По правилам суда решить может только муж
Джинни Томас подписала в декабре письмо с критикой комитета Палаты представителей, расследующего нападение на Капитолий 6 января 2021 г., – всего за месяц до того, как ее муж, судья Верховного Суда Кларенс Томас, вынес решение по ключевому вопросу, связанному с расследованием комитета. Это голосование заставило некоторых критиков вновь потребовать ужесточения правил самоотвода для судей.
Имя Джинни Томас (Ginni Thomas) выделялось среди подписавших декабрьское письмо лидеров консерваторов, в котором работа комитета Палаты представителей по расследованию восстания 6 января 2021 г. была названа «откровенно партийным политическим преследованием».
Месяц спустя ее муж, судья Верховного Суда Кларенс Томас (Clarence Thomas), принял участие в деле, имеющем решающее значение для работы того же комитета: относительно просьбы бывшего президента Дональда Трампа заблокировать получение комитетом документов Белого дома, опубликованных по распоряжению президента Байдена и двух нижестоящих судов.
Томас был единственным судьей, заявившим, что просьбу Трампа необходимо удовлетворить.
Это голосование вновь вызвало ярость среди критиков Кларенса Томаса, которые говорят, что оно иллюстрирует зияющую дыру в правилах суда: судьи, по сути, сами решают, есть ли у них конфликт интересов, а Томас за три десятилетия своей работы в суде редко делал такой выбор.
«Я абсолютно уверен, что Кларенс Томас должен был взять самоотвод по делу 6 января», – заявил Гейб Рот (Gabe Roth), исполнительный директор беспартийной правозащитной группы «Исправить Суд» (Fix the Court), назвавшей Верховный Суд США «самым могущественным и наименее подотчетным институтом в Вашингтоне».
Хотя Верховный Суд должен действовать в соответствии с правилами, которыми руководствуются все федеральные судьи, включая требование о том, что судья «должен заявить самоотвод в любом разбирательстве, в котором его беспристрастность может быть обоснованно поставлена под сомнение», не существует процедуры, обеспечивающей соблюдение этого правила. Каждый судья сам решает, брать ли ему самоотвод, и нет возможности обжаловать отказ члена Верховного Суда сделать это.
В отличие от судов нижестоящих инстанций, здесь нет другого судьи, который мог бы вступить в дело, и поэтому самоотвод одного судьи означает рассмотрение дела только восемью судьями, что увеличивает вероятность того, что оно не будет разрешено.
Согласно исследованию группы Рота, 73-летний Томас брал самоотвод 32 раза за последние 28 лет, в основном по ходатайствам, которые никогда не удовлетворялись судом. (В первые два года своей работы в суде он брал самоотвод чаще, отчасти из-за конфликтов, связанных с его предыдущей работой.) Он взял самоотвод по семейным делам, отказавшись от участия в рассмотрении дела, связанного с колледжем, в котором учился его сын. Но, по словам Рота, Томас никогда не отказывался от участия в рассмотрении дела из-за предполагаемых конфликтов с активизмом его жены.
Джинни Томас уже давно является одним из самых откровенных консерваторов в стране. Во время работы ее мужа в Верховном Суде она руководила организациями, призванными активизировать правые сети, работала на республиканцев в Конгрессе, жестко критиковала демократов, которые, по ее словам, пытались сделать страну «неуправляемой», и раздавала награды тем, кто согласен с ее программой. Джинни Томас также тесно сотрудничала с администрацией Трампа, встречалась с президентом и попала «под огонь» из-за сообщений, восхваляющих толпу 6 января перед нападением на Капитолий. В ряде случаев ее активизм пересекался с делами, решения по которым принимал Кларенс Томас.
По словам критиков, голосование Томаса по делу 6 января является настолько ярким примером конфликта интересов, что некоторые надеются, что это вызовет дальнейшую поддержку давно буксующих усилий по ужесточению правил, регулирующих работу судей, – усилий, подкрепленных в прошлом месяце комиссией Белого дома, которая указала на проблему, характерную для самоотводов судей.
«Нет ничего более пристрастного и узкопартийного, чем отправка письма в республиканскую фракцию с критикой комитета 6 января», – отметил представитель от Демократической партии Хэнк Джонсон (Hank Johnson), автор нескольких законопроектов, требующих независимой проверки для определения того, когда судьи Верховного Суда должны брать самоотвод. Он сказал в интервью, что конфликты Кларенса Томаса с работой его жены делают его «показательным примером» для принятия закона об этике.
