Адвокатам выставили чужие счета
Дыра в отчете
Федеральная палата адвокатов направила в Счетную палату РФ развернутое обращение относительно ряда неожиданных выводов, попавших в отчет аудитора СП Татьяны Блиновой по итогам проверки расходования бюджетных средств на защиту по назначению в уголовном процессе.
Напомним, в ходе данной ревизии заметных нецелевых трат установлено не было, что, возможно, и подвигло аудитора к более широким обобщениям. В частности, г-жа Блинова пришла к удивительному заключению о том, что деятельность адвокатов вообще нельзя признавать качественной, поскольку отсутствуют требования к уровню предоставляемой квалифицированной юридической помощи. Кроме того, по мнению чиновницы СП, о низком уровне оказываемой адвокатами по назначению квалифицированной юридической помощи может свидетельствовать «высокий процент обжалуемых действий адвокатов и привлечения их к ответственности». При этом государство, оплачивая труд защитника по назначению «на уровне высококвалифицированного специалиста», не имеет инструментов оценки его профессиональной деятельности.
Аудитор предлагает такие инструменты создать. Более того, в отчет вошла идея законодательно закрепить проведение аттестации адвокатов – «для подтверждения квалификации». Заодно предложено установить и «требования к специализации при оказании адвокатом квалифицированной юридической помощи».
Похоже, оценив, как по-свойски обходится аудитор с тонкими материями конституционных основ адвокатской деятельности, пресс-служба СП в сообщении об отчете уже без обиняков называет адвокатов по назначению «государственными». Хотя и в кавычках. Зато без кавычек образ госадвокатов (очевидно, выступающих в суде в тандеме с гособвинителями) «запорхал» по сайтам многочисленных СМИ вкупе с претензией ко всем без разбору представителям адвокатуры, якобы изобличенным в некачественной юрпомощи.
В действительности данные, которыми оперирует в отчете аудитор, имеют к представленным выводам во многом опосредованное отношение. На нормативную необоснованность сделанных выводов и неверную интерпретацию статистических данных и указала ФПА в своем обращении в Счетную палату.
«“Хотели как лучше, а получилось как всегда” – этой фразой Виктора Степановича Черномырдина можно вкратце описать недоразумение, к которому привела история с пресс-релизом, выпущенным недавно Счетной палатой РФ, – говорит президент ФПА Юрий Пилипенко. – Абсолютно уверен в том, что при подготовке отчета, которому был посвящен этот пресс-релиз, аудиторы СП руководствовались самыми добрыми намерениями: прояснить ситуацию, связанную с государственным финансированием оплаты юридической помощи, оказываемой адвокатами по назначению. Очевидно, что ведомством проделана большая работа. Вместе с тем, на наш взгляд, отчет содержит некоторые принципиальные неточности, которые вполне можно обсудить в рабочем порядке. В своей контрпозиции мы к этому призываем.
Эта история видится вполне обыденной, неприятно в ней только одно – данный отчет был использован некой публикой в целях скандализации и без того непростой ситуации, связанной с защитой граждан в уголовных делах по назначению. К сожалению, рабочий документ государственной организации был использован третьими лицами в недобросовестных интересах, на что мы посчитали нужным обратить внимание руководства Счетной палаты РФ…»
Государство – не заказчик
Прежде всего, в адвокатском сообществе считают ущербным тезис о том, что в качестве заказчика при привлечении к делу адвоката по назначению выступает государство (уж не в лице ли следователя?).
«Это хотят представить как совершенно простую услугу, – отмечает вице-президент ФПА Михаил Толчеев, – например, перевезти в такси кого-то от одного места до другого. Здесь совсем иное… И считают, что заказчик вправе требовать, а заказчик – государство, которое платит. Ничего подобного. Государство оплачивает, но претензии по качеству могут предъявить только доверители. Доверители обращаются в адвокатское сообщество в данной ситуации…»
Разъяснения на этот счет уже давал Конституционный Суд РФ (Определение от 1 июня 2010 г. № 782-0-0): оценка качества работы адвоката, являющаяся, по сути, вмешательством в деятельность независимого участника судопроизводства, может осуществляться исключительно в рамках процедуры дисциплинарного производства.
