Совет Адвокатской палаты г. Москвы опубликовал решение о вынесении предупреждения адвокату за разглашение сведений, ставших известными при оказании юрпомощи доверительнице, при представлении интересов ее супруга в гражданском споре с нею.
В 2019 г. адвокат Л. оказывала гражданке К. юридическую помощь, защищая ее по делу об административном правонарушении. Тогда К. была признана виновной по ч. 1 ст. 12.24 «Нарушение ПДД или правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее причинение легкого вреда здоровью потерпевшего» КоАП РФ, ей было назначен административный штраф. Соответствующее постановление суда не обжаловалось К. в вышестоящей инстанции, оно находится в открытом доступе на сайте суда.
В 2022 г. адвокат Л. стала оказывать юрпомощь супругу вышеуказанной женщины – Б. по представлению его интересов в трех гражданских делах: по искам к К. о разделе совместно нажитого имущества, о воспитании детей, а также о взыскании алиментов. При рассмотрении одного из дел адвокат, действуя в интересах Б., представила суду копию постановления суда по делу об административном правонарушении в отношении К., в котором Л. участвовала в качестве ее защитника. Это подтверждается и протоколом судебного заседания, согласно которому адвокат, в том числе, заявила, что К. сбила пешехода на пешеходном переходе.
В связи с этим К. обратилась с жалобой в АПГМ. Рассмотрев материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия пришла к выводу, что адвокат Л. нарушила абз. 5 пп. 2 п. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре во взаимосвязи с положениями пп. 4, 10 п. 1 ст. 9 и п. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката.
В возражениях Л. подтвердила факт представления судебного постановления о привлечении К. к ответственности в рамках КоАП РФ в материалы гражданского спора между К. и Б. По словам адвоката, этот судебный акт с обезличенными данными потерпевшей, а также данными паспорта и адреса К. находится в открытом доступе на сайте суда. Л. добавила, что этим постановлением суд установил, что водитель К. действительно сбила пешехода. По словам адвоката, она нигде больше не обнародовала судебное постановление с печатью суда или подписью судьи.
В возражениях также отмечалось, что Л. совершила все действия по представительству интересов Б. исключительно по его просьбе и по согласованию с ним. Информация о совершении К. правонарушения в 2019 г., по мнению адвоката, никак не повлияла на решение суда по гражданскому делу. Л. добавила, что сведения о рассмотрении дела об административном правонарушении в отношении К. были известны Б., поскольку в 2019 г. его брак с К. еще не был расторгнут. По ее мнению, цель подачи К. жалобы в АПГМ сводилась к воспрепятствованию адвокату в добросовестном оказании юрпомощи Б. с целью вывести ее из судебного дела как его представителя.
В свою очередь, К. поддержала выводы Квалификационной комиссии и пояснила, что адвокат Л. воспользовалась полученной ранее от нее информацией о привлечении заявителя к ответственности по КоАП в 2019 г. и подсказала родственникам Б., что можно сделать, чтобы выставить ее с негативной стороны в споре о воспитании детей.
Совет АПГМ отметил, что в рассматриваемом случае адвокат Л. не только приняла поручения Б. и оказывает ему в судебных спорах юрпомощь как процессуальному оппоненту своего бывшего доверителя К., но и использует в интересах Б. информацию, раскрытую ей К. в связи с рассмотрением дела об административном правонарушении. Оценивая профессиональное поведение Л., Совет палаты напомнил, что для адвоката недопустимо совершать действия, которые приводят или могут привести к конфликту интересов доверителей, в том числе тех, оказание юрпомощи которым прекращено. Этот запрет установлен не только в целях предотвращения оказания адвокатом юрпомощи доверителям с противоположными интересами в рамках одного дела (судебного разбирательства), он носит более широкий характер. Так, адвокат не может принимать поручение об оказании юрпомощи, если его исполнение противоречит интересам другого доверителя адвоката, в том числе бывшего, или невозможно без использования сведений, ставших известными адвокату при оказании юрпомощи другому доверителю.
«Таким образом, в результате дисциплинарного разбирательства установлено и не опровергается его участниками, что адвокат Л. в 2022 г. приняла поручение Б. на представление его интересов при рассмотрении гражданских дел, в которых процессуальным оппонентом Б. являлась бывший доверитель адвоката Л. – К. При этом, оказывая юридическую помощь Б., адвокат Л. использовала в его интересах сведения о том, что К. привлекалась к административной ответственности, ставшие ей известными ранее в связи с оказанием последней юридической помощи», – заметил Совет.
