14 декабря Конституционный Суд рассмотрел дело о проверке конституционности положений п. 4 ст. 1252, ст. 1487, п. 1, 2 и 4 ст. 1515 ГК РФ в связи с жалобой компании «ПАГ».
Общество заключило государственный контракт на поставку в медучреждение партии специальной бумаги марки Sony для аппарата УЗИ. Данный товар фирма приобрела у сторонней польской компании и ввезла в Россию. Однако таможенное оформление груз пройти не успел, так как товар был арестован решением Арбитражного суда Калининградской области. Суд удовлетворил исковые требования компании «Сони Корпорейшн» о защите исключительных прав на товарный знак Sony: компании «ПАГ» было запрещено осуществлять ввоз, продажу или иное введение в гражданский оборот на территории РФ, а также хранение указанных товаров. С фирмы было взыскано 100 тыс. руб. в качестве компенсации, а товар – конфискован.
Суд по интеллектуальным правам отменил указанное решение в части бессрочного запрета без разрешения истца использовать товарный знак. В остальной части решение было оставлено без изменения всеми вышестоящими инстанциями, включая Верховный Суд РФ.
Суды ссылались на национальный (территориальный) принцип исчерпания права на товарный знак. В связи с чем третьи лица вправе импортировать товары с товарным знаком, принадлежащим правообладателю, лишь после введения их в гражданский оборот на территории РФ самим правообладателем или его официальным дистрибьютором. Следовательно, компания «ПАГ» незаконно использовала товарный знак, поскольку переместила товар в Россию без разрешения правообладателя.
По мнению директора общества «ПАГ» Николая Подолянского, судебное толкование оспариваемых положений Гражданского кодекса РФ, действующих с учетом правил о приоритете специальной нормы к определяющей признаки контрафактности, а также с учетом ст. 10 ГК РФ о недопустимости использования гражданских прав с целью ограничения конкуренции, является несоразмерным ограничением свободы экономической деятельности, а также необоснованно приравнивает параллельный импорт оригинальных товаров к производству контрафактных изделий в отсутствие угрозы здоровью и имуществу потребителей.
При этом допускается применение одинаковых санкций (изъятие из оборота, уничтожение и взыскание компенсации) как к подделкам, маркированным чужим товарным знаком и проданным без согласия правообладателя, так и к оригинальным товарам, законно введенным в гражданский оборот другой страны правообладателем или его официальным дистрибьютором, но ввезенным в Россию иным импортером (параллельный импорт).
Заявитель подчеркнул, что согласно ГК РФ товар является контрафактным, если на нем незаконно размещен товарный знак. Однако бумага для УЗИ-аппаратов – товар оригинальный, официально произведенный компанией «Сони», значит, факт незаконного размещения товарного знака отсутствует.
Заявитель пояснил, что арбитражный суд, рассматривая дело, применил часть общей нормы ст. 1252 ГК РФ и половину специальной – ч. 4 ст. 1515 ГК РФ. Также суд первой инстанции сослался на п. 15 Постановления Пленума ВАС РФ от 17 февраля 2011 г. № 11 «О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» по вопросу применения ст. 14.10 КоАП РФ, основанной на утратившем в 2014 г. силу Законе о товарных знаках. А так как истец не оспаривал, что товар оригинальный, – он изъятию, уничтожению и конфискации подлежать не должен, и применение этой статьи в данном случае спорно, указал Николай Подолянский.
Кроме того, заявитель пояснил, что апелляционная инстанция, оставляя решение в силе, добавила еще одно толкование положений КоАП РФ и сослалась на ст. 51 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (TRIPS), которая не определяет гражданские правоотношения. ВС РФ также сослался на п. 15 указанного постановления Пленума ВАС РФ, который определяет контрафактный товар, однако, как заявляет Николай Подолянский, правообладатель это даже не оспаривал. Кроме того, заявитель указал, что, так как товар не был введен в оборот, не было и возможности незаконно использовать товарный знак, а значит, ст. 1487 ГК РФ не была нарушена.
Таким образом, по мнению заявителя, оспариваемые им нормы гражданского законодательства нарушают конституционные принципы правовой определенности и справедливости, а также неприкосновенности частной собственности.