«Хотя в отчете аудитора и написано, что нет некой системы оценки качества, на самом деле она есть, и, пожалуй, самая надежная, – считает Олег Баулин, член Совета ФПА, президент АП Воронежской области. – Даже если сравнивать с системой госконтрактов. Где еще после каждой работы адвоката или каждого определенного объема выполненных работ этот вопрос подлежал либо судебному, либо следственному контролю? Выплаты-то производятся на основании постановлений дознавателя, следователя, судьи. Другой такой схемы найти невозможно. Даже близко».
«С другой стороны, – продолжает Баулин, – есть Кодекс профессиональной этики адвоката, Стандарт участия защитника в уголовном судопроизводстве, порядок назначения адвокатов для исполнения обязанностей защитника по назначению. Наконец, есть квалификационные комиссии, работающие со времени введения в действие Федерального закона “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации”. В них участвуют представители публичных субъектов – Минюста как уполномоченного органа, судьи. В квалифкомиссии обращаются не только заявители с жалобами на некачественные, на их взгляд, услуги, но и опять-таки публичные субъекты – пишут представления судьи, прокуроры, территориальные управления Минюста направляют обращения. Ну, найдите где-нибудь еще такую систему оценки качества! Хоть что-то похожее, что могло бы вылиться в дисциплинарку или в судебное постановление об отказе в оплате определенных дней. И потому, чтобы писать о том, что нет системы оценки качества, надо сильно хотеть такое написать…»
Кстати, с упомянутым Олегом Баулиным Стандартом осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве в аудиторском отчете обошлись весьма странным образом. Автор исследования вскользь упомянула, что он существует, однако сосредоточилась на том, что отсутствуют «иные стандарты оказания квалифицированной юридической помощи». Но, позвольте, темой проверки СП являлось использование бюджетных средств на оплату адвокатов по назначению именно в уголовном процессе, куда направляется подавляющая часть финансирования на осуществление защиты. Если следовать логике аудитора, то наличие общеобязательного Стандарта защиты в уголовном судопроизводстве как раз свидетельствует о высоком уровне качества уголовной защиты. Однако в отчете почему-то сделан прямо противоположный вывод: требований к уровню предоставляемой квалифицированной юридической помощи не установлено, из-за чего деятельность адвоката нельзя признавать качественной.
Точно так же аудитор, рассуждая об отсутствии механизмов подтверждения надлежащей квалификации адвокатов и необходимости проведения их аттестации в целях такого подтверждения, «не заметила» существования Стандарта профессионального обучения и повышения профессионального уровня адвокатов и стажеров адвокатов, утвержденного 18 апреля 2019 г. При том что проверка СП, охватывающая период с 2016 г., проходила в мае–декабре 2019 г. Если это не попытка отсечь информацию, вступающую в противоречие с выводами отчета, тогда что? И о какой корректности исследования можно после этого говорить?
ФПА по поводу предложения о введении аттестации как одной из форм внешнего контроля заявила, что оно представляет собой вторжение в принципы независимости, самоуправления и корпоративности адвокатуры. Конституционный Суд РФ в ряде своих решений указал на то, что Законом об адвокатской деятельности установлены критерии, соблюдение которых свидетельствует о должном уровне квалификации оказывающих юридическую помощь лиц.
Адвокатам по назначению «везет» в апелляции
Не обошлось в отчете без некоторых манипуляций и при доказывании другой ключевой «претензии» к защитникам по назначению – о высоком проценте обжалуемых действий адвокатов и привлечения их к ответственности, «что может свидетельствовать о низком уровне предоставляемой адвокатами квалифицированной юридической помощи». Сведения по дисциплинарным производствам представлены как «данные ФПА РФ о привлечении в 2016–2018 гг. адвокатов к ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей по назначению». В действительности никаких данных по дисциплинарным делам защитников по назначению в отчете не приведено. Фигурируют лишь общие показатели, включающие также адвокатов, работающих по соглашению. В 2016 г. был прекращен статус 19 адвокатов за действия (бездействие) при осуществлении защиты в уголовном судопроизводстве (напомним, что проверка СП касалась только уголовного процесса), в 2017 г. – тоже у 19, в 2018 г. – у 11. Много это или мало, учитывая, что в 2018 г. число адвокатов в стране превысило 82 тыс. человек?
