Тюремные уловки
К неожиданным доводам прибегла ФСИН России, оценивая адвокатские инициативы, призванные облегчить оказание юридической помощи подследственным, находящимся в СИЗО. Предложения о поправках в нормативные акты были подготовлены ФПА РФ по итогам масштабного опроса защитников и поступили в пенитенциарную службу по подведомственности. Венцом ответной аргументации ФСИН стал тезис о том, что изменения невозможны…, поскольку действующие нормы предусматривают иное.
СИЗО как офис
Опрос о трудностях доступа адвокатов к подзащитным-арестантам проводился на сайте ФПА РФ в августе-сентябре 2019 г. В нем приняли участие более 700 защитников из большинства регионов РФ, особенно активны были адвокаты обеих столиц и Подмосковья. Выяснилось, что адвокатские очереди в СИЗО по-прежнему остаются для защитников одной из самых острых проблем. Почти четверть опрошенных обычно ждут в следственном изоляторе встречи с доверителем по два часа, а у каждого десятого защитника ожидание затягивается до трех часов. При этом без малого 40% участников анкетирования сообщили, что посещать СИЗО им приходится дважды-трижды в месяц.
В ходе опроса адвокаты голосовали за те или другие нововведения, способные облегчить им допуск к доверителям. Наиболее популярные из них были включены в пакет предложений, с которыми планируется обратиться к законодателю, а также к исполнительной власти. В ответе начальника Правового управления ФСИН Владислава Смирнова предпринята попытка «похоронить» практически все высказанные адвокатами идеи. Вот только выбранная для этого аргументация по большей части «хромает».
«Заключенный, вам звонит адвокат»
Что же неприемлемое обнаружило для себя тюремное руководство в адвокатских инициативах?
ФПА РФ, в частности, предложила закрепить в Федеральном законе «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (далее – Закон о содержании под стражей) положение о праве арестанта на телефонные переговоры с защитником. Эта идея направлена на то, чтобы разгрузить следственные изоляторы от вала посетителей-адвокатов. Ведь защитнику необязательно будет ходить в СИЗО – если доверитель хочет проконсультироваться, встречу можно заменить телефонным разговором.
Однако от данной формы общения ведомство попросту отмахнулось, полагая, что в этом случае у сотрудников СИЗО отсутствует возможность идентификации адвоката. Максимум, на что согласна ФСИН, это телефонные переговоры арестанта с письменного разрешения следствия.
«Утверждение о якобы невозможности проверить, с защитником или нет осуществляется телефонный разговор, с учетом сегодняшних технических условий и потенциала, смехотворно», – полагает адвокат Борис Золотухин, член Совета АП Белгородской области.
Несколько менее категоричен его коллега Нвер Гаспарян, советник ФПА РФ, вице-президент АП Ставропольского края. Он признает, что задача стоит непростая: помимо механизмов идентификации защитника придется задействовать и следователя: «Например, как можно сделать: следователь передаст в СИЗО номер телефона адвоката, который участвует в деле, и тем самым заранее удостоверит, что можно связываться по этому номеру…»
Понятно, что предложение ФПА РФ пока носит характер концепции. Над ней предлагалось подумать, в частности, и ФСИН, коль скоро она, как декларируется, заинтересована в смягчении проблемы адвокатских очередей в СИЗО. Но в ведомстве не захотели вникать в тему и попросту назвали введение «права на звонок адвоката» нецелесообразным.
Нет арестам без защитника!
От оценки другого – архиважного! – предложения ФСИН и вовсе мастерски уклонилась. ФПА РФ считает необходимым ввести в законодательство положение об обязательном участии защитника при рассмотрении судом ходатайства о заключении под стражу. Поправки направлены на то, чтобы не создавать ситуацию процессуального неравенства сторон, когда решается вопрос о лишении конституционного права на свободу.
Изменения предлагалось внести в ст. 51 УПК РФ и в Закон о содержании под стражей. Однако ФСИН «заметила» в проекте только профильный закон и бодро ответила, что участие адвоката в уголовном деле не является предметом регулирования этого акта. По сути основных изменений, вносимых в уголовно-процессуальный закон, ведомство предпочло не высказываться, как будто их и не было.
«Отсутствие возражений ФСИН в этой части позволяет сделать вывод, что с предложением о дополнении ст. 51 УПК РФ они согласны», – иронизирует Золотухин.
Своего мнения нет
Также ФПА РФ предложила включить в Закон о содержании под стражей положение о запрете следователям и оперативникам посещать подследственных в СИЗО без защитника.
«Норма логичная, – объясняет Гаспарян. – Ну что они там будут делать в отсутствие защитника? Если адвокат участвует в деле, они же туда придут, заведомо нарушая закон, попирая право на защиту».
Инициатива возникла еще и потому, что она частично снимет проблему приоритета предоставления следственных кабинетов сотрудникам правоохранительных органов, на что жаловались при опросе многие адвокаты.
Однако от ответа по существу ведомство уклонилось – во ФСИН заявили, что готовы рассмотреть вопрос после согласования с федеральными органами, в чью компетенцию входит производство следствия и дознания.
«Они предлагают сначала получить мнение других ведомств, а потом уже свое высказать. А кто мешает высказать свое сразу? – недоумевает Гаспарян. – У вас что, своей точки зрения по этому поводу нет?»
Мобильник, санкционированный ВС РФ
ФПА РФ предлагает дополнить Закон о содержании под стражей прямым указанием о разрешении на пронос и использование адвокатами на территории места содержания под стражей техсредств связи, позволяющих производить киносъемку, аудио-, видеозапись, а также хранящих копии материалов уголовного дела. Прежде всего, имеется в виду мобильный телефон, обладающий этими функциями. При этом ФПА РФ ссылается на Решение Верховного Суда РФ от 10 ноября 2017 г., которым признано недействующим положение Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, запрещавшее пронос этих технических средств.
