12 июля Пресненский суд Москвы переквалифицировал действия девелопера Сергея Полонского на мошенничество, связанное с умышленным неисполнением договоров, благодаря чему бизнесмен вышел на свободу, несмотря на обвинительный приговор. Сам Полонский считает свое освобождение важным сигналом для каждого предпринимателя. Правда, не все видят этот сигнал в позитивном свете, а кто-то даже расценивает его как SOS. А был ли позитив на самом деле?
Когда процент оправдательных приговоров в стране с каждым годом все больше стремится к нулю, а число уголовных дел в отношении предпринимателей, напротив, растет (только в 2016 г. по экономическим составам их было возбуждено больше 240 тыс.), освобождение Сергея Полонского больше напоминает статистическую погрешность.
Хотя, учитывая тот факт, что погрешностей в системе становится все больше (вспомним недавний оправдательный приговор Александру Хуруджи – первый за шесть лет в Ростовской области – или прекращение уголовного дела в отношении владельца аэропорта «Домодедово» Дмитрия Каменщика), определенный сигнал видит не только российский бизнес.
Громкие уголовные дела в экономической сфере влияют на деловой климат и приток инвестиций в страну точно так же, как ставка Центробанка или послания Президента РФ. Это подтверждают и международные рейтинги. Например, в прошлом году России помешали подняться выше 40-й позиции в рейтинге Всемирного банка Doing Business не только значительные административные барьеры и недостатки реформ, но и высокий риск уголовной ответственности.
Ведь риски для компании заложены, помимо ожидаемой отдачи от инвестиций, в правовой и судебной системе страны. Для международного инвестора позитивное разрешение таких громких дел – важный сигнал о том, что в сложные экономические времена недостаток государственного бюджета не будут компенсировать за счет преследования бизнеса или приватизации его компании.
Однако это вовсе не означает, что предпринимателей теперь нужно выделить в особую касту в законодательстве и давать им послабления. Но и наказание должно быть соразмерным деянию.
Если рассматривать зарубежный опыт, то, скажем, в Европе бизнесмен, нарушивший закон без угрозы для жизни и здоровья граждан, выплачивает государству штраф или занимается общественными работами. То есть государство не тратит деньги на его содержание в тюрьме, а, наоборот, взыскивает с него сумму ущерба и отдает пострадавшим.
Главное, что интересует пострадавшего, – восполнить потери. У нас же складывается противоположная практика. Предпринимателя отправляют за решетку – и никакого возврата ущерба ожидать не приходится. Человека посадили, его бизнес развалился, и ему уже не из чего выплачивать.
О неотвратимости наказания забывать не стоит, но во главе новой уголовной политики страны должен встать принцип: за экономические преступления – экономические наказания, когда за совершенное деяние человеку вменяется штраф, а наказание в виде лишения свободы применяется к рецидивистам.
С точки зрения и пострадавшего, и государства, такой подход более выгоден. Государство превентивно показывает, что человек наказан, взыскивает с него убытки, накладывает штраф, но при этом не отправляет проходить тюремные университеты, где люди сидят по совсем иным статьям.
Учитывая новые экономические вызовы, которые стоят перед страной, у России нет другого пути, кроме формирования современной конкурентоспособной юрисдикции, которая не только позволит развивать отечественный бизнес, но и будет привлекать международного инвестора.
А это в первую очередь эффективная, справедливая судебная система. И в этой связи освобождение Сергея Полонского можно расценивать как знак того, что российское правосудие хоть и медленно, но верно взяло курс на верховенство закона и здравого смысла.
