Как стало известно «АГ», Новосибирский областной суд апелляционным постановлением от 10 января отменил частное постановление Заельцовского районного суда г. Новосибирска о необходимости привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности за непосещение судебного заседания во время отпуска (документы есть у «АГ»).
17 августа 2023 г. адвокат П., осуществлявшая защиту подсудимой К. по соглашению, в судебном заседании заявила ходатайство о переносе ранее согласованной даты судебного заседания – 21 сентября 2023 г. в связи с нахождением ее в отпуске по семейным обстоятельствам. Рассмотрение ходатайства было отложено до представления адвокатом подтверждающих сведений. После представления адвокатом таких сведений и их исследования в следующем судебном заседании суд отказал в удовлетворении ходатайства о переносе даты заседания, указав, что на этот день уже вызваны пять свидетелей обвинения. Для замены адвоката П. на одно судебное заседание суд, вопреки возражениям подсудимой, назначил другого защитника, которая, явившись в судебное заседание, заявила о невозможности в предоставленное время полностью ознакомиться с многотомным уголовным делом, в связи с чем судебное заседание (21 сентября 2023 г.) было отложено.
5 октября того же года Заельцовский районный суд г. Новосибирска вынес частное постановление в отношении П. о нарушении законодательства об адвокатуре. Впоследствии данное частное постановление поступило в АП Новосибирской области. В документе судья указал, что отпуск адвоката не является уважительной причиной, «поскольку адвокат была извещена о времени, дате и месте судебного заседания, назначенного заблаговременно. Кроме того, при рассмотрении ходатайства адвоката судом сообщено о невозможности этого в связи с тем, что на указанную дату вызваны свидетели». Таким образом, суд заключил, что П. отказалась от принятой на себя защиты, действовала вопреки законным интересам доверителя и недобросовестно исполняла свои обязанности.
Не согласившись с частным постановлением, П. обжаловала его в апелляционном порядке. В жалобе указывалось, что адвокат заблаговременно известила суд о невозможности участвовать в судебном заседании, неоднократно заявляла ходатайства об отмене этой – ранее согласованной – даты заседания. При этом П. подчеркнула, что суд имел возможность известить свидетелей об иной дате заседания. Оспаривая выводы суда о нарушении ею прав участников процесса, адвокат указала, что ни сторона обвинения, ни подзащитная не возражали против внесения изменений в согласованный ранее график судебных заседаний.
Изучив жалобу, апелляционный суд указал, что в судебном заседании 17 августа 2023 г., действуя с соблюдением требований п. 1 ст. 14 КПЭА, адвокат П. заявила ходатайство о переносе ранее согласованной даты судебного заседания в связи с нахождением ее в отпуске по семейным обстоятельствам. Апелляционная инстанция подчеркнула: ссылаясь на вызов свидетелей в судебное заседание 21 сентября 2023 г., судья знал, что направленные в адрес свидетелей повестки возвращены отправителю в связи с истечением срока хранения, что подтверждается отчетом об отслеживании почтовых отправлений. Таким образом, на момент отказа в удовлетворении заявленного адвокатом ходатайства судье достоверно было известно об отсутствии надлежащего извещения свидетелей, уточнила апелляция.
В апелляционном постановлении также отмечается: отказывая в удовлетворении заявленного адвокатом ходатайства, судья необоснованно сослался на то, что судебное заседание на 21 сентября 2023 г. было запланировано 1 июня. Апелляционный суд пояснил, что дата следующего судебного заседания определяется судом при отложении заседания, о чем выносится соответствующее постановление (в протокольной форме). Кроме того, несмотря на ранее согласованный график судебных заседаний, на который сослался судья, отказывая в удовлетворении ходатайства адвоката, по инициативе районного суда были отменены даты трех заседаний.
Апелляция подчеркнула, что при повторном ходатайстве подсудимый и гособвинитель не возражали о переносе даты заседания, а судья, вопреки тому что адвокат П. к 21 сентября 2023 г. будет вынуждена выехать из Новосибирска, тем не менее вызвала свидетелей в суд на эту дату, в связи с чем один из свидетелей приехал из Барнаула для участия в заседании, но оно было отложено.
