– Юрий Сергеевич, здравствуйте! Накануне Всероссийского съезда адвокатов принято подводить итоги, глубоко анализировать ситуацию, в которой находится корпорация, чтобы представить делегатам Съезда наиболее полную картину вызовов, стоящих перед адвокатурой. О каких вызовах Вы собираетесь сообщить делегатам на юбилейном Х Съезде?
– Нам следует отдавать отчет в том, что в то время как государственное регулирование все плотнее охватывает различные сферы жизни в нашей стране, российская адвокатура остается одним из немногих, а может быть, и единственным институтом, корпорацией, которая все еще является свободной и независимой. И это большая наша победа, большое наше совместное завоевание. Тем не менее у меня зарождается ощущение, что период практически абсолютной независимости и свободы адвокатуры как корпорации не будет длиться вечно. Полагаю, мы должны быть готовы к определенному изменению правил «игры» или по крайней мере к таким попыткам.
Еще лет пять тому назад я говорил, что свобода и независимость российской адвокатуры не является самым актуальным вопросом, который должен стоять в повестке дня корпорации. Меня удивляли тогда коллеги, заявлявшие в то время на различных мероприятиях, что независимость адвокатуры находится в опасности, что корпорацию пытаются начать контролировать. На тот момент я такой опасности не видел. Напротив, мне было очевидно, что российская адвокатура находится в беспримерно свободном и независимом положении, как в первое пореформенное десятилетие своего существования. Никто не покушался на ее независимость, ее принципы и традиции. Мы саморазвивались.
– Что же на тот момент было наиболее актуальной проблемой, требующей незамедлительного решения?
– В то время мы говорили, что экономическое положение российских адвокатов, прежде всего того большинства, которое работает в основном по назначению, является более важной проблемой, которую нужно решать, потому что экономическая свобода тоже важна. В то время мы занялись решением этой проблемы и, мне кажется, успешно ее решили.
Российская адвокатура как минимум не стала жить хуже, несмотря на то, что в целом в обществе наблюдается определенное ухудшение материального, экономического положения, как и везде в мире с учетом пандемии. Я даже предполагаю, что какая-то часть адвокатов стала жить лучше. Это достижение Федеральной палаты адвокатов. Некоторые коллеги пытаются меня убедить, что это не так, но цифры, которые я точно знаю, свидетельствуют в пользу того, о чем я заявляю.
– Но сейчас ситуация изменилась?
– Да, сейчас на повестку дня вместо борьбы за экономическую свободу и материальное благополучие российских адвокатов, по всей видимости, выйдет вопрос о сохранении того уровня независимости нашей корпорации, на котором мы сейчас находимся. И за эту независимость нам нужно будет бороться, сомкнув свои ряды. Однако попытки объединить нашу корпорацию и сделать ее большой дружной семьей, которые предпринимаются в том числе и мной, и моими коллегами, воспринимаются некоторыми как желание построить властную вертикаль в адвокатуре. Что является очевидным заблуждением.
Когда я слышу мнение представителей некоторых палат, среди которых есть и президенты, что ФПА якобы хочет выстроить такую вертикаль, у меня сразу возникает вопрос: какую ФПА вы имеете в виду? Есть ли ФПА, не имеющая отношения к вам? Ведь из 33 членов Совета ФПА примерно 25 являются или президентами, или вице-президентами региональных палат. И ни одно решение, имеющее более или менее важное значение для российской адвокатуры, никогда не принималось минуя Совет ФПА, да и не может быть принято таким образом в силу существующего положения.
Поэтому никакой Федеральной палаты адвокатов отдельно от руководства палат вообще не существует – палаты ведь являются ее членами. Это во-первых. А во-вторых, я обращаю внимание, что все полномочия, которые появились в последние годы у Федеральной палаты адвокатов, реализуются через Совет ФПА, а не через президента ФПА. А что касается адвокатов, то свои собственные корпоративные устремления ими должны реализовываться прежде всего в адвокатских палатах и образованиях, членами которых они являются. Странно Совету ФПА реагировать на какие-либо призывы адвоката, например, из Нижнего Новгорода, когда мы знаем, что интересы и позиции нижегородцев представляет и реализует президент палаты, кажется, единогласно избранный конференцией. Да хоть бы и простым большинством.
Итак, сейчас лозунг «Да здравствует свобода и независимость российской адвокатуры!» вновь должен быть «начертан на нашем знамени» поверх других наших принципов и намерений. Но самое главное – не просто начертать на знамени этот лозунг, а найти правильную совокупность людей, которые способны совместно это знамя поднять и нести, не вырывая друг у друга из рук.
– Один из важнейших вопросов, который будет вынесен на рассмотрение юбилейного Съезда адвокатов, – изменения и дополнения в Кодекс профессиональной этики адвоката. Некоторые адвокаты усомнились в необходимости таких поправок. Обоснованы ли их сомнения, на Ваш взгляд?
