Как указывается в определении, гражданину был вынесен обвинительный приговор по уголовному делу, в основу которого, помимо прочего, легло опознание его потерпевшими. Осужденный подал жалобу, в которой указал на нарушение его конституционных прав ст. 88 «Правила оценки доказательств» и ст. 193 «Предъявление для опознания» УПК РФ. По мнению заявителя, положения статей позволяют суду исследовать фактические данные, не учитывая их относимость к уголовному делу и их достаточность для обоснования выводов по уголовному делу, а следователю – предъявлять лицо для опознания после демонстрации его же фотографии опознающему.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, Суд напомнил порядок проведения опознания, закрепленный в ст. 193 УПК РФ, а также указал, что оспариваемые заявителем нормы не содержат положений, освобождающих следователя и суд от выполнения всего комплекса предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер по охране прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве.
Также, по мнению КС РФ, положения ст. 88 и 193 УПК РФ не предусматривают и каких-либо изъятий, изменяющих установленный Кодексом порядок доказывания по уголовным делам, собирания, проверки и оценки доказательств. В том числе «не лишают суд и участников уголовного судопроизводства, выступающих на стороне обвинения или защиты и обладающих в состязательном процессе равными правами, возможности проведения проверки получаемого указанным способом доказательства, в частности путем постановки перед свидетелем или потерпевшим вопросов, заявления ходатайств о проведении процессуальных действий, представления доказательств, опровергающих или ставящих под сомнение достоверность этого доказательства».
«Кроме того, оспариваемые нормы не содержат положений, освобождающих суд, прокурора, следователя и дознавателя от обязанности исследовать доводы подозреваемого, обвиняемого о признании тех или иных доказательств не имеющими юридической силы и при возникновении сомнений в допустимости или достоверности этих доказательств – отвергнуть их», – говорится в определении.
Адвокат КА «Ингодинский филиал Коллегии адвокатов Забайкальского края» Виталий Воложанин считает позицию заявителя жалобы не вполне понятной: он полагает, что ст. 193 УПК РФ, определяющая порядок проведения опознания, допускает предъявление следователем лица для опознания после его же демонстрации фотографии опознающему, что в самом деле не является верным, на что и указал суд.
«Маловероятно, что органы предварительного следствия или суда в практической деятельности не уделяют должного внимания порядку сбора и оценки доказательств по уголовному делу», – считает Виталий Воложанин.
Советник ФПА РФ Нвер Гаспарян также отметил, что определение КС РФ является довольно основательным, так как подробно и последовательно подтверждает качественность оспариваемых заявителем процессуальных норм, касающихся порядка предъявления для опознания и правил оценки доказательств.
Однако он обратил внимание на то, что на практике не все всегда идеально. «Если следователь заинтересован в обвинении лица и не склонен соблюдать процессуальный закон, то способен на многие произвольные действия, в том числе и на показ фото обвиняемого опознающему непосредственно перед опознанием. Сторона защиты в таком случае обязана доказать нарушение предусмотренного порядка и следом поставить вопрос об исключении из доказательств протокола опознания. Но суд, наиболее вероятно, в удовлетворении такого ходатайства откажет, поскольку, как правило, не заинтересован в вынесении оправдательного приговора, вероятность которого увеличивается в связи с исключением протокола опознания из доказательств», – пояснил эксперт, добавив, что, таким образом, поднятая в жалобе проблема касается пробелов не в нормативно-правовом регулировании, а в области правоприменения.
Управляющий партнер АБ «АВЕКС ЮСТ» Игорь Бушманов согласился с тем, что заявитель жалобы в КС РФ субъективно истолковал оспариваемые им нормы процессуального закона, но тем не менее затронутая им проблематика действительно актуальна. Впрочем, адвокат указал на то, что и суды зачастую излишне своевольно, расширительно и избирательно не только толкуют нормы закона, но и оценивают представленные стороной обвинения доказательства, в большинстве случаев отдавая предпочтение последним, нежели доказательствам стороны защиты.
«При этом если в 90-е и начале 2000-х суды еще как-то объективно оценивали допустимость доказательств обвинения и соблюдали принципы состязательности и презумпции невиновности, то в последующем все больше и больше стали отходить от этих принципов, фактически превратив состязательный процесс в “инквизиционный”», – констатирует он.
Эксперт также прокомментировал порядок проведения опознания, пояснив, что закон действительно не запрещает предъявление лица для опознания, если оно ранее, с соблюдением установленного порядка, было опознано по фотографии. Но он напомнил, что существует и порочная практика, когда до проведения опознания следователь или оперативник внепроцессуально предъявляет опознающему фото человека, которого в дальнейшем необходимо опознать.
Игорь Бушманов привел примеры подобных злоупотреблений, из-за которых происходили привлечения не причастных к преступлению лиц к уголовной ответственности: «Всем известны случаи 70–80-х гг. прошлого столетия, когда результатами подобных “опознаний” были “расстрельные” приговоры, а серийные убийцы (вспомним известные дела Чикатило, Михасевича и др.) продолжали безнаказанно творить злодеяния».