Как отмечается в апелляционном постановлении, П. не отказывалась от принятой на себя защиты. В соответствии с п. 3 ст. 14 КПЭА при использовании права на отпуск (отдых) адвокат должен принять меры к обеспечению законных прав и интересов доверителя. «Вместе с тем довод жалобы о нецелесообразности замены адвоката на одно судебное заседание для допроса свидетеля заслуживает внимания, поскольку в обжалуемом постановлении судьей указано на повышенную сложность уголовного дела в связи с его большим объемом (83 тома), количеством допрошенных свидетелей (более 100), что требует для вновь назначенного адвоката значительного времени для его изучения и подготовки к защите подсудимой», – указано в документе.
Суд напомнил, что в соответствии с ч. 5 ст. 37 Конституции РФ каждый имеет право на отдых, в том числе на ежегодный отпуск. Необходимость ухода в отпуск в конкретный период адвокат объяснила наличием семейных обстоятельств, которые не были выяснены судьей. Апелляция учла, что в суде П. объяснила и подтвердила соответствующими документами причины, по которым возникла необходимость ее ухода в отпуск в указанный период, о которых она не знала и не могла знать 1 июня при согласовании нескольких дат судебных заседаний.
Таким образом, Новосибирский областной суд посчитал, что приведенные в частном постановлении выводы о нарушении П. требований уголовно-процессуального закона, Закона об адвокатуре и КПЭА являются необоснованными, и удовлетворил апелляционную жалобу адвоката.
Президент АП Новосибирской области Андрей Жуков в комментарии «АГ» отметил: судебные тяжбы по этому, казалось бы, простому и однозначному для понимания делу показали, что у судов первой инстанции не всегда присутствует понимание того, что адвокату, как любому человеку, необходим отдых. Он подчеркнул, что иногда требуется вмешательство суда апелляционной, а порой кассационной инстанции, чтобы объяснить судье, что отпуск по любым причинам для адвоката важен так же, как и для других участников судопроизводства. «Странно выглядят судебные обращения в адвокатскую палату с требованием наказать адвоката за то, чего тот не совершал. В данном случае неуместным является утверждение о том, что адвокат отказалась от защиты. Считаем, что окончательное судебное решение восстановило справедливость и послужило “сигналом” для всех судебных инстанций, в чьем производстве находятся или появятся в будущем подобные материалы», – заключил он.
Вице-президент и председатель Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Краснодарского края Ростислав Хмыров обратил внимание, насколько внимательны судьи апелляционной инстанции к деталям, которые малозаметны, но тем не менее существенно влияют на суть спора. К таким деталям, по мнению адвоката, в рассматриваемой жалобе следует отнести:
- обращение судей к Конституции РФ, которая в п. 5 ст. 37 закрепляет право каждого (включая адвокатов) на отдых и ежегодный оплачиваемый отпуск;
- выводы, к которым пришел суд апелляционной инстанции, основаны в том числе на анализе положений КПЭА (в данном случае адвокат выполнила их безупречно);
- предварительное согласование председательствующим судьей с участниками процесса дат и времени судебных заседаний на несколько месяцев вперед (не предусмотренное уголовно-процессуальным законом);
- заблаговременное уведомление адвокатом председательствующего судьи о невозможности участия только в одном из ранее согласованных с ним судебных заседаний.
Ростислав Хмыров отметил, что апелляционный суд, поддерживая доводы адвоката, выступающего защитником, обратил внимание на, казалось бы, очевидное, но не всегда приемлемое для судов первой инстанции право адвоката на отдых. «Думаю, многие коллеги сталкивались с ситуацией, когда приходили на заседание суда и узнавали, что судья в отпуске. Некоторые судьи не считают необходимым уведомлять участников процесса о переносе даты судебного заседания, тем самым проявляя неуважение к участвующим в деле лицам, несмотря на то, что в силу предписаний п. 2 ст. 8 Кодекса судейской этики судья должен осуществлять судейские полномочия, уважая процессуальные права всех участвующих в деле лиц, даже несмотря на то, что некоторые из них наделены статусом адвоката», – поделился он.
