31 июля Президиум Верховного Суда РФ утвердил Ответы на вопросы, поступившие из судов, по применению положений ст. 72 УК. Разъяснения связаны с внесением изменений в данную статью Законом о порядке зачета времени содержания лица в СИЗО в срок отбывания наказания в виде лишения свободы и Законом о назначении осужденным за преступления террористической направленности вида исправительного учреждения. Всего документ содержит ответы на 17 вопросов, возникших у судов при постановлении приговора и при его исполнении.
В комментарии «АГ» партнер АБ «КРП» Михаил Кириенко отметил, что год действия изменений ст. 72 УК закономерно породил вопросы, которые требовали разъяснений со стороны правоприменителей, в связи с чем разъяснения Верховного Суда можно признать своевременными. По его мнению, ВС дал ответы на большинство вопросов, которые эксперты определяли еще на стадии принятия Закона о порядке зачета времени содержания лица в СИЗО в срок отбывания наказания.
Вопросы, возникающие при постановлении приговора
Верховный Суд разъяснил, что по смыслу взаимосвязанных положений ч. 3, 3.1, 4 ст. 72 УК в срок лишения свободы по правилам, предусмотренным в ч. 3.1 ст. 72 УК, засчитывается период со дня фактического задержания до дня вступления приговора в законную силу.
Также указано, что с учетом новой редакции ст. 72 УК началом срока отбывания наказания необходимо признавать день вступления приговора в законную силу, за исключением случаев, когда срок отбывания наказания исчисляется со дня прибытия осужденного в исправительный центр, колонию-поселение или в тюрьму либо со дня задержания. Срок отбывания окончательного наказания в виде лишения свободы, назначенного по правилам ч. 5 ст. 69 и (или) ст. 70 УК РФ, исчисляется со дня вступления последнего приговора в законную силу.
Также ВС отметил, что в соответствии с положениями п. 2 ч. 5 и п. 2 ч. 6 ст. 302 УПК, если время содержания под стражей, засчитанное на основании ч. 3.1 ст. 72 УК, поглощает срок назначенного наказания, то суд постановляет приговор с назначением наказания и освобождением от его отбывания, а осужденный подлежит немедленному освобождению в зале суда в силу положений п. 3 ст. 311 УПК.
Отвечая на вопрос о том, следует ли указывать в приговоре на применение ст. 72 УК при назначении лишения свободы условно, если осужденный содержался под стражей, Верховный Суд ответил отрицательно. «Вопрос о зачете времени содержания под стражей, так же как и вопрос об определении вида исправительного учреждения и режима для отбывания наказания, подлежит разрешению судом в постановлении об отмене условного осуждения по основаниям, предусмотренным ч. 2.1 или 3 ст. 74 УК РФ, либо в последующем приговоре при отмене условного осуждения по первому приговору по основаниям, предусмотренным ч. 4 или 5 ст. 74 УК РФ», – указано в ответе.
Комментируя это разъяснение, управляющий партнер АБ «ЕМПП» адвокат Сергей Егоров указал на значимость разъяснения ВС о том, что при назначении условного наказания сам по себе факт нахождения обвиняемого и (или) подсудимого под стражей или домашним арестом в ходе следствия или суда не учитывается при определении судом испытательного срока и срока условного лишения свободы. «Это может показаться несправедливым, поскольку ч. 5 ст. 72 УК РФ указывает, что при назначении осужденному, содержавшемуся под стражей, наказания в виде штрафа или лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью суд должен смягчить или полностью освободить осужденного от наказания», – посчитал он.
Однако, указал Сергей Егоров, в этом же ответе ВС разъясняет, что факт нахождения обвиняемого и (или) подсудимого под стражей или домашним арестом в ходе следствия или суда должен быть учтен во всех случаях отмены условного осуждения. Такое разъяснение представляется адвокату справедливым и логичным.
Также ВС разъяснил, когда не применяются льготные правила зачета времени содержания под стражей, предусмотренные п. «б», «в» ч. 3.1 ст. 72 УК, в срок лишения свободы при назначении наказания по совокупности преступлений: в случае назначения окончательного наказания на основании ч. 2 или 3 ст. 69 УК, когда одно из преступлений, входящих в совокупность, указано в ч. 3.2 ст. 72 УК; в случае назначения окончательного наказания на основании ч. 5 ст. 69 УК, когда по первому делу лицо осуждено за одно из преступлений, указанных в ч. 3.2 ст. 72 УК, или ему назначается отбывание окончательного наказания в тюрьме либо исправительной колонии строгого или особого режима.
Кроме того, разъясняется, что применение данных льготных правил при назначении наказания по совокупности приговоров, если по первому приговору лицо осуждено за преступление, указанное в ч. 3.2 ст. 72 УК, возможно, если лицо осуждено по второму приговору за преступление, не указанное там, и отбывание окончательного наказания не назначается в тюрьме либо ИК строгого или особого режима.
