Обвинение на грани фола
Приемы защиты
Слабо мотивированный арест в апреле 2019 г. Сергея Юрьева, одного из крупнейших специалистов в области воздушного права, привлек внимание всего адвокатского сообщества. За заслуженного адвоката лично поручился в суде президент ФПА РФ Юрий Пилипенко, предложив избрать мерой пресечения залог в 1 млн руб., который готова была внести адвокатура. Поручительства за Юрьева давали более 50 президентов адвокатских палат, полный состав Совета и Квалифкомиссии АП МО и свыше 100 адвокатов АП МО (Юрьев состоит в этой палате), демонстрируя свое отношение к коллеге и выдвинутому против него обвинению. А при обжаловании решения о заключении под стражу защитником Юрьева выступил вице-президент ФПА Генри Резник, что, впрочем, не смягчило позицию суда (в деле Юрьева примет активное участие еще один вице-президент ФПА, но об этом далее).
17 марта 2020 г. истекал 11-месячный срок, после чего Юрьева уже нельзя было держать в СИЗО в случае продолжения следствия. И следователи Московского межрегионального следственного управления на транспорте СКР, похоже, бросили все силы на то, чтобы не допустить освобождения главы адвокатской коллегии, обвиняемого в миллиардном мошенничестве. Итоговые следственные действия были назначены буквально на последние часы срока содержания под стражей, на 16 марта. А когда оказалось, что участвующие в деле адвокаты по тем или иным причинам не смогли прибыть в изолятор, именитому юристу назначили защитника по ст. 51 УПК РФ, с участием которого и было объявлено о завершении следствия.
Адвокат Юрьева по соглашению Аркадий Колесников так объясняет, почему его не оказалось в СИЗО при предъявлении подзащитному окончательного обвинения: «С точки зрения защитников, следователи 11 месяцев занимались непонятно чем. Руководителей следственной группы за это время Юрьев видел только один раз. Начиная с февраля сроки перепредъявления обвинения неоднократно переносили. Дотянули до того, что у них осталось фактически 16-17 марта, и устроили эту карусель. Причем касающееся меня последнее уведомление о проведении следственных действий они отослали вечером 13 марта. Здесь соблюдением правила УПК РФ об уведомлении защитника за 5 дней и не пахло… Так получилось, что один-единственный день, 16 марта, у всех адвокатов была занятость какая-то, так бывает. Это нормальная практика – предупреждайте за 5 дней, присылайте уведомление, планируйте…»
Другой защитник Юрьева Борис Кожемякин утверждает, что вовсе не получал уведомления об окончании предварительного следствия: «Да не было уведомления. То уведомление, которое нам высылали, носило общий характер, сообщалось, что ожидаются следственные действия. А согласно ст. 215 УПК РФ следователь, завершив расследование, должен поставить в известность, что следствие завершено, что будут предъявляться материалы дела для ознакомления. Ничего этого сделано не было. А у меня как раз было завершение следствия по другому делу, связанному с космодромом “Восточный”, я два дня был в изоляторе...»
«Вишенка на торте»
Адвокаты Юрьева приняли в штыки участие в деле защитника по назначению и полагают, что при объявлении об окончании предварительного следствия были допущены процессуальные нарушения.