«Даже там, где привлекались к ответственности адвокаты по назначению, нужно смотреть, за что они привлекались, – говорит Михаил Толчеев. – Совершенно минимально количество случаев, когда адвокатов наказывали за некачественно оказанную помощь. В большинстве – это нарушение порядка вступления в дело, когда адвокат приходит не через колл-центр, допустим, а через следователя. Либо двойная защита, когда следователь при наличии адвоката по соглашению привлекает адвоката по назначению за счет бюджета. Но это ведь проблема следователя, именно он принял такое решение. Мы наказываем адвоката за это, поскольку он коллегу своего подставляет. Но это не говорит о том, что адвокат некачественно отработал. В данном случае следователь или судья допустили нецелевое расходование бюджетных средств. Вот такие тонкости аудитору остались непонятны. Она в них не стала вникать…»
И еще о качестве работы назначенных защитников. По словам Толчеева, анализ судебной практики последнего времени выявил неожиданную тенденцию, когда защита по назначению дает фору адвокатам по соглашению.
«В достаточно большом количестве дел с участием присяжных, где были вынесены оправдательные приговоры, это было сделано именно с участием адвокатов по назначению, – рассказывает вице-президент ФПА. – И самое интересное – тоже опасная, конечно, тенденция, но не наша, а судебная, – больше всего оправдательных приговоров по делам с участием присяжных, которые не были потом отменены, как раз с участием адвокатов по 51-й статье УПК РФ, а не по соглашению. Видимо, когда участвует адвокат по соглашению, вышестоящая инстанция думает: ну, это адвокат там чего-нибудь наговорил и т.д. А здесь вроде адвокат по назначению, и ему даже клиент не платит, так чего ему договариваться, тут, наверное, все было честно…»
Атмосфера СИЗО
Немало удивил адвокатское сообщество и вывод отчета о том, что труд защитника по назначению оплачивается на уровне высококвалифицированного специалиста. При этом аудитор оперирует средней стоимостью вознаграждения адвоката по назначению за день в уголовном судопроизводстве в 900 руб. (сейчас она увеличена до 1250 руб.). Как справедливо указала автор исследования, это в 1,8 раза выше размера МРОТ (500 руб. в день в 2018 г.).
«Высококвалифицированные специалисты на порядок и на порядки больше получают, – возражает Олег Баулин. – Именно в этой сфере и за эту работу. Потому что на кону не просто продажа партии авторучек, не просто хозработы, а жизнь, свобода, честное имя человека, его финансовые взаимоотношения… И еще на одно я обратил бы внимание. Вы говорите о вознаграждении, сводя это к уровню зарплаты, а речь-то не об оплате труда, а о доходе. Адвокат сам должен обеспечить всю свою деятельность, и никогда у него размер оплаты труда как защитника по назначению не будет увеличен ни на размер взносов в палату, ни на размер фиксированных взносов в соцстрах, ни даже на размер приобретенной книжки УПК РФ…»
«Надо понимать, что вообще-то огромная часть страны находится за Полярным кругом, – добавляет Михаил Толчеев. – И у нас полно территорий – северных, дальневосточных и т.д. – где эти деньги выплачиваются с коэффициентом. И за счет этого, получается, идет увеличение...»
