Как уже писала «АГ», 4 июля Президиум Верховного Суда утвердил Обзор судебной практики ВС РФ № 2 за 2018 г. Документ содержит 49 правовых позиций судебных коллегий ВС по различным делам, разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике, а также обзор решений международных судебных органов.
Судебная коллегия по административным делам ВС включила в него лишь пять примеров. При этом адвокат АП г. Москвы Василий Ваюкин обратил внимание, что судебные акты по трем из них были отменены коллегией: «Нарушения, послужившие основанием для отмены, настолько явные, что остается только недоумевать, почему эти дела стали в итоге предметом рассмотрения в Верховном Суде, а нарушения, допущенные в первой инстанции, не были устранены судами следующих инстанций». В свою очередь юрист юридической фирмы «Борениус» Артем Берлин высказал мнение, что Обзор в этой части получился довольно рутинным.
Так, в п. 41 Обзора приведена позиция по делу № 57-КГ18-1, согласно которой при отсутствии в исполнительном документе требований имущественного характера, а также при отсутствии судебного акта о наложении ареста на имущество должника у судебного пристава-исполнителя отсутствуют правовые основания для наложения ареста на это имущество.
Юрист юридической фирмы «Борениус» Артем Берлин считает, что назвать новой эту позицию нельзя: «Ограничения полномочий в данном случае прямо вытекают из Закона об исполнительном производстве и ранее были закреплены в Постановлении Пленума ВС РФ от 17 ноября 2015 г. № 50 “О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства”».
Однако Василий Ваюкин, считает, что включение данного дела в Обзор показывает, что приставы продолжают допускать неправомерные действия при исполнении судебных актов, а суды неправильно оценивают такие действия и неправильно применяют нормы права.
«В данном деле суд первой инстанции исходил из того, что законодательство об исполнительном производстве не содержит запрета на арест имущества должника с целью прекращения осуществления им определенной деятельности при условии длительного неисполнения решения суда. Между тем в сфере исполнительного производства применяется административно-правовой метод регулирования, при котором действует принцип “разрешено то, что прямо разрешено”, – пояснил Василий Ваюкин. – Во исполнение судебного акта о наложении ареста на имущество ответчика судебный пристав производит арест и устанавливает только те ограничения и только в отношении того имущества, которые указаны судом. Однако в данном случае в исполнительном листе отсутствовали требования имущественного характера, а в материалах дела не имелось доказательств принятия судебного акта о наложении ареста на имущество должника. То есть у пристава отсутствовали предусмотренные законом основания для наложения ареста на имущество должника».
Таким образом, по мнению эксперта, Судебная коллегия подчеркнула, что объем требований взыскателя и меры принудительного исполнения должны быть соотносимы.
В п. 42 Обзора Судебная коллегия разъяснила, что решение, являющееся основанием для ограничения доступа к сайту, принимается судом общей юрисдикции в порядке административного судопроизводства. При этом администратор доменного имени, а также владелец сайта, заявляющий о нарушении своих прав, признаются лицами, чьи права, свободы и законные интересы затрагиваются указанным решением суда (Определение № 78-КГ17-101).
По словам Артема Берлина, разъяснение об ограничении доступа к сайту по заявлению прокуратуры является наиболее значимым для практики из всех пяти приведенных в Обзоре позиций по административным делам. «Сложилась обширная практика блокировок сайтов по таким заявлениям, – пояснил он, – причем суды, как правило, не выясняют личность владельца сайта и не привлекают его к участию в деле».
По мнению эксперта, ВС РФ сформулировал важную позицию о том, что решения о блокировках затрагивают интересы владельцев сайтов: если таковых удается выявить, суды должны привлекать их к участию в деле. Владельцам также должна предоставляться возможность апелляционного обжалования. «Эта позиция призвана обеспечить хотя бы минимальный уровень состязательности в делах о блокировках. Обзор заслуживает внимания уже потому, что в него вынесли это дело», – резюмировал Артем Берлин.
В п. 43 приведена позиция Коллегии по делу, касающемуся административного искового заявления о психиатрическом освидетельствовании гражданина в недобровольном порядке (Определение № 22-КГ17-21).
Указано, что оно может быть удовлетворено судом лишь в случае, если будет установлено, что гражданин совершает действия, дающие основания предполагать наличие у него тяжелого психического расстройства, обусловливающего его беспомощность (неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности) или существенный вред здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если лицо будет оставлено без психиатрической помощи. Также обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения дела, является отказ или уклонение гражданина от добровольного психиатрического освидетельствования.
По мнению экспертов «АГ», дело попало в Обзор из-за большого количества нарушений, допущенных нижестоящими судами. «По всей видимости, был неправильно определен предмет доказывания; не были подтверждены полномочия конкретного врача на подачу заявления; ответчик не был надлежащим образом извещен; не было обеспечено право на защиту», – считает Артем Берлин.
«В материалах дела отсутствуют сведения о совершении лицом действий, свидетельствующих о наличии у него тяжелого психического расстройства. Лицо не было надлежаще извещено о времени и месте рассмотрения дела. Также судом не были соблюдены требования об участии в таких делах представителя либо о назначении адвоката в качестве представителя», – добавил Василий Ваюкин.
Наиболее интересным Василий Ваюкин назвал приведенный в п. 44 вывод Судебной коллегии о том, что заготовка гражданами древесины для собственных нужд имеет характер льготы и предполагает социальную поддержку соответствующих категорий граждан, в связи с чем стоимость объема древесины для собственных нужд граждан не может быть равной стоимости того же объема, заготавливаемого в целях предпринимательской деятельности (Определение № 48-АПГ18-1).
Адвокат отметил, что оспариваемый нормативный правовой акт (постановление правительства области) по сравнению с ранее действовавшим правовым регулированием предусматривал значительный рост ставок за 1 куб. м леса в среднем на 200 и более процентов, что не имело экономического обоснования и привело к тому, что покупка лесных насаждений для собственных нужд граждан в целях заготовки деловой древесины стала для них экономически невыгодной, а для некоторых категорий граждан – финансово недоступной. «В данном деле суд первой инстанции защитил права граждан, не позволив власти региона произвольно изменять ставки платы по договорам купли-продажи лесных насаждений. Представляется, что такой подход возможен и в иных случаях, когда региональные власти без достаточного обоснования резко повышают ставки или тарифы для населения», – подытожил Василий Ваюкин.
В п. 45 Обзора также вошла позиция ВС РФ, касающаяся создания особо охраняемых природных территорий местного значения, высказанная в Определении № 74-АПГ17-16. Указано, что такое право предоставлено органам местного самоуправления лишь на земельных участках, находящихся в собственности соответствующего муниципального образования. Артем Берлин отметил, что в данном случае Верховный Суд лишь подтвердил решения областных судов, установившие несоответствие региональных актов в сфере лесопользования федеральному законодательству.
