Конституционный Суд опубликовал Определение от 20 июля 2021 г. № 1467-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы на ст. 228, 229.1 УК и ч. 1 ст. 412.5, ч. 1 ст. 412.9 УПК от мужчины, осужденного за незаконное хранение и контрабанду психотропного вещества.
Обвинительный приговор
По версии следствия, Дмитрий Матвеев в период с 8 марта по 3 апреля 2018 г. хранил и перемещал через границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС психотропное вещество в особо крупном размере. 4 апреля 2018 г. он в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого подал явку с повинной, в которой сообщил о том, что намеренно переместил через таможенную границу амфетамин, который предназначался для личного употребления.
Вместе с тем в судебном заседании Дмитрий Матвеев указал, что на него со стороны сотрудников таможни оказывалось психологическое давление. Также мужчина утверждал, что первоначальные объяснения были даны им под давлением оперуполномоченных, которые допрашивали его ночью, угрожали привлечением к ответственности собственника автомашины, которым является его отец, чего он не мог допустить.
Подсудимый, сопоставляя заключение специалиста и заключения экспертов о результатах исследования содержимого изъятой у него канистры, отмечал, что в первом случае исследовалось основание амфетамина, а во втором случае соль амфетамина, которые отличаются по своим физическим свойствам как жидкость и порошок. Он подчеркивал, что в заключениях не описан и способ определения размера исследуемого вещества, в связи с чем он высказал предположение, что специалисту и экспертам были направлены разные вещества.
5 августа 2019 г. Калининградский областной суд приговорил Дмитрия Матвеева к лишению свободы по п. «б» ч. 4 ст. 229.1 УК на 15 лет, по ч. 3 ст. 228 УК – на 7 лет, по совокупности преступлений ему назначено 16 лет лишения свободы. Доводы об оказании на осужденного психологического давления со стороны сотрудников таможни судом первой инстанции были отвергнуты как не нашедшие своего подтверждения в ходе судебного разбирательства. Сопоставив приведенные показания Дмитрия Матвеева, а также сведения, указанные им в явке с повинной, с другими доказательствами, суд указал в приговоре, что они соответствуют другим доказательствам и объективно подтверждаются ими.
Попытка обжалования в ВС
Не согласившись с приговором, осужденный и его защитник направили апелляционную жалобу в Верховный Суд, где указывали на незаконность, необоснованность и несправедливость приговора. В жалобе обращалось внимание на то, что при вынесении приговора суд не учел, что основание амфетамина не исследовалось на предмет его использования в немедицинских целях. Также отмечено, что доводы осужденного о том, что основание амфетамина непригодно к употреблению, не опровергнуты и подтверждаются показаниями экспертов. В связи с этим Дмитрий Матвеев полагал, что не должен нести ответственность за контрабанду амфетамина и его хранение.
31 октября 2019 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда вынесла апелляционное определение, в котором установила, что нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не было допущено ни в ходе досудебного производства по делу, ни в судебном заседании.
ВС указал, что утверждение осужденного о том, что он не может нести уголовную ответственность за контрабанду и хранение психотропного вещества, поскольку судом не был исследован вопрос о возможности использования амфетамина для немедицинского потребления, является несостоятельным, поскольку указанный вопрос разрешается при наличии психотропного вещества, находящегося в смеси с нейтральным веществом (наполнителем), тогда как в данном случае психотропное вещество в состав смеси не входит, а является психотропным веществом амфетамином – основанием.
На данное определение адвокатом осужденного подана надзорная жалоба, в передаче которой для рассмотрения в судебном заседании Президиума ВС РФ было отказано постановлением судьи этого суда.
КС не принял жалобу к рассмотрению
Обратившись в Конституционный Суд, Дмитрий Матвеев оспаривал конституционность ст. 228 и 229.1 УК, поскольку они, по его мнению, позволяют привлекать к уголовной ответственности за незаконные действия с психотропным веществом, находящимся в жидком состоянии, не устанавливая его чистый вес. Также в запросе заявитель указал, что данные нормы допускают возможность признания психотропным веществом его производного, которое не определено уголовным законом как предмет преступления и не включено в Перечень наркотических средств, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 30 июня 1998 г.