«Знаете, если переходить на уровень много-мало и т.д., – усмехается Баулин. – Ну, сходил бы кто-нибудь разочек в следственный изолятор. Для оценки. Оформил бы разрешение, прошел все контроли, дождался час-полтора, пока вызовут подзащитного, до этого в очереди отстоял, запах почувствовал, атмосферу. Сразу бы ему захотелось пятикратный коэффициент установить для всего этого. А там работать надо еще, квалифицировать, разбираться, готовиться к допросам, знакомиться с материалами дела…»
Наводка для аудитора
Еще одна методологическая странность, обнаружившаяся в отчете. В одном из регионов четверо (!) адвокатов не включили полученную на личные счета плату за защиту по назначению в налогооблагаемую базу. Аудитор экстраполирует эту ситуацию на всю систему защиты по назначению в стране и заявляет об угрозе непоступления НДФЛ и страховых взносов на 59 млн руб.
«На самом деле схема получения денег за защиту по назначению на личные счета использовалась лишь адвокатами-кабинетчиками, для которых было слишком дорого содержать счет адвокатского образования, – объясняет Михаил Толчеев. – Адвокаты, работавшие в коллегиях и бюро, получали перечисления на счета их адвокатских образований. Но на сегодняшний день такой проблемы не существует. Когда эти обстоятельства были выявлены, региональные управления Судебного департамента и финансовые службы следственных органов получили необходимые указания. И начиная, наверное, с 2018 г., они просто не принимают личные счета для перевода вознаграждения. Сейчас проблемы нет, она надумана…»
Коль скоро аудитору требовалось снабдить отчет реальными данными по оптимизации бюджетных расходов (подчас безо всякого изменения законодательства), ей следовало бы плотнее пообщаться с представителями адвокатского сообщества, которые видят ситуацию изнутри.
К примеру, президент Воронежской АП Олег Баулин поражается, как государство разбрасывается деньгами на оплату защитников по назначению даже тогда, когда у фигуранта дела есть достаточно средств, чтобы пригласить адвоката по соглашению:
«Вообще-то законодательство не таким образом выстроено, что по каждому подзащитному гарантировано получение юридической помощи по уголовному делу за счет государства. Но вот практика сложилась, что по каждому. Нету защитника? Будет тебе защитник! Следователи, судьи не проверяют ни имущественное положение, ни платежеспособность. Просто назначают. И в итоге бывает, что по налоговым делам с миллионными суммами – на первом этапе идет иногда назначенный защитник. Потом появляется защитник по соглашению. Но сам по себе факт просто не устанавливается – каждый получает, государство гарантировало…»
А адвокат АП Московской области Михаил Мещеряков, который крайне скептично оценивает качество аудиторского отчета, увидел в одном из предложений перспективу увеличения «дополнительной нагрузки на федеральный бюджет», впрочем, весьма благоприятную для защитников по назначению и их доверителей.
«До настоящего времени исполнительными органами власти не установлен перечень документов, подтверждающих осуществление адвокатами действий по оказанию квалифицированной юридической помощи, – отмечает Мещеряков. – Между тем много работы в рамках защиты по назначению выполняется не в момент совершения и оформления процессуальных действий, а за их пределами (опросы адвокатом свидетелей, истребование документов, общение с подзащитным, в том числе не содержащимся под стражей, и многое другое). Отсутствие нормативно утвержденного перечня затрудняет или делает невозможной оплату защиты по назначению. Этот реально существующий нормативный пробел отражен в отчете, и, надеюсь, в ближайшее время он будет восполнен. Благодаря этому качество защиты по назначению, безусловно, должно возрасти. Что касается остальных выводов аудитора, то осталось непонятным, как поверхностные наблюдения за статистикой дисциплинарных производств, непроверенные данные об отложении судебных разбирательств и личные пожелания автора отчета о всеобщей стандартизации могли привести к выводам о необходимости в специализации для адвокатов и разработки “инструментов оценки деятельности адвоката” (!?)…»
Именно к конструктивному диалогу призвала ФПА в своем обращении Счетную палату. По мнению адвокатского органа, коллегиальное обсуждение результатов проведенного анализа с участием Федеральной палаты адвокатов позволит провести последующую корректировку отчета с учетом специфики нормативной регламентации адвокатской деятельности и конституционной функции отправления правосудия.
Теперь слово за аудиторами.