Верховный Суд пояснил, что при назначении наказания по совокупности приговоров положения ст. 72 УК в новой редакции подлежат учету по первому приговору, если он не пересматривался: «Если в результате применения новых правил наказание по предыдущему приговору будет отбыто полностью, то окончательное наказание по второму приговору назначается без применения положений ст. 70 УК РФ».
Михаил Кириенко отметил, что в начале действия поправок в ст. 72 УК основные ожидания в части смягчения назначаемого наказания и его сокращения для лиц, его отбывающих, вызывали неоднообразное понимание со стороны судов. «Попадались примеры, когда срок содержания под стражей или домашнего ареста до 14 июля 2018 г. суды исчисляли по старым правилам, а после этой даты – по новым, что не соответствовало содержанию уголовно-правовых норм», – указал эксперт. В связи с этим он посчитал, что ВС дал обоснованное разъяснение в п. 8 документа, подчеркнув запрет обратной силы ухудшающих положений и требование обязательности использования улучшающих, закрепленных в ст. 72 УК, ко всему периоду и ко всем наказаниям, совершенным и назначенным до вступления в силу Закона о зачете времени нахождения в СИЗО в срок наказания.
Также разъяснено, что зачет времени нахождения лица под домашним арестом в срок лишения свободы осуществляется до вступления приговора суда в законную силу, если в приговоре домашний арест сохранен в качестве меры пресечения.
ВС разъяснил, что время принудительного нахождения по решению суда подозреваемого или обвиняемого, в отношении которого мера пресечения в виде заключения под стражу не избиралась, в медицинской организации, оказывающей помощь в стационарных условиях, засчитывается в срок лишения свободы без применения повышающих коэффициентов кратности, указанных в ч. 3.1 ст. 72 УК. Отмечается, что в этот период подозреваемый или обвиняемый не находится в условиях изоляции от общества, предусмотренных для лиц, содержащихся под стражей.
Михаил Кириенко назвал такую позицию ВС спорной, однако отметил, что это, скорее, вопрос к правоприменительному органу. «Верховный Судом избран подход четкого разграничения уголовных и уголовно-исполнительных отношений», – подчеркнул он.
Вместе с тем ВС указал, что время принудительного нахождения в медицинских организациях подозреваемого или обвиняемого, в отношении которого была избрана и не отменялась на этот период мера пресечения в виде заключения под стражу, подлежит зачету в срок лишения свободы при наличии оснований с применением повышающих коэффициентов кратности.
Вопросы, возникающие при исполнении приговора
ВС указал, что коэффициенты кратности, предусмотренные в п. «б» и «в» ч. 3.1 ст. 72 УК, при решении вопросов о зачете в срок отбывания наказания периодов содержания под стражей на стадии исполнения приговора применению не подлежат. Указанные коэффициенты не распространяются на стадию исполнения приговора, вступившего в законную силу. В частности, отметил ВС, они не применяются:
- к периоду направления осужденного для отбывания наказания в исправительное учреждение после вступления приговора в законную силу;
- к периоду содержания осужденного под стражей в связи с его задержанием (до 48 ч) по основаниям, предусмотренным ч. 2 ст. 30, ч. 4 ст. 32, ч. 4 ст. 46, ч. 6 ст. 58, ч. 4 ст. 60.2, ч. 6 ст. 75.1 УИК;
- к периоду заключения под стражу осужденных в порядке, предусмотренном в п. 18 и 18.1 ст. 397 УПК, а также при отмене условного осуждения к лишению свободы или условно-досрочного освобождения;
- к периоду нахождения осужденных в следственных изоляторах в порядке, предусмотренном ст. 77.1 УИК, если им не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу.
Также ВС разъяснил, что по первому приговору возможен учет положений нового уголовного закона при пересмотре приговора, по которому окончательное наказание назначено на основании ст. 70 УК, в случае если первый приговор при наличии к тому оснований не пересматривался в порядке ст. 10 УК. «В этом случае окончательное наказание, назначенное по правилам ст. 70 УК, может быть смягчено или исключено применение указанной статьи при условии отбытия наказания по предыдущему приговору», – поясняется в документе.
Как указал ВС в ответе на 16-й вопрос, Закон о порядке зачета времени содержания лица в СИЗО в срок отбывания наказания в виде лишения свободы применяется к лицам, условно-досрочно освобожденным от отбывания наказания, и к осужденным, которым неотбытая часть наказания в виде лишения свободы заменена более мягким видом наказания. Поясняется, что в этих случаях размер оставшейся неотбытой части наказания или срок более мягкого наказания, назначенного в порядке замены неотбытой части лишения свободы, подлежит сокращению при условии сокращения срока неотбытой части наказания в виде лишения свободы. Михаил Кириенко посчитал такую позицию обоснованной.
В последнем ответе Верховный Суд указал на невозможность изменения коэффициента кратности, если осужденному изменили вид исправительного учреждения на основании ст. 78 УИК РФ. Закон не предусматривает пересмотра правил зачета наказания, примененных судом в приговоре, при изменении вида исправительного учреждения как в сторону улучшения условий отбывания наказания, так и в сторону их ужесточения, указал Суд.
