Новелла раздора

Специальная жертва

В 2016 г. Совет при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека подготовил проект поправок в УК РФ и КоАП РФ об ответственности за воспрепятствование адвокатской деятельности. СПЧ признал, что отсутствие ответственности за вмешательство в деятельность адвоката не дает необходимых гарантий адвокатской независимости и нарушает конституционные принципы состязательности и равноправия сторон в процессе.

В связи с этим ст. 294 УК РФ, запрещающую вмешательство в деятельность суда, прокурора, следователя и дознавателя, предлагалось дополнить новой ч. 3 о вмешательстве в какой бы то ни было форме в деятельность адвоката в целях воспрепятствования адвокатской деятельности. Санкции за это деяние предусматривались достаточно строгие – точно такие же, как за вмешательство в деятельность стороны обвинения.

Одновременно в КоАП РФ планировалось ввести новую ст. 5.38.1 «Нарушение законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре», устанавливающую ответственность за нарушение адвокатской тайны, а также недостаточное обеспечение безопасности адвоката и членов его семьи в случае обращения за этим защитника. Виновным гражданам и должностным лицам грозили бы штрафы, соответственно, 10 000–20 000 и 30 000–50 000 руб.

Однако тогда законопроект не встретил поддержки в президентской администрации.

«Мы получили отрицательное заключение, – вспоминает член СПЧ, зампредседателя Конституционного Суда РФ в отставке Тамара Морщакова. – Говорят, что не нужно, потому что это все и так преследуется по уголовному закону, без выделения специальной жертвы…»

Указанный довод разработчики поправок парировали тем, что в действующем УК РФ есть статьи, наказывающие за воспрепятствование законной деятельности конкретных лиц, причем не только должностных, – в частности, журналистов (ст. 144). Но консенсуса с оппонентами достичь не удалось.

Больше «повезло» предлагавшимся поправкам об административной ответственности. В проекте нового КоАП РФ, представленном Минюстом России в конце января 2020 г., эта идея проросла в виде ст. 6.10 «Воспрепятствование адвокатской деятельности». Составом данного правонарушения будет признаваться «вмешательство в какой бы то ни было форме в адвокатскую деятельность в целях воспрепятствования осуществлению адвокатом его профессиональных полномочий», в том числе неправомерный отказ в предоставлении информации по адвокатскому запросу, если эти действия (бездействие) не содержат уголовно наказуемого деяния. Вот только предлагаемые штрафы оказались кратно меньше, чем предлагал СПЧ: 2000–5000 руб. для граждан и 5000–10 000 руб. для должностных лиц.

Властный характер

Еще одну попытку реформировать ст. 294 УК РФ в защиту адвокатов предпринял в начале 2019 г. парламент Башкортостана – эта законодательная инициатива появилась с подачи АП Республики Башкортостан. В отличие от законопроекта СПЧ, новые поправки сохраняли конструкцию статьи и не вводили в нее новой части (в этом, впрочем, даже благожелательно настроенные эксперты увидели нарушение законодательной техники). Часть 2 ст. 294 УК РФ о вмешательстве в действия прокурора, следователя и дознавателя предлагалось дополнить вмешательством в деятельность защитника «в целях воспрепятствования осуществлению адвокатской деятельности в уголовном судопроизводстве».

Законопроект был представлен в Совет законодателей при Федеральном собрании РФ, однако получил там отрицательный отзыв. Комиссия Совета по координации законотворческой деятельности указала, в частности, что предусмотренные УПК РФ полномочия защитника не носят властный характер и, следовательно, адвокат не может быть поставлен на одну доску с прокурором, следователем и дознавателем. Башкирским парламентариям рекомендовали не вносить проект в Госдуму, признав вместе с тем за ними право не прислушиваться к этому совету. С тех пор документ остается без движения.

Слуги правосудия

Доводы комиссии Совета законодателей были восприняты в адвокатском сообществе как неубедительные. И вопрос о введении в УК РФ «адвокатской» новеллы вновь оказался на повестке дня, когда в конце минувшего года в ФПА РФ обобщили результаты масштабного опроса защитников о помехах при оказании юридической помощи доверителям. Соответствующее обращение к властям стало одной из первоочередных мер в пакете инициатив, разработанных ФПА РФ.

Первым из ведомств ответ на адвокатские предложения дала ФСИН. Пенитенциарная служба пришла к выводу, что внесение изменений в ст. 294 УК РФ невозможно, поскольку «профессиональная деятельность адвокатов не направлена на реализацию целей и задач правосудия».