В связи с этим он поддержал выводы Квалифкомиссии о том, что Л. нарушила взаимосвязанные требования абз. 5 пп. 2 п. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре, пп. 4, 10 п. 1 ст. 9 и п. 1 ст. 11 КПЭА. Таким образом презумпция добросовестности адвоката Л. в этой части признана опровергнутой, а ее умышленная вина в совершении нарушения – установленной. Совет палаты отклонил как несостоятельный и противоречащий требованиям профессиональной этики довод адвоката о том, что эти действия она совершила по желанию своего доверителя Б. Согласно п. 1 ст. 10 КПЭА закон и нравственность в профессии адвоката выше воли доверителя. Никакие пожелания, просьбы или требования доверителя, направленные к несоблюдению закона или нарушению правил, предусмотренных этим Кодексом, не могут быть исполнены адвокатом.
При этом было отклонено дисциплинарное обвинение в том, что адвокат Л., защищая интересы Б., «систематически использует клеветнические измышления, унижающие честь и достоинство К.» как недоказанное заявителем. Совет подчеркнул, что в протоколе судебного заседания, как и в иных материалах дисциплинарного производства, нет каких-либо доказательств высказываний адвоката в адрес К., унижающих честь и достоинство последней. Адвокат Л., являясь представителем процессуального оппонента заявителя в судебных спорах, выражала несогласие с позицией К., возражала против ее доводов, но делала это в допустимой процессуальной и этической форме. В этой части дисциплинарное производство подлежит прекращению.
При назначении меры дисциплинарной ответственности Совет АПГМ учел грубый и умышленный характер нарушения, сопряженный с игнорированием адвокатом основополагающих требований профессиональной этики, такое профессиональное поведение адвоката является недопустимым. Вместе с тем Совет учел, что ранее Л. не привлекалась к дисциплинарной ответственности, поэтому ей представлена возможность пересмотреть и скорректировать свое профессиональное поведение, оставаясь в составе адвокатского сообщества, поэтому ей было вынесено предупреждение.
Адвокат АП Ростовской области Артур Захаров отметил, что решение Совета АПГМ имеет прецедентное значение для всех адвокатов в части неукоснительного соблюдения режима адвокатской тайны. «Составляющая права пользоваться помощью адвоката – обеспечение конфиденциальности сведений, сообщаемых адвокату его доверителем, которая является не привилегией адвоката, а гарантией законных интересов его доверителя, подлежащих защите в силу ч. 1 ст. 23 и ч. 1 ст. 24 Конституции, предусматривающей право каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, запрещающей сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия. Полученная адвокатом информация не подлежит передаче третьим лицам, кроме случаев, предусмотренных федеральным законом, без согласия доверителя, а профессиональная тайна адвоката (адвокатская тайна) обеспечивает иммунитет доверителя», – напомнил он.
Эксперт обратил внимание на указание Совета на то, что конфликт интересов доверителей, в том числе и бывших, является безусловным основанием для отказа адвокатом принять на себя поручение. «Иммунитет всех доверителей, включая бывших, для адвоката является равным. Таким образом можно сделать вывод, что даже при возникновении минимального риска конфликта интересов между доверителями, лучше отказываться от принятия на себя подобных поручений, так как иммунитет доверителя для адвоката является приоритетом. Конфликт же интересов между доверителями на момент принятия поручения может и отсутствовать, но в дальнейшем может стать проблемой для адвоката, чтобы разрешить которую придется отказываться от поручений всех доверителей с конфликтом интересов», – полагает Артур Захаров.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян отметил, что Совет АПГМ напомнил один из постулатов адвокатской деятельности, заключающийся в том, что адвокат не вправе использовать те сведения и информацию, которую он получил при оказании юрпомощи доверителю, при последующем возможном представлении интересов процессуального оппонента своего доверителя в споре против доверителя. «Если исходить из того, что в решении Совета верно описаны фактические обстоятельства, то допущенное нарушение не было вопиющим. В ситуации, когда адвокат ранее представляла супругу своего нового доверителя по спору из ДТП, в котором та была привлечена к административной ответственности по итогам ДТП с пешеходом, адвокат Л. могла предоставить не просто обезличенную копию решения с сайта суда и устную информацию о том, что К. “сбила пешехода”, а в красках рассказать ход процесса, попытки К. уйти от ответственности и представить заверенную судом копию решения и даже, возможно, какие-либо иные материалы указанного дела, которые могут негативно характеризовать К. для целей текущего спора между супругами. Тем не менее вынесенное решение еще раз подтверждает аксиому о том, что в любой спорной этической ситуации лучше воздержаться от представления интересов и рекомендовать обратиться к другому адвокату», – отметил он.