– Правка Кодекса неизбежна в силу того, что мы должны перенести в него часть норм, появившихся недавно в Законе об адвокатской деятельности и адвокатуре. Относительно необходимости данного переноса могу дать такое пояснение. Дело в том, что изменения, внесенные в Закон об адвокатской деятельности и адвокатуре, неожиданно для адвокатского сообщества затронули процедуру осуществления дисциплинарного производства в отношении адвокатов, что было всегда частью Кодекса профессиональной этики. И если мы сейчас позволим этот порядок разбить на два нормативных акта, не перенеся в Кодекс определенные процедурные моменты, то может сложиться практика, когда Закон и дальше будут дополнять нормами, касающимися процедуры дисциплинарного производства, которая прежде регулировалась на уровне корпоративных актов. Поскольку этого нам бы не хотелось, мы пытаемся реагировать на эту ситуацию.
– Насколько сложной была работа над поправками?
– Впервые рабочая группа, созданная для подготовки предложений по поправкам в КПЭА, собралась в декабре 2019 г. А в 2020 г. рабочая группа собиралась не менее 12 раз. Работа была упорная, напряженная.
Я благодарен всем, кто проделал этот большой труд. Особенно хотел бы отметить вклад Нвера Гаспаряна, Николая Кипниса, Вадима Клювганта, Олега Баулина, Михаила Толчеева, Василия Раудина и, конечно, Генри Резника, который присоединился к работе хоть и не сразу, но зато очень энергично и продуктивно.
Нельзя сказать, что внутри рабочей группы не было разногласий. Между ее членами периодически возникали дискуссии по отдельным предложениям. В таких ситуациях мы нередко предлагали участникам дискуссий собраться отдельно, чтобы найти консенсус и предложить группе согласованную редакцию.
В итоге практически годовой работы мы сформировали предлагаемые поправки в виде таблицы и в конце 2020 г. опубликовали их на сайте Федеральной палаты адвокатов РФ.
Позднее, после широкого обсуждения, была сформирована новая рабочая группа, которая постаралась согласовать позиции по наиболее дискуссионным вопросам. Она подготовила новую редакцию поправок в Кодекс, которую вынесла на рассмотрение Совета ФПА РФ 22 марта, и Совет эту редакцию одобрил для утверждения Съездом.
– Могли ли адвокатские палаты и адвокаты участвовать в обсуждении поправок, вносить свои предложения по внесению изменений и дополнений в Кодекс?
– Разумеется. Начнем с того, что мы направили в адвокатские палаты прямые обращения вносить свои предложения. А после того как была сформирована уже упомянутая мной таблица поправок, мы дополнительно выслали ее в палаты с просьбой изучить и высказать возможные замечания и предложения. Более того, лично я вместе с вице-президентом ФПА РФ Михаилом Толчеевым и советником ФПА РФ, членом Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам Василием Раудиным инициативно связались по видео-конференц-связи с 38 адвокатскими палатами, чтобы обсудить поправки. Хочу подчеркнуть, что мы общались не только с руководством палат – президентами, членами советов, но и с активами палат, в составе которых были и члены комиссий, и члены советов молодых адвокатов, и просто коллеги, занимающие активную жизненную позицию, небезразличные к интересам корпорации. Мы обсуждали, дискутировали, давали пояснения, выслушивали предложения. В таких совещаниях только лишь с моим участием приняли участие более 500 адвокатов.
Но возможность вносить предложения была не только у тех, кто участвовал в этих совещаниях. Напомню, в ноябре 2020 г. мы разместили на сайте ФПА РФ информацию о том, что все желающие члены адвокатского сообщества могут присылать свои предложения в адрес Федеральной палаты адвокатов по электронной почте. Поступившие предложения были взяты в работу.
Подводя итоги, на мой взгляд, было бы уместно процитировать первого вице-президента ФПА РФ Евгения Семеняко, который на проходившем 22 марта заседании Совета ФПА РФ сказал, что никогда ни одни поправки в Кодекс и Устав ФПА РФ не обсуждались столь тщательно, как было сделано в этот раз. Я сам готов подписаться под этими словами.
– Проект изменений и дополнений в Кодекс профессиональной этики адвоката одобрен Советом ФПА РФ для утверждения Х Всероссийским съездом адвокатов. Теперь слово за делегатами Съезда. Какие ожидания у Вас по поводу предстоящего голосования по поправкам?
– Прежде всего, хотелось бы отметить, что не все поправки выносятся на голосование одним пакетом. За некоторые из них, наиболее дискуссионные, было предложено проголосовать отдельно по каждой. Речь идет, во-первых, о поправке, предусматривающей введение института предостережения о недопустимости нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной деятельности адвоката. Во-вторых, о поправке, касающейся регулирования срока применения к адвокату мер дисциплинарной ответственности. И, в-третьих, о дополнении в Кодекс, закрепляющем право лица, уполномоченного возбуждать дисциплинарное производство, участвовать в работе квалификационной комиссии палаты. Возможно, Совет предложит Съезду еще что-либо для отдельного голосования или Съезд сам определится по этой процедуре!
У меня есть предчувствие, что делегаты Съезда проголосуют за все либо за подавляющее большинство поправок. Потому что я глубоко убежден, что они являются приемлемыми для российской адвокатуры.
– Спасибо большое за содержательную и откровенную беседу.
