Верховный Суд РФ опубликовал Определение № 305-ЭС21-18487 по делу № А40-259314/2019 об оспаривании конкурсным управляющим общества-должника трех договоров аренды жилого комплекса, а также соответствующих платежей по ним.
В июле 2018 г. ООО «Прометей-Консалт» заключило с конкурсным управляющим ООО «Мастер МКАД» договор аренды жилого комплекса на Рублево-Успенском шоссе, состоящего из трехэтажного коттеджа и 12 вспомогательных зданий, за 250 тыс. руб. в месяц. Недвижимость находилась в залоге у банка. В дальнейшем стороны продлили арендные отношения на прежних условиях, подписав еще два договора. Таким образом, арендатор перечислил арендодателю плату в сумме 3,7 млн руб. за аренду коттеджа и 1,6 млн руб. за его техническое содержание и коммунальные услуги.
Впоследствии в отношении общества «Прометей-Консалт» была инициирована процедура банкротства, его конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением об оспаривании трех договоров аренды и соответствующих платежей по ним, а также о применении последствий недействительности сделок.
Арбитражный суд г. Москвы отказал в удовлетворении заявленных требований. Апелляция и кассация поддержали данное решение. Отклоняя доводы о неравноценности встречного предоставления, мнимости и притворности сделок, суды сослались на факты реальной передачи имущества должнику и оплату им арендных платежей. При этом арендатор не пользовался и не распоряжался спорным имуществом иным, чем определено договором, способом. Тем самым суды сочли, что спорные сделки с учетом среднерыночной цены аренды элитной недвижимости в Подмосковье были заключены к выгоде должника, который использовал это имущество и вносил плату третьим лицам за техническое обслуживание и коммунальные ресурсы. В свою очередь, арендные платежи поступали в конкурсную массу несостоятельного арендодателя и использовались для погашения его текущей задолженности, а само движение денежных средств было прозрачным.
В судебных актах также указывалось на отсутствие у арендатора признаков неплатежеспособности на момент заключения первого договора. Тем самым суды не усмотрели оснований для признания оспариваемых сделок недействительными по ст. 10 и 168 ГК РФ, так как конкурсный управляющий должника не доказал наличие у спорных сделок пороков, выходящих за пределы подозрительных сделок. Они также отклонили доводы заявителя о заинтересованности сторон со ссылкой на факт заключения первого и последующих договоров аренды независимым конкурсным управляющим арендодателя, правомочным, в частности, заключать такой договор с любым юрлицом. Апелляция и кассация добавили, что конкурсный управляющий арендатора-банкрота вправе обратиться к конкурсному управляющему арендодателя с требованием о возмещении убытков в порядке ст. 10 и 15 ГК, если заключением оспариваемых сделок обществу-банкроту был причинен ущерб в связи с незаконными действиями противоположной стороны.
Конкурсный управляющий ООО «Прометей-Консалт» обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд, и Экономколлегия ВС поддержала его доводы. Так, она отметила, что резолютивная часть определения первой инстанции не содержит выводов относительно п. 3 и 4 заявления конкурсного управляющего, оспаривающих платежи по договору аренды в пользу арендодателя и третьих лиц. «Поскольку суд первой инстанции не рассмотрел по существу часть требований конкурсного управляющего, принятое им определение не может быть признано законным. Суды апелляционной инстанции и округа данные процессуальные нарушения не устранили», – указано в определении.
При этом, добавил Верховный Суд, в рассматриваемом случае очевидным являлось и то, что заключение и исполнение арендных договоров происходили в условиях, не доступных обычным участникам рынка – с существенным дисконтом должнику, что было установлено судами. «Заявитель последовательно указывал на то, что оспариваемые сделки опосредовали вывод денежных средств должника, происходивший на протяжении двух лет и продолжающийся по сей день. Помимо уже перечисленных арендодателю денежных средств последний вправе претендовать на получение с должника еще свыше 6 млн руб. вне очереди удовлетворения требований реестровых кредиторов в качестве текущих платежей на основании удовлетворенного в деле № А40-192494/2020 иска. У должника не было никакой необходимости арендовать жилой дом на Рублевке, аренда жилой недвижимости никак не связана с предпринимательской деятельностью, осуществляемой должником. Поэтому вне зависимости от договорной цены рассматриваемые сделки привели лишь к росту долговых обязательств, не имеющему разумного экономического обоснования», – подчеркивается в определении.