Однако некоторые ученые заявили, что у Кларенса Томаса не было причин для самоотвода в делах, подобных решению по 6 января. Луис Дж. Вирелли III (Louis J. Virelli III), автор книги «Дисквалификация Верховного Суда: отвод судей Верховного Суда и Конституция», подчеркнул в интервью, что идеологическая позиция супруга или супруги сама по себе не является причиной для самоотвода судьи.
«Джинни Томас не является стороной по делу, как и ее организация, насколько я понимаю, поэтому тот факт, что его супруга предпочла бы один исход дела, сам по себе не является основанием для отвода», – заявил Вирелли. Он также не считает конституционным навязывание Конгрессом «мандата на отвод» Верховному Суду.
Кэролайн Фредриксон (Caroline Fredrickson), профессор права Джорджтаунского университета, работавшая в комиссии Белого дома, сказала, что не может вспомнить прецедентов, когда Томас принимал решение по вопросам, тесно связанным с активизмом его жены.
«В каждом случае, который возникал, он не проявлял никакого интереса к самоотводу и фактически, похоже, вел себя вызывающе, – полагает Фредриксон. – Быть судьей Верховного Суда и быть женатым на активистке, которая пытается все взорвать, – это уникально. Это настолько выходит за рамки, что, если бы это не было так пугающе, это было бы комично».
Фредриксон сказала, что хотя теоретически Томас должен взять самоотвод в случае предполагаемого конфликта, «не существует обязательного механизма» для обеспечения этого. «Это своего рода система чести, это зависит от их собственной оценки. ... Это какое-то безумие. Они должны отвечать за то, чтобы мы все были на правильной стороне закона. А на самом деле у них самих нет никаких обязанностей».
Однако Майкл Рэмси (Michael Ramsey), также работавший в комиссии Белого дома и являющийся бывшим помощником консервативного судьи Верховного Суда Антонина Скалиа, указал, что не видит причин для самоотвода Томаса в деле 6 января. «Если судья Томас говорит, что на него его жена не влияет, я ему верю», – упомянул Рэмси в интервью.
Джинни и Кларенс Томас, а также пресс-секретарь Верховного Суда не ответили на просьбу о комментарии.
Ни Кларенс, ни Джинни Томас никогда не высказывались публично об их позиции по поводу самоотвода в связи с ее работой, но в прошлом судья отбивался от критики своей объективности. В ответ на требования взять самоотвод по делу о Законе о доступном медицинском обслуживании в 2011 г. Томас заявил, что критики «похоже, стремятся подорвать» Суд.
На записи, полученной Politico в то время, он заметил, что его жена «каждый день 24 часа в сутки 7 дней в неделю защищает свободу» и что «сегодня приходится платить за то, что вы стоите на защите своей Конституции».
Джинни Томас, работавшая юристом в Торговой палате США, познакомилась с Кларенсом – в то время главой Комиссии по обеспечению равных возможностей в сфере занятости – на обеде в 1986 г., а в следующем году они поженились. Четыре года спустя Кларенс Томас пережил бурные слушания по выдвижению его кандидатуры (его бывшая помощница обвиняла его в сексуальных домогательствах) и все-таки начал работать в Верховном Суде.
Джинни Томас, уже известная своей активностью в интересах консерваторов, в конечном итоге перешла на работу к лидеру большинства в Палате представителей Ричарду К. Арми (Richard K. Armey), представителю от Республиканской партии, штат Техас. Она ответила на жалобы демократов о конфликте интересов между ее работой и решениями ее мужа, принимаемыми в Верховном Суде, заявив в интервью Wall Street Journal: «Вы действительно наблюдаете эволюцию роли мужчин и женщин в Верховном Суде или супругов в Конгрессе».
Первое крупное дело, привлекшее внимание всей страны к этому потенциальному конфликту, возникло в 2000 г., когда судьба президентской кампании между республиканцем Джорджем Бушем и демократом Элом Гором оказалась на рассмотрении Верховного Суда. В то время Джинни Томас работала с Фондом «Наследие» (Heritage Foundation), рекомендуя людей для работы в возможной администрации Буша. Некоторые демократы призвали Кларенса Томаса взять самоотвод от участия в деле, в котором решался вопрос о президентстве, но Джинни Томас заявила тогда газете The New York Times, что «никакого конфликта нет» и что она редко обсуждает дела со своим мужем.
Это был поворотный, исторический момент, и Гору предстояло принять решение, которое задаст тон политикам, имеющим дело с Судом, на долгие годы. На вопрос помощников о том, стоит ли освещать как воспринимается конфликт, Гор поручил заместителю руководителя его избирательной кампании Марку Фабиани (Mark Fabiani) выпустить заявление, в котором говорилось: «Вице-президент высоко ценит независимую судебную систему, поэтому мы не собираемся комментировать различные поднятые вопросы».