«Искреннее рад, с одной стороны, что коллега не злоупотребил своим правом, а с другой – что апелляционный суд объективно, с учетом в том числе допущенных судьей процессуальных нарушений, принял законное, обоснованное и мотивированное решение», – добавил Ростислав Хмыров.
Адвокат АК «СанктаЛекс» Павел Гейко отметил, что поскольку адвокатская деятельность не регулируется трудовым законодательством и на адвоката не распространяются предусмотренные для работников гарантии, вопрос о возможности отложения производства процессуальных действий с участием адвоката в связи с его нахождением в отпуске на практике решается весьма неоднозначно и зачастую не в пользу адвоката.
«Ситуации, когда адвокату сложно выделить достаточное для нормального отдыха количество времени, возникают постоянно – сам неоднократно с таким сталкивался. Действительно, КПЭА запрещает адвокату принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем он в состоянии выполнить, и, исходя из этого правила, адвокат должен в том числе рассчитывать свое время для отпуска. Однако нередко рассмотрение дел длится годами, и отсутствие возможности для адвоката взять отпуск во время их производства представляется явным нарушением конституционного права на отдых. Ситуационная подмена находящегося на отдыхе адвоката его коллегой, как правило, не способствует качественной защите прав и законных интересов доверителей. Рассчитать, что принятое адвокатом поручение будет завершено до запланированного им отпуска, практически невозможно, при этом такой подход явно ограничит возможности адвоката принимать поручения», – считает Павел Гейко.
Адвокат добавил, что с учетом сложившейся практики, когда правоохранительными и контролирующими органами и судами не соблюдаются процессуальные сроки, вменение адвокату затягивания производства по делу в связи с пребыванием в отпуске (если совокупное время нахождения в отпуске не является чрезмерным) представляется несправедливым и демонстрирует отсутствие равноправия таких субъектов процессуальных отношений как адвокаты и госорганы. В связи с этим, по мнению Павла Гейко, представляются целесообразными позиция органов адвокатского самоуправления по данному вопросу, а также закрепление некоторых ориентиров относительно права адвоката на отдых и порядка его реализации.
Управляющий партнер АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов подчеркнул, что, безусловно, право на отдых любого человека есть конституционное и неоспоримое право, закрепленное в ст. 37 Основного Закона, независимо от того, работает человек по трудовому договору или нет. В рассматриваемом случае районный суд сделал вывод, что «адвокат отказалась от принятой на себя защиты, что она действовала вопреки законным интересам доверителя, что она недобросовестно исполняла свои обязанности». По мнению Антона Колосова, суд безосновательно вторгся в доверительную сферу отношений адвоката и подзащитного, без каких-либо достоверных фактов установив, что адвокат якобы отказалась от принятой на себя защиты.
«Указанный тезис часто встречается в судебных решениях. Мы, адвокаты, в подобных ситуациях должны принципиально реагировать. В рассматриваемом примере в обязанности суда входило разрешение сугубо организационного вопроса о назначении дат следующих заседаний. Суд же обвинил адвоката в отказе от защиты. Кроме того, важно помнить, что согласно ч. 4 ст. 29 УПК частное постановление выносится в случае выявления судьей нарушения закона. Причем любое постановление судьи, в том числе частное, должно быть законным и обоснованным,», – подчеркнул Антон Колосов.
Первый вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ Михаил Толчеев отметил, что адвокат является таким же профессиональным участником судопроизводства, как судья или прокурор. Он подчеркнул, что адвокат не преследует личных целей, а выполняет профессиональную функцию, поэтому также имеет право на отдых, тем более в случае затяжного судебного процесса.
«Как показывает практика, согласование занятости профессиональных участников процесса и разумный учет значимых обстоятельств, как правило, позволяют избежать затягивания сроков рассмотрения дела. Однако в случаях, когда суд избирает конфликтную позицию по отношению к адвокату, не усматривая в нем равного субъекта, возникают подобные коллизии, что, в свою очередь, влечет необоснованное расходование бюджетных средств и еще большие проблемы с соблюдением сроков судопроизводства. В любом случае отношение к адвокату как к подчиненному и практически бесправному субъекту конституционно несостоятельно. В этом аспекте рассматриваемое постановление апелляционной инстанции представляется знаковым и обоснованным», – резюмировал Михаил Толчеев.