Кроме того, заявитель просил признать ч. 1 ст. 412.5 и ч. 1 ст. 412.9 УПК не соответствующими Конституции как позволяющие судье Верховного Суда РФ единолично принимать решение по вопросам об истребовании уголовного дела и о передаче надзорной жалобы для рассмотрения в суд надзорной инстанции. По мнению заявителя, это ограничивает право осужденного на судебную защиту по оспариванию судебных решений, не подлежащих кассационному обжалованию.
Конституционный Суд, изучив представленные материалы, не нашел оснований для принятия жалобы к рассмотрению. КС указал, что Россия ратифицировала Единую конвенцию о наркотических средствах 1961 г., Конвенцию о психотропных веществах 1971 г. и Конвенцию о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г., тем самым взяла на себя обязательство принимать в пределах своей территории специальные меры контроля за оборотом этих средств и веществ. Он напомнил, что, согласно Конвенции о психотропных веществах 1971 г., к препарату – под которым понимается в том числе любой раствор или смесь в любом физическом состоянии, содержащие одно или несколько психотропных веществ (подп. «f» ст. 1), – применяются те же меры контроля, что и к содержащемуся в нем психотропному веществу. Суд добавил, что, если препарат содержит не одно, а несколько таких веществ, он подпадает под действие мер, применяемых к тому из веществ, которое подлежит наиболее строгим мерам контроля (п. 1 ст. 3) (определения КС РФ от 8 февраля 2007 г. № 290-О-П и № 292-О-П, от 19 октября 2010 г. № 1386-О-О и др.).
КС подчеркнул, что Постановлением Правительства РФ от 30 июня 1998 г. № 681 в список I включены наркотические средства и психотропные вещества, оборот которых в России запрещен в соответствии с ее законодательством и международными договорами, в том числе амфетамин и его производные, а равно все смеси, в состав которых входят наркотические средства и психотропные вещества данного списка, независимо от их количества. Такая позиция основана на полном запрете оборота в РФ этих средств и веществ как представляющих наибольшую опасность для здоровья и благополучия человека и направлена на защиту прав и законных интересов других лиц, обеспечение общественной безопасности и здоровья населения.
При этом Конституционный Суд отметил, что правило, закрепленное в Постановлении Правительства РФ от 1 октября 2012 г. № 1002, устанавливающее порядок определения размера находящихся в жидком состоянии или в растворе наркотических средств и психотропных веществ по массе сухого остатка после их высушивания, обусловлено особенностями их физического состояния (определения КС РФ от 24 октября 2013 г. № 1702-О, от 22 января 2014 г. № 128- О, от 22 апреля 2014 г. № 798-О и др.).
Таким образом, КС указал, что оспариваемые нормы уголовного закона, действуя в системе правового регулирования, не содержат неопределенности, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознавать противоправность своих поступков и предвидеть наступление ответственности за их совершение, а потому не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в указанном им аспекте.
Касательно вопроса о полномочиях судьи ВС РФ Конституционный Суд разъяснил, что ч. 1 и 2 ст. 412.5 УПК предусматривают предварительный единоличный порядок изучения судьей суда надзорной инстанции поступивших надзорных жалобы, представления, который не может расцениваться в качестве нарушающего конституционные права граждан.
При этом Суд уточнил, что согласно ст. 412.7 УПК постановление судьи об отказе в передаче обращения для рассмотрения в судебном заседании суда надзорной инстанции помимо прочего должно содержать мотивы, по которым отказано в такой передаче. КС добавил, что судья обязан проанализировать все изложенные в надзорной жалобе доводы и принять обоснованное решение, мотивировав его в случае несогласия с этими доводами указанием на конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности основания, по которым они отвергаются.
Что касается ч.1 ст. 412.9 УПК, согласно которой основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда в порядке надзора являются в том числе существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела, то тут Конституционный Суд повторил неоднократно выраженную позицию о том, что данное законоположение не содержит неопределенности, исключающей правильное и единообразное применение закона, не нарушает право на судебную защиту и отвечает роли, месту и полномочиям суда как независимого органа правосудия (определения от 23 июня 2015 г. № 1334-О, от 26 мая 2016 г. № 1118-О, от 26 января 2017 г. № 22-О и др.).
Представитель заявителя прокомментировал дело
Адвокат Сергей Цесарев, представлявший интересы Дмитрия Матвеева, в комментарии «АГ» отметил, что ошибка по этому уголовному делу заключается в том, что вес психотропного вещества был определен экспертом без учета требований Примечания к Постановлению Правительства РФ от 1 октября 2012 г. № 1002. «В соответствии с данными требованиями для всех жидкостей и растворов, содержащих хотя бы одно наркотическое средство или психотропное вещество, перечисленные в списке I, их количество определяется массой сухого остатка после высушивания до постоянной массы при температуре +70 ... +110 градусов Цельсия, чего при проведении экспертизы сделано не было», – пояснил адвокат.
