25 августа в Госдуму внесен разработанный Правительством РФ проект поправок в ст. 201 и 285 УК РФ (законопроект № 1013018-7), уточняющих понятие должностного лица в контексте злоупотребления полномочиями, включая должностные.
В частности, предлагается расширить перечень лиц, признаваемых должностными для целей гл. 30 УК, включив в него лиц, выполняющих организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в хозяйственных обществах, в высшем органе управления которых РФ, ее субъект или муниципалитет имеют право прямо или косвенно (через подконтрольных лиц) распоряжаться более чем 50% голосов либо в которых указанные лица имеют право назначать (избирать) единоличный исполнительный орган и (или) более 50% состава коллегиального органа управления. Речь также идет об акционерных обществах, в отношении которых используется специальное право на участие РФ, ее субъектов или муниципальных образований в управлении («золотая акция»), а также публично-правовых компаниях и государственных внебюджетных фондах.
Корреспондирующие поправки вносятся в прим. 1 к ст. 201 УК. Исходя из предложенной редакции данной нормы, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации (за исключением указанных в прим. 1 к ст. 285 УК), а также в некоммерческой организации, не являющейся госорганом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, признается лицо, выполняющее функции единоличного исполнительного органа, члена совета директоров или иного коллегиального исполнительного органа, а также постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в этих организациях.
Как указано в пояснительной записке, в соответствии с действующими примечаниями к ст. 285 УК лица, занимающие руководящие должности в дочерних организациях хозяйственных обществ, подконтрольных РФ, ее субъектам или муниципалитетам, не являются субъектами ряда преступлений (злоупотребление должностными полномочиями, получение взятки, служебный подлог, халатность). «При этом они наделены организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями аналогично должностным лицам, а негативные последствия для общества и государства от совершенных ими общественно опасных деяний по своей тяжести соответствуют преступлениям, предусмотренным главой 30 УК РФ. Уголовное преследование руководителей таких организаций за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (глава 23 УК РФ) осложняется отсутствием заявлений об ущербе в правоохранительные органы со стороны потерпевших материнских структур, зачастую не заинтересованных в публичной огласке происшествий», – отмечается в документе.
Комментируя «АГ» законопроект, управляющий партнер АБ «ОПОРА» Приморского края, адвокат Алексей Ананьев отметил, что у него не возникло вопросов к изменениям, касающимся прим. 1 к ст. 201 УК, в то время как предложенная редакция прим. 1 к ст. 285 вызывает больше вопросов, чем ответов. «На мой взгляд, данный вариант прим. 1 к ст. 285 УК является преждевременным и конкурирующим с нормами ГК РФ, поскольку в последнем отсутствуют понятия контролирующих и подконтрольных лиц, но содержатся понятия аффилированности, дочерних взаимоотношений и т.д.», – пояснил он.
Эксперт добавил, что понятия контролирующих и подконтрольных лиц Минэкономразвития России еще в 2018 г. пыталось «продвинуть» посредством проекта поправок в главу 4 ч. 1 ГК (в части определения контролирующих и подконтрольных лиц и их ответственности). Однако законопроект так и не был принят, в связи с чем указанные понятия в ГК до сих пор не урегулированы. «А в УК их пытаются внедрить, несмотря на то что они прежде всего должны быть урегулированы (если вообще должны) в Гражданском кодексе», – подчеркнул Алексей Ананьев.
Адвокат также задался вопросом, кто и как в ходе досудебного производства по уголовному делу будет определять, является ли организация, орган и т.д. подконтрольным РФ, ее субъекту или муниципальному образованию, и если является, что делать, когда такая подконтрольность формальная и организация (орган) фактически осуществляют деятельность самостоятельно, а деяние конкретного управленца не связано с некой подконтрольностью? «Учитывая современный опыт правоприменения правоохранительными и следственными органами, можно с большой долей уверенности предположить, что применение указанного примечания в предлагаемом виде повлечет формализм и злоупотребления и, как следствие, – долгосрочное и ненужное формирование некой судебной практики по этому вопросу. А в период ее формирования будут происходить необоснованные привлечения к уголовной ответственности», – предположил эксперт.
Алексей Ананьев добавил, что в уголовном и уголовно-процессуальном праве есть множество примеров конкуренции понятий (например, термин «жилище», который в уголовно-процессуальном и уголовном значениях существенно отличается от используемого в жилищном законодательстве). «Конкуренция терминов в разных отраслях права – негативная тенденция, которая существенно усложняет правоприменение, и в данном случае мы можем получить непрозрачную, формальную и неурегулированную норму, а ведь речь идет о самой радикальной, на мой взгляд, уголовной ответственности», – резюмировал он.
По мнению управляющего партнера АБ «Правовой статус», адвоката Алексея Иванова, разработчики законопроекта согласились признать очевидное: включение в перечень лиц, подлежащих уголовной ответственности за должностные преступления, руководителей обществ, в уставных капиталах которых РФ, ее субъект или муниципальное образование имеют незначительную долю, абсурдно. «Напомню, в настоящее время над руководителями обществ даже с минимальным присутствием государства висит “дамоклов меч” за должностные преступления. Это нонсенс. Говорить о том, какой эффект вызовет принятие поправок, преждевременно, однако рискну предположить, что в рамках реализации Национального плана противодействия коррупции на 2018–2020 гг. они могут негативно отразиться на положении должностных лиц, и число последних, привлекаемых к уголовной ответственности, может возрасти», – заключил он.