«Я на следующий день был у Юрьева, – рассказывает Аркадий Колесников. – Назвать правовой помощью то, что делал адвокат по назначению, можно с очень большой натяжкой. Следователи не позволили даже на день перенести следственные действия, о чем ходатайствовал Сергей Сергеевич, чтобы были адвокаты по соглашению, которые его защищают сейчас, а не защитник по 51-й. Ну и, конечно, “вишенкой на торте” стало то, что Юрьеву не предоставили возможности в полном объеме выразить свое отношение к предъявленному обвинению. Следователь по своей инициативе свернул допрос, хотя Юрьев заявлял, что ему еще есть что сказать. Мало того что держат в СИЗО человека, вина которого лишь в том, что он брал слишком высокие гонорары (с нашей точки зрения, конечно, полностью отсутствует какое-то событие преступления), ему даже не дают права нормально защищаться, излагать свою позицию. Когда мы получим материалы этих следственных действий, будем обжаловать в прокуратуру и в суды, конечно…»
«Сейчас будем разбираться, каким образом вошел адвокат по 51-й, – говорит Борис Кожемякин. – Это явное нарушение прав Юрьева. По правилам (и Совет ФПА это неоднократно разъяснял), если адвокат по назначению приглашен к подзащитному, имеющему адвокатов по соглашению, то он обязан выяснить, где они и уведомлены ли в установленном порядке. И потом, надо же познакомиться с материалами дела, предыдущими допросами, провести свидание с подзащитным, а не выступать понятым с корочкой адвоката…»
Гонорарная политика
Как утверждают защитники Юрьева, предъявленное ему обвинение изменилось по сравнению с первоначальным лишь в деталях и акцентах, фабула же осталась прежней. Руководителю адвокатской коллегии инкриминируют кратное завышение гонораров за юруслуги, которые оказывались в течение более чем десятка лет одной из госкорпораций.
Следствие считает, что глава МКА «Межрегион» использовал многоходовую схему, чтобы поднять стоимость юридических услуг для ФГУП «Госкорпорация по организации воздушного движения в Российской Федерации» (далее – госкорпорация по ОрВД). В этом Юрьеву будто бы помог начальник Управления правового обеспечения и имущественных отношений Росаэронавигации Владимир Мнишко, «ранее ему знакомый в связи с совместной работой» в 2002–2004 гг. в Адвокатской палате Московской области.
В конце 2007 г. госкорпорация по ОрВД обратилась в Росаэронавигацию с просьбой помочь в определении начальной (максимальной) цены открытого конкурса на оказание юридических услуг. Следствие считает, что при помощи Мнишко и работавшего тогда в МКА «Межрегион» адвоката Виктора Евкина (сейчас его статус прекращен) Юрьев организовал подготовку экспертного заключения с завышенной стоимостью юруслуг. Его на основе разработанной Юрьевым методики сделала знакомая Евкина – заведующая сектором налогового права Института государства и права РАН г-жа Захарова.
Юридическое обслуживание «Госкорпорации по ОрВД» было оценено в 14,9 млн руб. в месяц. В дальнейшем следствие сочло эту сумму сильно завышенной, поскольку она была определена «без сопоставления условий предполагаемой сделки с условиями фактически совершенных независимыми контрагентами сопоставимых сделок по фактическим показателям деятельности и не основывалась на результатах объективного анализа рынка юридических услуг».
Хотя трехлетний контракт разыгрывался на открытом конкурсе, следователи полагают, что МКА «Межрегион» могла быть уверена в победе, поскольку завоевала положительную репутацию, оказывая юруслуги в рамках предыдущего договора с госкорпорацией.
Так и вышло. Но прежде директор госкорпорации Валерий Горбенко попросил адвокатов о снижении цены, сопоставив ее со стоимостью юридических услуг, ранее оказанных МКА «Межрегион».
Юрьев пошел навстречу и сделал цену коммерческого предложения юруслуг почти в полтора раза ниже – в размере 10,5 млн руб. в месяц. С чем и выиграл контракт на 2008–2010 гг. А после его окончания – еще один с той же ценой, который затем пролонгировался по 2018 г. Как подчеркивают адвокаты Юрьева, за 11 лет, несмотря на инфляцию, стоимость контрактов не была увеличена ни на копейку.
Комиссионная финансово-экономическая судебная экспертиза, на которую ссылается следствие, пришла к заключению, что, в частности, по договору и соглашениям на период 2011–2018 гг. цена юруслуг была завышена в 5,8 раза по сравнению с «их реальной стоимостью». Скажем, по данным экспертизы, при годовой цене контрактов в 126 млн руб. «реальная стоимость» работ в 2011 г. составляла 13 924 647 руб., в 2012 г. – 14 866 051 руб., в 2013 г. – 15 861 883 руб., в 2014 г. – 28 317 385 руб.
