Совет АП г. Москвы опубликовал решение, которым прекратил дисциплинарное производство в отношении адвоката, представлявшего интересы процессуальных оппонентов, но заметил, что продолжение подобного профессионального поведения создает риск возникновения ситуации, при которой может быть подорвано доверие к адвокату и адвокатуре в целом.
20 января 2020 г. между адвокатом Ю. и А. было заключено соглашение об оказании юридической помощи: Ю. представлял интересы А. в Арбитражном суде Республики Б. по спору о признании недействительной сделки дарения доли в уставном капитале ООО «А.».
17 августа 2020 г. было возбуждено дело о банкротстве Я. Решением Арбитражного суда республики Б. от 29 января 2021 г. Я. был признан банкротом, в отношении него введена процедура реализация имущества, финансовым управляющим утвержден Б. Апелляционный суд решение изменил и ввел в отношении должника процедуру реструктуризации долгов. 21 января 2022 г Арбитражный суд освободил финансового управляющего от исполнения обязанностей, возложенных на него в процедуре реализации имущества Я., и позже утвердил финансовым управляющим Ба.
1 марта 2022 г. к адвокату Ю. обратился арбитражный управляющий Я. – Ба., с которым адвокат заключил соглашение об оказании юридической помощи. В соответствии с п. 1.1 этого соглашения адвокат принял на себя обязательства оказать следующие виды юридической помощи: представлять интересы доверителя Ба. как финансового управляющего по обособленным спорам о признании недействительной сделки по отчуждению Я. доли в уставном капитале ООО «И.», а также о признании недействительной сделки по отчуждению Я. доли в уставном капитале ООО «А.», которые рассматриваются в рамках арбитражного дела по заявлениям Б.
5 марта Ба. выдал адвокату Ю. доверенность на представление его интересов как финансового управляющего Я. с правом представлять интересы Я. в Арбитражном суде Республики Б. и в Восемнадцатом арбитражном апелляционном суде общей юрисдикции по делу по рассмотрению заявления финансового управляющего Я. – Б. о признании недействительной сделки по отчуждению доли в уставном капитале ООО «И.» в размере 55%, совершенной Я. и Яр., и применении последствий недействительности сделки в виде реституции, а также о признании недействительным решения МИФНС, послужившего основанием для внесения в ЕГРЮЛ в отношении ООО «И.» записи ГРН об изменении сведений о юридическом лице.
В последующем Я. обратился в АП г. Москвы с жалобой на адвоката Ю., указав на конфликт интересов в связи с оказанием им ранее помощи А. по спору о признании недействительной сделки дарения доли в уставном капитале ООО «А.».
Изучив материалы дела, квалификационная комиссия пришла к выводу, что дисциплинарное производство подлежит прекращению вследствие отсутствия в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатуре, включая КПЭА.
Рассматривая дело, Совет АПГМ заметил, что согласно картотеке арбитражных дел в деле о банкротстве Я. интересы должника в судах первой, апелляционной и кассационной инстанций представляет З. на основании доверенности от 21 апреля 2021 г., сведений об иных представителях должника нет, также нет и сведений о том, что адвокат Ю. представлял в деле о банкротстве интересы иных лиц помимо финансового управляющего Ба., кроме того, доверитель адвоката Ю. – А. участником дела о банкротстве Я. не является.
Из сведений, содержащихся в той же картотеке арбитражных дел, следует, что адвокат Ю. представлял интересы А. в деле по рассмотрению иска А. о признании недействительной сделки по отчуждению 34% доли уставного капитала Я. К., а также представлял интересы А. в деле по рассмотрению его иска к Я. и К. о передаче ООО «А.» доли в уставном капитале, отчужденной с нарушением требований устава. В рамках дела о банкротстве адвокат Ю. 22 марта 2022 г. также участвовал от имени финансового управляющего Я. – Ба. в заседании Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда по рассмотрению заявления предыдущего финансового управляющего – Б. о признании недействительной сделки по отчуждению доли в уставном капитале ООО «И.» в размере 55% между Я. и Яр. «Указанные обстоятельства позволяют сделать вывод об отсутствии конфликта интересов, так как адвокат Ю. всегда представлял только интересы процессуальных оппонентов Я. при оспаривании совершенных последним сделок по отчуждению долей в уставном капитале ООО “А.” и ООО “И.”», – указывается в документе.
Совет палаты пришел к выводу об отсутствии в действиях (бездействии) адвоката Ю. нарушений норм законодательства об адвокатуре, включая КПЭА. В то же время совет обратил внимание на то, что продолжение подобного профессионального поведения адвоката Ю. создает риск возникновения ситуации, при которой может быть подорвано доверие к адвокату и адвокатуре в целом.
Совет пояснил, что в ходе оказания доверителям юридической помощи адвокат узнает сведения, составляющие адвокатскую тайну, которую он не вправе использовать при работе по делам других доверителей. Следовательно, адвокат должен осуществлять профессиональную деятельность таким образом, чтобы у его доверителя не возникало сомнений в порядочности, честности и добросовестности адвоката. При заключении соглашения об оказании юридической помощи и принятии поручения адвокат должен анализировать вероятность возникновения конфликта интересов и не допускать возможность подрыва доверия как к нему, так и к адвокатуре в целом. Это особенно относится к делам о банкротстве, которые характеризуются многочисленными и многоплановыми конфликтами интересов их участников. Адвокату Ю. следует учитывать данные обстоятельства при оказании юридической помощи, заметил Совет АП г. Москвы. Дисциплинарное производство было прекращено.
В комментарии «АГ» адвокат АП г. Москвы Лидия Шевцова посчитала, что исходя из текста документа конфликт интересов доверителей действительно не обнаружен. Однако АП г. Москвы призывает адвокатов быть осторожными в подробных делах во избежание различного рода дисциплинарных разбирательств, заметила она.
Адвокат АК LawGuard Сергей Колосовский полагает, что Квалификационная комиссия и Совет АП г. Москвы сделали разумные формальные выводы, рассмотрев характер процессов, в которых участвовал адвокат, и проанализировав интересы участников этих процессов. «При этом указание на то, что адвокату следует быть осторожнее, при изучении решения совета выглядит несколько излишним. Возможно, мы не знаем каких-то нюансов, но в данном случае рекомендация об осторожности носит слишком общий характер. Адвокат всегда должен быть осторожен, тем более в наше непростое время. А риски возникают всегда, когда адвокат участвует в нескольких процессах, участники которых так или иначе связаны между собой. И здесь вопрос только разумности этих рисков, которая оценивается в каждом случае исходя из конкретных обстоятельств конкретных дел», – посчитал он.