ВС добавил, что нижестоящие судебные инстанции не исследовали вопрос о том, должен ли конкурсный управляющий арендодателя знать о трудном финансовом положении арендатора, поскольку второй и третий договоры аренды были заключены уже после возбуждения банкротного дела в отношении арендатора. Отклоняя возражения заявителя об аффилированности сторон со ссылкой на заключение договоров аренды конкурсным управляющим арендодателя, суды не учли, что такое обстоятельство само по себе не исключает возможности квалификации сделок, а также расчетных операций в качестве подозрительных.
«Более того, не получили оценки со стороны судов и доводы о том, что конкурсный управляющий арендодателя не действовал независимо от лиц, контролировавших арендодателя и арендатора. Заявитель настаивал на том, что вследствие заключения договоров аренды фактически кредитовалась конкурсная масса арендодателя. Нахождение арендатора и арендодателя под контролем одного бенефициара и вхождение их в одну группу не могли не быть очевидными. Конкурсный управляющий арендодателя предпочел заключить договоры именно с должником в обмен на гарантии стабильного получения с него арендных платежей за счет его конкурсной массы, возложения на арендатора бремени содержания арендованных объектов недвижимости и обеспечения сохранности вплоть до момента реализации на торгах в деле о банкротстве арендодателя, – подчеркнул ВС. – При этом жилой дом использовался в личных интересах родственников бенефициара группы компаний, объединяющей арендатора и арендодателя. Несостоятельность аффилированного с должником арендодателя не освобождала конкурсного управляющего последнего от необходимости привести доводы в защиту разумности своих действий, тем самым подтвердив свою независимость по отношению к группе взаимосвязанных лиц».
Верховный Суд также указал на немотивированное отклонение апелляционной и кассационной инстанциями ходатайства заявителя о приобщении к делу ряда доказательств в обоснование мнимости договоров аренды. В итоге он отменил акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
По мнению юриста юридической фирмы VEGAS LEX Валерии Тихоновой, определение ВС соответствует сложившейся судебной практике, а выводы представляются абсолютно обоснованными: «Действительно, аренда элитной жилой недвижимости не соответствует направлениям деятельности должника, что порождает обоснованные сомнения в целях заключения такой сделки».
Эксперт полагает, что суды нижестоящих инстанций, по сути, ограничились ссылкой на выгодные для должника условия аренды, но проигнорировали доводы об отсутствии экономической целесообразности заключения договора. «Должник не сдавал объект недвижимости в субаренду, не осуществлял какую-либо иную предпринимательскую деятельность, связанную с этим жильем, но нес расходы по содержанию имущества и оплате аренды. Также суды не выяснили, кто именно пользовался домом, т.е. в чьих интересах в конечном итоге был заключен договор. Данных обстоятельств уже достаточно для возникновения обоснованных сомнений в действительности сделки и добросовестности ее сторон, однако суды проигнорировали соответствующие доводы и ограничились формальной оценкой документов, оформлявших заключение и исполнение сделки, хотя Верховный Суд неоднократно указывал, что аффилированные лица предпринимают все возможные действия для документального оформления видимости действительности сделки. При таких условиях Экономколлегия справедливо указала на допущенные ошибки и вернула спор на новое рассмотрение», – заключила Валерия Тихонова.
Арбитражный управляющий Союза АУ «Созидание» Сергей Домнин отметил, что ВС еще раз напомнил судам о необходимости внимательно исследовать сущностную составляющую сделки, об оспаривании которой заявляется; учитывать наличие или отсутствие разумной деловой и экономической цели ее заключения и исполнения, не ограничиваясь сравнением цены сделки со среднерыночными ценами для вывода о ее выгодности для должника.
По мнению эксперта, фактически в этом деле конкурсный управляющий ссылался на наличие скрытой аффилированности обеих сторон сделки через единого бенефициара, к личной выгоде которого она и была заключена, при этом для должника сделка привела лишь к тратам из конкурсной массы, несмотря на то, что он арендовал имущество по заниженной цене. «В связи с этим весьма ценным является вывод Верховного Суда о том, что недоказанность аффилированности участников сделки не препятствует ее квалификации как подозрительной (без использования соответствующей презумпции, закрепленной в Законе о банкротстве). Действительно, сделать вывод о том, что вторая сторона договора должна была или могла знать о противоправной цели причинения вреда, суд может без установления заинтересованности сторон, по совокупности иных (в том числе косвенных) доказательств. Однако, к сожалению, на практике (как произошло и в этом споре) суды часто отказывают в оспаривании сделки при отсутствии доказательств юридической или фактической аффилированности сторон, воспринимая презумпцию аффилированности как элемент, а не средство доказывания. Надеюсь, данное определение ВС поможет устранить эту проблему», – подытожил Сергей Домнин.