В своем выступлении полномочный представитель Госдумы в Конституционном Суде Татьяна Касаева указала, что, если товарный знак размещен правообладателем, данный товар не может рассматриваться как контрафактный. Применение общей нормы п. 4 ст. 1252 ГК РФ и специальной нормы п. 1 ст. 1515 ГК РФ в совокупности не нарушает принципа правовой определенности, так как в данном случае приоритет имеет специальная норма. Кроме того, положения обеих норм, по ее мнению, соответствуют Конституции РФ. Впрочем, она также отметила, что рассматриваемые вопросы правоприменения требуют дополнительной аргументации.
Представитель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Петр Кучеренко также указал, что оспариваемые положения соответствуют Конституции РФ, так как ст. 1487 ГК РФ не определяет правовые последствия при пересечении товаров таможенной границы, а п. 4 ст. 1252 и ст. 1515 Кодекса определяют самостоятельный вид гражданско-правовой ответственности.
Он добавил, что если товар произведен правообладателем, но ввезен на территорию РФ без его согласия, то такой товар подлежит конфискации и уничтожению. Эта позиция подтверждается в п. 15 Обзора Президиума ВАС РФ практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением судами законодательства об интеллектуальной собственности, в котором указано, что ввоз товара в Россию является введением его в гражданский оборот на ее территории и представляет собой нарушение прав владельца товарного знака.
Полномочный представитель Президента РФ в Конституционном Суде Михаил Кротов обратил внимание на то, что в п. 8 Постановления Пленума ВАС РФ № 11 указано, что ввоз товара не является правонарушением в случае, когда правообладателями тождественных или сходных до степени смешения товарных знаков в России и в стране происхождения не являются одни и те же лица.
Как пояснил Михаил Кротов, Пленум ВАС РФ указал, что общество, осуществившее ввоз на территорию РФ спорного товара без согласия правообладателя на использование товарного знака этим способом, является нарушителем исключительных прав истца, вне зависимости от того, что само не маркировало этот товар. В то же время, по мнению полпреда Президента РФ в Конституционном Суде, вопрос о вводе товара в гражданский оборот является дискуссионным, а законодательство не содержит ответа на вопрос о том, какие действия могут признаваться введением объектов в гражданский оборот.
«Если физическое или юридическое лицо ввозит товар не для личной цели, а в целях последующей продажи, то в его действиях не будет нарушений в контексте введения в заблуждение относительно индивидуализации товара или идентификации производителя», – указал Михаил Кротов. Кроме того, он отметил, что правоприменитель предоставляет правообладателю всесторонний контроль над дистрибуцией, позволяя самостоятельно определять круг хозяйствующих субъектов, уполномоченных реализовывать товар. Такая ситуация может привести к злоупотреблениям.
Михаил Кротов заключил, что оспариваемые нормы соответствуют Конституции РФ, однако правоприменительная практика по вопросу привлечения к ответственности любого импортера оригинального товара подлежит корректировке.
Советник министра юстиции Мария Мельникова также поддержала доводы о том, что оспариваемые нормы соответствуют Конституции РФ, однако, по ее мнению, следует выявить их конституционно-правовой смысл. То же самое отметил и Уполномоченный при Президенте РФ по защите прав предпринимателей в сфере интеллектуальной собственности Анатолий Семенов.
Заместитель руководителя ФАС России Сергей Пузыревский пояснил, что товарный знак напрямую связан с товаром, а тот, в свою очередь, с товарным рынком. Он отметил, что интеллектуальные права являются своего рода легальной монополией, на которую не действуют антимонопольные нормы. По его словам, «гипертрофированная защита» интеллектуальных прав приводит к тому, что материальный и интеллектуальный собственники оказываются в разных положениях, так как последний получает определенную преференцию. В то же время Сергей Пузыревский отметил, что не вправе делать выводы о соответствии оспариваемых положений Конституции РФ, однако указал на необходимость конкретизации норм ГК РФ.
В заключительной речи заявитель жалобы сослался на речь Петра Кучеренко, пояснив, что выпуск – завершающий этап ввоза товара. «Подавался встречный иск о признании ввоза незавершенным. Но к нам все равно применили меры ответственности, которые в таком случае применяться не должны. Это еще раз подтверждает, что оспариваемые статьи подлежат широкому толкованию, а значит, они не отвечают конституционному принципу определенности и, как следствие, принципу справедливости», – подвел итог Николай Подолянский.
Выслушав всех участников, судьи удалились для принятия решения, которое будет оглашено позднее.