Кроме того, отметил Сергей Цесарев, в автомобиле осужденного было найдено психотропное вещество «основание амфетамина», как его поименовал эксперт, массой 890,6 грамма в жидком виде. Но в постановлении нет такого психотропного вещества, а есть собственно амфетамин, который является твердым веществом. «При этом жидкость – основание амфетамина – является щелочью, и она не пригодна для приема внутрь ни при каких обстоятельствах, а для того чтобы получить амфетамин как психотропное вещество, необходима химическая реакция с кислотой, а этого не было произведено. То есть масса вещества не была определена ни способом, указанным в Примечании, ни каким-либо иным», – пояснил адвокат.
Сергей Цесарев считает, что фактически осужденный отбывает наказание за обладание веществом, которое не содержится в перечне запрещенных веществ и заведомо непригодно для употребления. «Основание амфетамина и сам амфетамин – это два разных вещества по своей физической и химической природе. В этом и есть главное противоречие этого уголовного дела», – подчеркнул адвокат.
Сергей Цесарев поделился, что на данный момент готовит жалобу в Верховный Суд в порядке надзора.
Комментарии экспертов
Адвокат АП г. Москвы Ольга Морозова отметила, что поднятая в жалобе проблема достаточно актуальна и в целом она шире и касается извечной дилеммы соответствия санкции диспозиции преступного деяния: за что и как наказывать?
Адвокат указала, что в соответствии с п. 2 Примечания к ст. 228 УК в редакции, действовавшей с 11 мая 2004 г. по 8 февраля 2006 г., крупным размером признавалось количество наркотического средства, превышающее размеры средней разовой дозы потребления в 10 и более раз. Иными словами, действовала политика определения размеров наркотических средств, исходя из разовых доз потребления, когда в смеси определялся вес действующего вещества (Постановление Правительства РФ от 6 мая 2004 г. № 231), пояснила Ольга Морозова.
Адвокат отметила, что с февраля 2006 г. содержание в смеси количества чистого вещества снова перестало иметь значение для целей ст. 228–229.1 УК, и такой порядок основан на полном запрете оборота в РФ этих средств и веществ как представляющих наибольшую опасность для здоровья и благополучия человека, согласно рассматриваемому определению. Но запрет был и в 2004–2006 гг., однако это, по словам Ольги Морозовой, не препятствовало правительству установить более справедливый подход к определению тяжести совершаемых преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, от концентрации которых в смеси напрямую зависит и тяжесть причиняемого вреда здоровью. «Конституционный Суд РФ еще раз подтвердил, что в борьбе государства с наркопреступностью не содержится неопределенности: размешал в килограмме грамм – будешь привлечен за килограмм», – прокомментировала адвокат.
Адвокат АП г. Санкт-Петербурга Никита Тарасов полностью согласен с представленной позицией КС РФ. Он отметил, что в соответствии с действующим законодательством, в случае если одно и то же вещество может быть отнесено к производным нескольких наркотических средств или психотропных веществ, оно признается производным наркотического средства или психотропного вещества, изменение химической структуры которого требует введения наименьшего количества заместителей и атомов. «Поэтому и незаконные действия с производными наркотических средств и психотропных веществ уголовно наказуемы», – указал адвокат.
Никита Тарасов обратил внимание, что вопрос с «производными» наркотических средств и психотропных веществ уже был предметом рассмотрения Верховного Суда РФ, который Решением от 11 сентября 2013 г. № АКПИ13-751 отказал в признании недействующим Постановления Правительства Российской Федерации от 19 ноября 2012 г. № 1178.
Адвокат подчеркнул, что положения ч. 1 ст. 412.9 УПК, согласно которой основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда в порядке надзора являются в том числе существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела, уже являлись предметом конституционной проверки, например в Определении КС РФ от 24 декабря 2020 г. № 3071-О. «Как ранее отмечал Конституционный Суд РФ, данное законоположение не содержит неопределенности, исключающей правильное и единообразное применение закона, не нарушает право на судебную защиту и отвечает роли, месту и полномочиям суда как независимого органа правосудия», – заметил Никита Тарасов.