В итоге, по мнению следствия, с 2008 по 2018 г. МКА «Межрегион» получила сумму, которая оказалась завышена на 1 159 147 427 руб. В хищении этих денег у госкорпорации и обвиняется сейчас Сергей Юрьев.
Договор с командармом
Зампредседателя МКА «Межрегион» Юрий Гервис одной из очевидных ошибок следователей считает включение в обвинение по ч. 4 ст. 159 УК РФ событий, по которым истек 10-летний срок давности привлечения к уголовной ответственности. Имеется в виду первый договор, действовавший с 2008 по 2010 г. Соответственно, фигурирующие в нем суммы не могут быть включены в сумму вменяемого ущерба.
Борис Кожемякин в свою очередь обращает внимание, что речь идет о договорных отношениях: «Ту сторону-то не привлекают к уголовной ответственности. Со стороны госкорпорации договор подписывал генерал-лейтенант авиации, герой России (Валерий Горбенко, в частности, в конце 1990-х гг. был командующим 4-й армией ВВС и ПВО в Северо-Кавказском военном округе. – Прим. авт.). Он не просто герой и генерал. Я вот читал протокол его допроса, это толковый, умный, волевой человек, которого на мякине не проведешь. Он говорит: “Меня полностью устраивала работа коллегии адвокатов Юрьева. Это высококвалифицированные юристы, специализирующиеся именно на проблемах организации воздушного движения. Речь об особой сфере юридической деятельности, таких специалистов очень мало. Мне предлагали сначала за 15 млн. Я посчитал, что это большая для организации цена. А вот 10 млн меня устроило”. И потом, в течение 11 лет работало более 20 адвокатов в 59 городах, провели тысячи дел, тысячи экспертиз правовых документов, получили конкретные экономические выгоды для этой юридической помощи…»
Данные о том, что коллектив Сергея Юрьева участием в судебных делах сэкономил госкорпорации 12 млрд руб., приводил на слушаниях в Мосгорсуде при обжаловании ареста Генри Резник.
«Когда дело возбудили, уже новый руководитель вынужден был расторгнуть договор, – напоминает Кожемякин. – При расторжении составили акт выполненных работ – как бы итоговый, где указали: претензий нет никаких… Ну, если вы хотите кого-то посадить в тюрьму, так надо же сажать тогда госруководителя, который разбазарил средства, купил вместо “Жигулей” четыре “Мерседеса”. При чем здесь продавец “Мерседесов”? Или если адвокат заключил с госучреждением липовый договор, получил гонорар, они его “распилили” – это хищение. А если была выполнена реальная работа, она легко фиксируется, там 400 тонн одних документов отчетности…»
Что касается «реальной стоимости» юруслуг, то в январе 2020 г. на этот счет исчерпывающе высказалась ФПА, показав, что оценка «рыночной стоимости» юридической помощи не имеет практического смысла и правового значения (с правовой позицией Федеральной палаты адвокатов можно ознакомиться здесь).
«Черный лебедь»
Впрочем, теперь этот правовой подход перестал быть тайной и для следователей. И в этом особая заслуга вице-президента ФПА Светланы Володиной, которая выступала в качестве одного из адвокатов Сергея Юрьева.
«У меня была важная функция, – рассказывает она, – я обращалась к экспертам на предмет рецензирования экспертных заключений, на основании которых обвиняют Юрьева. И получила заключения специалистов на обе экспертизы, которые проводились в рамках следствия, – о том, что они фактически экспертизами не являются и не могут быть положены в основу обвинения. Причем от очень компетентных экспертов…»
Задачей Володиной было до выполнения итоговых следственных действий заявить ходатайство о приобщении этих опровергающих экспертизы документов, на которых было построено обвинение. Для чего адвокат перед объявлением о завершении следствия встретилась со следователями в СИЗО.
Заключение Российского федерального центра судебной экспертизы при Минюсте РФ оказалось тем «черным лебедем», которого следователи ждали меньше всего. Самое громкое «адвокатское» уголовное дело последних лет затрещало по швам.
