Появление криптовалют стало очередным шагом в развитии мира интернета. Одним из наиболее ярких и известных примеров является Bitcoin. Однако криптовалюты как новое явление эры информатизации, сменившей эру индустриализации, стали качественно отличаться как от национальных валют, так и от электронных денежных средств.
При этом законодательное регулирование криптовалют отсутствует. Наиболее близкое, но не идентичное понятие можно найти в Законе о национальной платежной системе – это электронные денежные средства. В ст. 3 этого закона под электронными деньгами понимаются имущественные обязательства одного лица, предварительно принявшего денежные средства другого лица для исполнения его будущих денежных обязательств.
То есть электронные деньги – это денежные суррогаты, заменители, которые необходимы для существования систем электронной коммерции. К ним относятся, в частности, Яндекс.Деньги, Вебмани, средства, учитываемые на лицевых счетах пользователей интернет-магазинов, различных электронных площадок и платформ для совершения покупок. Главной особенностью таких денег является возможность точной идентификации эмитента и контроля их автоматизированных, централизованных систем учета.
В отличие от электронных средств криптовалюты не являются способом учета предварительно переданных эмитенту и его агентам денежных средств, а приближаются по своей сущности к обычным деньгам, становясь наднациональными валютами.
Криптовалюты, как и обычные деньги, виртуальны и имеют свободную ценность. Однако в отличие от национальных валют, зависящих от «печатного станка», они подчиняются законам математики и по определению должны быть более стабильны.
Безусловно, государствам необходимо регулировать эту сферу. Однако при осуществлении правового регулирования криптовалют возникает ряд проблемных вопросов.
Во-первых, это вопрос учета и подтверждения подлинности. Технология криптовалют основана на системе распределенных баз данных, когда гарантами достоверности информации являются множественные экземпляры баз данных, хранящихся на компьютерах ее участников. При этом вывод о достоверности следует после сопоставления экземпляров, имеющих одинаковые метки времени.
С точки зрения праворегулирования и правоиспользования это создает необходимость существования инструментов верификации. Однако имеющиеся подобные сервисы являются иностранными, т.е. функционируют вне российского правого поля, и распространяют свое действие на отдельные криптовалюты, например blockchain.info – на Bitcoin.
Таким образом, для подтверждения своего права на криптовалюту, например в суде, владелец не сможет предоставить легальные (узаконенные в России) выписки подобно тому, как это можно сделать в отношении обычных денежных средств, владение которыми подтверждается банками.
В связи с этим для обеспечения эффективного правового регулирования на первое место выходит вопрос создания в стране на государственном уровне лицензированного центра верификации либо сети таких центров, которые будут хранить экземпляры баз данных криптовалют и давать надежные подтверждения для владельцев.
Во-вторых, возникает вопрос определения цифровой валюты как объекта права. Появляется необходимость введения в законодательство отдельного объекта права, поскольку ни под одно из существующих понятий, в том числе интеллектуальной собственности, права владельцев отдельных блоков криптовалют не подходят.
В-третьих, возникает необходимость разграничения понятий «классических» криптовалют, например Bitcoin, ценность которых заключается в использовании в качестве средства расчетов за товары и услуги, основанном на некоем уровне признания на рынке, и криптовалют, проходящих первичное размещение на ICO (Initial coin offering). Последние еще неразрывно связаны с эмитентом и являются скорее средством займа, краудфандинга для раскрутки новой системы, поэтому они не могут в полной мере считаться самостоятельными валютами, оставаясь ближе к электронным денежным средствам, понятие которых уже закреплено в Законе о национальной платежной системе.
Таким образом, государству необходимо предусмотреть возможности для дифференцированного правового регулирования, продумать критерии признания той или иной распределенной системы.
В-четвертых, остается вопрос цифровой, технической природы криптовалют, который может быть решен только на международном уровне. Это вопрос признания, международной регистрации технических стандартов: используемых криптоалгоритмов, систем управления базами данных, протоколов передачи данных.
Пока непонятно, по какому пути пойдет мир. Попытается ли он вовлечь криптовалюты в сферу регулирования международного права либо решит создать международные негосударственные организации, аналогичные ICANN (корпорации по управлению доменными именами и IP-адресами). Возможно, мир отдаст вопросы разработки криптоалгоритмов и других математических законов жизни этих валют научному миру, миру бизнеса и свободному сообществу людей эпохи интернета. Какой из этих путей будет выбран – покажет время.