«Это, конечно, верх невежества, и названный ответ всерьез назвать аргументом у меня, например, язык не повернется, – заявил зампредседателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов, вице-президент АП г. Москвы Вадим Клювгант. – Все подобные контрдоводы, в общем, ненамного корректнее, чем этот. Аргументов против нет, а есть демагогия или искажение вообще сути и смысла назначения адвокатской деятельности. Адвокат осуществляет в своей профессиональной деятельности ни много ни мало публично-правовую функцию конституционного уровня. Кроме адвокатуры (а значит, каждого адвоката) нет другой структуры, на которую была бы возложена реализация конституционных гарантий права каждого на квалифицированную юридическую помощь…»

Вообще силовые ведомства довольно часто используют тезис о том, что адвокат не относится к лицам, осуществляющим правосудие, и не является субъектом, защищаемым гл. 31 УК РФ «Преступления против правосудия».

С такой позицией категорически не согласен член СПЧ, советник ФПА РФ, адвокат Игорь Пастухов.

«В ст. 294 “Воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования” УК РФ адвокаты, действительно, не упомянуты, – отмечает Пастухов. – А вот в следующей ст. 295 “Посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование” защитник назван наряду с дознавателем, следователем, экспертом, специалистом. И точно так же в ст. 296 “Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования” защитник указан вместе с прокурором, следователем, дознавателем, экспертом, специалистом. Поэтому гл. 31, безусловно, включает адвокатов в круг тех лиц, которые связаны с осуществлением правосудия…»

«Перезревший» законопроект

Кстати, в самой Госдуме не видят препятствий для рассмотрения законопроекта о введении уголовной ответственности за вмешательство в адвокатскую деятельность. Об этом в беседе с президентом ФПА РФ Юрием Пилипенко в октябре 2019 г. сказал председатель думского Комитета по государственному строительству и законодательству Павел Крашенинников. Что, разумеется, не предопределяет положительного решения по данному предложению.

Когда и в каком виде поправки будут внесены в Госдуму, пока неясно. Возможно, законопроект из Башкортостана представят в ГД в переработанном виде? Или же ФПА РФ обратится с просьбой о его внесении к другому субъекту законодательной инициативы? В ходе обсуждения законопроекта СПЧ некоторые эксперты предлагали, в частности, выделить воспрепятствование адвокатской деятельности в состав новой ст. 294.1 УК РФ – не исключено, что и эта идея могла бы пригодиться.

В любом случае, как заметил Вадим Клювгант, необходимость принятия новеллы в защиту адвокатов «не просто назрела, а перезрела»; доколе запрет на вмешательство в адвокатскую деятельность будет оставаться лишь декларацией, содержащейся в профильном законе?

«В наших реалиях, к сожалению, на декларации мало обращают внимание, – говорит Клювгант, – особенно те структуры, за которыми стоит силовой, репрессивный ресурс, так называемая “сильная” сторона. И до тех пор, пока эта декларация не будет подкреплена санкцией, включая уголовную ответственность, адвокатов будут незаконно удалять из процесса, незаконно обыскивать, применять к ним в том числе физическую силу, допускать всевозможные злоупотребления, число которых множится и они становятся все более агрессивными, демонстративными, циничными…»

Перспективы же принятия этого законопроекта Госдумой мудро определила Тамара Морщакова: «Тут все ясно: либо воля политическая есть, либо ее нет. Или она есть совсем другого характера».

P.S. Когда эти заметки готовились к публикации, стало известно о предложении напрямую установить в Конституции запрет вмешательства в адвокатскую деятельность. С такой идеей выступил Совет Палаты адвокатов Нижегородской области, поддержав ранее озвученную инициативу ФПА РФ включить в Конституцию положение о роли адвокатуры. Тем самым все споры вокруг того, нужна ли в УК РФ новелла в защиту адвокатов, потеряли бы всякий смысл.

Адвокаты полагают: коль скоро изменение Основного закона неизбежно, надо использовать эту возможность, чтобы устранить пробел, допущенный второпях разработчиками Конституции РФ 1993 г. Сейчас в Конституции адвокатура упомянута в связи с разграничением полномочий между Федерацией и ее субъектами. ФПА РФ предлагает ввести указание на адвокатуру в гл. 7, которая должна получить название «Судебная власть, прокуратура и адвокатура». А в текст названной главы предусмотрено включение следующего положения: «Адвокатура является независимой самоуправляемой частью правосудия, функции и организация которой определяются федеральным законом». В результате, по словам президента ФПА РФ Юрия Пилипенко, и эта глава, и в целом Конституция перестали бы иметь в некотором смысле «обвинительное звучание». Ведь принцип состязательности, закрепленный в ч. 3 ст. 123 Конституции, не может быть реализован без института, его обеспечивающего, т.е. без адвокатуры.

Совет ПАНО, поддержав поправки, предложил дополнить указанную норму словами: «Воспрепятствование адвокатской деятельности запрещается». Как считает президент палаты Николай Рогачев, конституционный уровень запрета воспрепятствования адвокатской деятельности, помимо прочего, «повысит престиж нашего Основного закона на международном уровне». Предложения Совета ПАНО переданы в Федеральную палату адвокатов РФ, которая намерена довести позицию адвокатского сообщества до Госдумы и рабочей группы по подготовке поправок в Конституцию.