Затем Томас присоединился к тем, кто склонялся к вынесению решения в пользу Буша, создав большинство голосов 5 к 4.
Сегодня Фабиани оглядывается назад и считает веру Гора в независимость судебной власти поворотным моментом в истории.
«Это отношение, которое сегодня кажется удивительным, – сказал Фабиани в интервью The Washington Post по электронной почте. – Я хотел бы, чтобы мы более энергично возражали против высокопарных советов вице-президента... Заявление Джинни Томас в 2000 г. о том, что она не разговаривает со своим мужем о делах Верховного Суда, сейчас кажется смехотворным. Есть ли хоть одно мнение, которое когда-либо написал судья Томас, не согласующееся с крайне правыми взглядами его жены?»
Гор не ответил на просьбу о комментарии.
В 2011 г. группа из 74 демократов Палаты представителей написала письмо Кларенсу Томасу, призывая его взять самоотвод при вынесении решения о поддержке Закона о доступном здравоохранении, известного как Obama care. В письме отмечалось, что в период с 2003 по 2007 г. Джинни Томас получила 686 589 долл. от консервативного фонда «Наследие», выступавшего против закона о здравоохранении. (Кларенс Томас не раскрыл источник ее дохода, как это требуется; он не обязан раскрывать сумму ее заработка.) Кроме того, в письме говорилось, что Джинни Томас получала нераскрытую зарплату от некоммерческой группы под названием Liberty Central, которой она руководила и которая получала нераскрытые пожертвования, что стало возможным благодаря тому, что Кларенс Томас проголосовал большинством 5 к 4 в деле Citizens United.
Кларенс Томас не прислушался к просьбе демократов Палаты представителей и не взял самоотвод в деле 2012 г. о поддержке Obama care. Он был в меньшинстве при принятии решения 5 к 4. (Республиканцы также призывали судью Елену Каган взять самоотвод при принятии решения по Obama care из-за ее работы в качестве генерального прокурора в администрации Обамы – но она также осталась в деле и проголосовала за поддержку закона.)
Позже Джинни Томас основала компанию Liberty Consulting, которой руководит до сих пор. На ее сайте нет списка клиентов, но есть список консервативных благотворительных организаций, поддерживаемых ею, и указано, что она выступает перед «группами активистов по всей стране».
Джинни Томас упивается своей ролью одного из ведущих правых активистов страны, заявляя, что консерваторы не должны «быть соучастниками, пока левые продвигают свои силы по всей нашей стране».
В 2018 г. газета The Post сообщила, что она поделилась постом, в котором обвинила демократов в мошенничестве во время промежуточных выборов. Она утверждала, что студенты, выступавшие за контроль над оружием после того, как пережили массовую стрельбу в средней школе в Паркленде, штат Флорида, «опасны для выживания нашей нации». Она утверждала, что президент Барак Обама прослушивал Трампа.
В 2020 г. она написала письмо чиновникам в Клифтоне, штат Вирджиния, призывая их снять баннер Black Lives Matter, заявив: «Давайте не будем попадаться на удочку радикальных экстремистов, стремящихся разжечь культурную революцию, и поддерживать их интересы, потому что они ненавидят Америку».
Когда в 2018 г. Джинни Томас брала интервью у своего мужа для видео, подготовленного Daily Caller News Foundation и размещенного на консервативном сайте Daily Signal, он сказал своей жене, что быть судьей «было бы невозможно без тебя. Я должен быть честным. Это вроде того, как бегать на одной ноге. Невозможно». Он также дал отпор тем, кто считает, что он должен выносить решения определенным образом, потому что он чернокожий. «Как судья вы не можете быть в одной команде или в другой. Вы должны мыслить независимо, чтобы соответствовать присяге, которую вы даете».
В последние годы Джинни Томас установила тесные связи с администрацией Трампа и другими республиканскими лидерами – договоренность, которая, по мнению критиков, создала ряд потенциальных конфликтов интересов для ее мужа.
В 2019 г. Джинни Томас вручила, как она выразилась, «награду за влияние» тогдашнему члену Палаты представителей Марку Мидоузу (Mark Meadows) (штат Северная Каролина), одному из основателей Фракции свободы, группы жестко правых республиканцев в Палате представителей. Принимая награду, Мидоуз, впоследствии ставший главой администрации Трампа, сказал аудитории, что он «объединился» с Джинни Томас для борьбы с обвинениями против Трампа в первом судебном процессе по импичменту.
Мидоуз отказался прибыть по повестке, выданной комитетом 6 января, что заставило комитет передать дело в Министерство юстиции для возможного судебного преследования, – вопрос, который может оказаться на рассмотрении в Верховном Суде. С Медоузом не удалось связаться для комментариев.