Что отвечает адвокатам ФСИН? Ведомство считает введение этой нормы нецелесообразным, поскольку, по его мнению, решение ВС РФ касалось внутреннего распорядка исправительных учреждений, а не следственных изоляторов.
«Они нашли некую лазейку. Будто бы ВС РФ имел в виду только осужденных лиц, – говорит Гаспарян. – То есть именно когда человек уже осужден, приговор вступил в законную силу, адвокат может проносить эти технические средства, оказывая юридическую помощь. А вот относительно лиц, содержащихся под стражей в период предварительного следствия, судебного разбирательства, – они считают, что данное решение ВС РФ на них не распространяется…»
С такой трактовкой нормы эксперт не согласен: «Нужно посмотреть п. 1 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, для того чтобы понять, что довод ФСИН неосновательный. Там как раз установлены правила распорядка в исправительных колониях, тюрьмах, лечебных исправительных учреждениях, а также следственных изоляторах, выполняющих функции исправительных учреждений. И определено, что они распространяются не только на лиц, осужденных к лишению свободы, но и на лиц, которые переведены для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве в качестве свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого. Смысл-то один и тот же…»
На нелогичность аргументов ФСИН обращает внимание и адвокат Золотухин: «В данном случае лицам, уже осужденным и более пораженным в правах, предоставляется больше прав, чем тем, кто еще не признан виновным…»
«Если ВС РФ разрешил пронос названных технических средств в отношении осужденных, – продолжает Гаспарян, – то какая разница, на каком этапе находится дело – судебного разбирательства, предварительного следствия, кассационного обжалования, если адвокат пытается помочь на этой стадии своему подзащитному. Здесь надо понимать главный смысл упомянутого решения ВС РФ – он заключается в том, что нужно предоставить адвокату возможность выполнить его профессиональные обязанности. А для этого необходимы технические средства…»
Если же адвокат будет использовать в СИЗО технические средства (мобильный телефон) в нарушение правил, то никто не мешает сотрудникам изолятора принять соответствующие меры, изъять телефон или запретить его использование. Здесь, думается, нет никаких проблем.
В ответе ФСИН адвокаты видят некую уловку, связанную с нежеланием допустить принятие важных для защитников изменений законодательства.
Несерьезные аргументы
Радикальным решением проблемы адвокатских очередей в СИЗО могло бы стать введение института экспресс-визитов защитников. ФПА РФ предлагает обеспечить возможность краткосрочных свиданий адвоката с подзащитным, со сроком посещения от 30 до 60 минут. И создать для этого специальные экспресс-кабинеты во всех СИЗО страны. Благодаря этому многим защитникам не пришлось бы ждать по полдня, пока их коллеги общаются с доверителями.
ФСИН ответила на это, что Законом о содержании под стражей свидания с защитниками предоставляются без ограничений во времени, и организация следственных кабинетов с фиксированным временем встреч повлечет нарушение действующего законодательства.
«Нельзя серьезно относиться к ссылке ФСИН на то, что создание кабинетов для краткосрочных свиданий будет нарушением права на защиту, поскольку сама защита этого просит и не считает это нарушением ее прав», – возражает Борис Золотухин.
Действительно, разумные ограничения этой нормы применяются и сейчас, невзирая на букву закона, – адвокаты же не могут находиться со своими подопечными сутками. Более того, из адвокатских источников нам стало известно, что в одном из российских СИЗО уже действует такой экспресс-кабинет (конкретнее говорить не будем, чтобы не погубить ценное начинание). Знает ли об этом ФСИН?
«Даже если существует какая-то норма, ведь ее можно изменить в законодательном порядке, – полагает Нвер Гаспарян. – Откорректировать таким образом, чтобы это было выгодно как адвокатам, так и ФСИН, которая с этими проблемами тоже сталкивается… На мой взгляд, это очередной способ уклониться от решения задачи вместо того, чтобы ее решать».
ФСИН не нужны лишние глаза?
Наконец, ФПА РФ предлагала ФСИН создать в субъектах РФ временные комиссии для решения конкретных проблем по каждому следственному изолятору. В состав комиссий планируется включить представителей Минюста России, общественных организаций, адвокатских палат. А в дальнейшем, обобщив их работу, можно было бы провести корректировку нормативных актов ФСИН.
Адвокаты полагают, что сам факт работы таких комиссий мог бы послужить улучшению ситуации вокруг СИЗО.
К сожалению, ответа на это предложение от ФСИН вообще не последовало.
Акт неконструктивизма
Не дождалась ФПА РФ приемлемой реакции еще на ряд важных предложений (подробно о них читайте в ближайшее время в «АГ» в рубрике «Новости»).
Что же в сухом остатке?
На основе общенационального опроса защитников ФПА РФ выявила самые типичные болевые точки, связанные с доступом в следственные изоляторы, с оказанием адвокатами квалифицированной юридической помощи их подзащитным. ФПА РФ эти проблемы обобщила и сформулировала соответствующие предложения. Ответ ФСИН можно назвать актом неконструктивизма. Это документ, преисполненный нежелания взаимодействовать с адвокатским сообществом, преодолевать существующие трудности.
«По сути, этот ответ не снимает никаких проблем, а наоборот, сохраняет их в неизменном виде и ведет, разумеется, к эскалации напряженности на местах, – подчеркивает Нвер Гаспарян. – Такой результат означает, что адвокаты будут выражать недовольство действиями должностных лиц системы исполнения наказаний, жаловаться, обращаться в суды, в прокуратуру, в средства массовой информации. Вряд ли это то, что необходимо ФСИН и нужно самим адвокатам».