Защитники также заявили, что потенциальные конфликты могут распространяться на людей, которые работают с Джинни Томас и подают записки amicus – «друга» суда. В начале этого года New Yorker подробно описал, как Центр политики безопасности, руководимый Фрэнком Гаффни (Frank Gaffney), платил компании Джинни Томас за консультационные услуги; налоговые декларации, изученные The Post, показывают, что Центр заплатил за консультации 101 500 долл. в 2017 г. и 134 500 долл. в 2018 г.
В 2017 г. Гаффни и другие подали записку в поддержку ограничений Трампа на поездки в США людей из стран с преобладанием мусульманского населения. Суд поддержал эти ограничения с перевесом голосов 5 к 4, при этом большинство голосов опять возникло из-за Кларенса Томаса.
«Мы знаем, что она была платным консультантом групп, которые подавали эти записки в суд», – сказал Джонсон, конгрессмен от штата Джорджия.
Гаффни не ответил на просьбу о комментарии.
Сенатор Шелдон Уайтхаус (Sheldon Whitehouse) (Демократическая партия, штат Род-Айленд), подтвердивший, что записки amicus наводнили Верховный Суд в попытке повлиять на судей, представил законопроект, который потребует от тех, кто подает такие записки, раскрывать источник финансирования.
«Они даже не в состоянии позволить сторонам, себе и общественности знать, кто на самом деле стоит за подставными группами amicus», – подчеркнул Уайтхаус в интервью.
Джинни Томас тесно сотрудничала с администрацией Трампа по целому ряду вопросов, возглавляла группу консервативных активистов, встречавшихся в Белом доме с президентом, и ходила в Белый дом на празднование его оправдания в первом процессе по импичменту. Ее действия 6 января 2021 г. также вызвали пристальное внимание.
За несколько часов до нападения на Капитолий она приветствовала собравшихся на митинге «Спасем Америку» на Эллипсе, где Трамп и другие выступали с необоснованными заявлениями о том, что выборы были украдены. Она призвала людей смотреть на канале C-SPAN «то, что делает Конгресс, начиная с 13:00 сегодня. ЛЮБИТЕ MAGA», имея в виду лозунг Трампа «Сделаем Америку снова великой» (Make America Great Again). В последующем сообщении она написала: «БОГ БЛАГОСЛОВИТ КАЖДОГО ИЗ ВАС, ВЫСТУПАЮЩИХ ИЛИ МОЛЯЩИХСЯ».
После того как протестующие ворвались в Капитолий, Джинни Томас обновила свой пост, отметив, что он был написан до начала насилия. Позже она написала послание группе из примерно 120 человек, которые работали помощниками у ее мужа, с предложением воздержаться от вмешательства в такие политические разногласия.
«Я должна извиниться перед всеми вами. Я, вероятно, навязала вам свои жизненные пристрастия, – написала она. – Мои пристрастия и убеждения, вероятно, разделяет большинство из вас, но, конечно, не все. И иногда самые незначительные вопросы могут слишком долго разделять близких людей».
После этого извинения, о котором в прошлом году сообщила газета «The Post», она написала: «Давайте пообещаем не позволять политике разделять НАШУ семью и научимся говорить более мягко и осознанно, преодолевая разногласия».
Тем не менее спустя несколько месяцев Джинни Томас вмешалась в один из самых острых политических вопросов того времени: расследование того, что привело к восстанию.
Она была в составе группы под названием Conservative Action Project, подписавшей письмо лидеру меньшинства Палаты представителей Кевину Маккарти (Kevin McCarthy), представителю от республиканцев, штат Калифорния, от 15 декабря 2021 г. с осуждением расследования. В письме говорится, что два республиканца в составе комиссии, члены Палаты Лиз Чейни (Liz Cheney), штат Вайоминг, и Адам Кинзингер (Adam Kinzinger), штат Иллинойс, должны быть исключены из состава Республиканской фракции Палаты представителей, жалуясь на то, что комитет применял «неправомерно выданные повестки и другие следственные тактики, направленные не на достижение какой-либо действительной законодательной цели, а просто на эксплуатацию в целях политической травли и демагогии».
Восемь дней спустя адвокаты Трампа обратились в Верховный Суд с просьбой не передавать комитету Конгресса документы Белого дома, относящиеся к его администрации. «Конгресс не может рыться в конфиденциальных президентских бумагах бывшего президента для достижения политических целей», – указано в заявлении.
Мидоуз, который сам себя называет соратником Джинни Томас, подал заявление в поддержку просьбы Трампа.
19 января Верховный Суд отклонил этот запрос. Кларенс Томас, единственный судья, заявивший, что он встал бы на сторону Трампа, не объяснил свои доводы.
