– На днях состоялось заседание координационного совета, в котором приняли участие региональные уполномоченные по правам человека, а это более 60 человек, также к нам присоединился Президент Владимир Путин. На мой взгляд, это очень хорошо, что первое лицо государства согласилось поучаствовать в нашей работе. Мы и в дальнейшем планируем приглашать на подобные мероприятия представителей судебной системы, руководителей министерств и т.д. Иногда меня спрашивают, нужны ли региональные уполномоченные по правам человека? Видите ли, у нас огромная страна и уследить за всем происходящим в ней один уполномоченный просто физически не сможет. Поэтому, на мой взгляд, существование института региональных уполномоченных по правам человека в нашей стране оправданно.
–В последнее время очень актуальна тема создания институтов так называемых «отраслевых» уполномоченных. Есть уполномоченный по правам ребенка, бизнес-омбудсмен, недавно предложили ввести должность уполномоченного по правам национальностей. Как Вы к этому относитесь?
–Во-первых, как мне кажется, любой уполномоченный должен быть независим от всех ветвей власти. Во-вторых, при его назначении должно учитываться мнение всех слоев общества. Ав настоящее время отраслевые уполномоченные назначаются Президентом и фактически являются представителями исполнительной власти. То есть это помощники. Я глубоко убежден, что Президент, премьер, министры вправе назначать себе помощников по любым вопросам. Если они назначают помощников по защите прав граждан, то это хорошо. Пусть они работают. Но это не уполномоченные, а помощники.Кроме того, главный критерий оценки любого уполномоченного – это польза, которую он приносит обществу. Полезна ли будет деятельность уполномоченного по правам национальностей? Я в этом не уверен.
– Как Вы относитесь к поправкам в законодательство о митингах?
–Мы регулярно уделяем внимание проблеме свободы выражения мнения в нашей стране, посещаем наиболее значимые митинги, выкладываем отчеты на нашем сайте. У меня совершенно принципиальная позиция на этот счет: митинги могут проводиться во всех местах, кроме тех, в которых их проводить запрещено в соответствии с законом, а если власти отказывают в проведении митинга в конкретном месте, то они должны четко объяснить, по каким причинам это сделано, а также проинформировать, когда в данном месте проведение массового мероприятия будет возможным. Почему-то наши чиновники трактуют закон о митингах как разрешительный, хотя он таковым не является и процедура разрешения проведения массовых акций согласно закону носит уведомительный характер.
– Прокомментируйте принятые недавно поправки в закон об НКО, наделяющие ряд российских организаций статусом «иностранного агента».
– Безусловно, меня беспокоит сама формулировка «иностранный агент», потому что в нашей стране она имеет очень специфический смысл. Кроме того, вызывает серьезные опасения то, что данные поправки существенно ужесточают порядок проведения проверок деятельности НКО, который был установлен за шесть или семь месяцев до этого и который всех устраивал. Я не знаю, зачем это сделано. Поэтомуя считаю некоторые положения этого закона избыточными.
– Ранее Вы высказали свою точку зрения, согласно которой на Болотной площади в мае не было массовых беспорядков. Но 14 человек в данный момент находятся под следствием. Планируете ли Вы что-то предпринять по этому поводу, может, побеседовать с г-ном Бастрыкиным?
– Нет, я не имею права вмешиваться в дела следствия, а также в судопроизводство. Но я имею право обжаловать приговор, который вступил в законную силу, если в нем имеются какие-либо нарушения. Однако в настоящий момент идет следствие, дело в суде еще и не начинало рассматриваться, поэтому вопрос преждевременен. Вообще, мы присутствовали в тот день на Болотной площади, и, по моим впечатлениям, массовых беспорядков, как они прописаны в законе, там не было. Но были серьезные отдельные стычки, и были нарушения со стороны отдельных граждан, которые, в частности, кидались асфальтом.Однако имели место и нарушения со стороны сотрудников правоохранительных органов. Суд должен объективно и всесторонне расследовать дело, и если вина конкретных лиц действительно будет доказана, то эти лица должны понести ответственность согласно закону.
– Недавно участниц группы Pussy Riot приговорили к двум годам лишения свободы, насколько обосновано данное решение суда?
–Я активно не одобряю поступок этих дам и считаю, что они поступили бестактно и глупо. Сомнений в том, что их поступок нарушает права граждан, у меня нет никаких. Однако то, что они совершили, – это не преступление, а проступок. Поэтому здесь должно иметь место административное производство. Я очень рассчитываю, что суд второй инстанции укажет на ошибки, допущенные Хамовническим судом. Однако во всей это истории меня заботит еще вот что: в нашем обществе повсеместно разливается отравленная субстанция нетерпимости. На днях, например, было объявлено о создании так называемых «православных дружин». Было также уточнено, что эти дружины будут действовать мирно. Должна же нас хоть чему-то учить история: эти дружины не будут мирными. А одной из важнейших основ правового государства является монополия властей на дозированное применение насилия. Поэтому я призываю всех обратить пристальное внимание на создание подобных объединений.
– Насколько тяжело Вам маневрировать между властью и гражданским обществом?
–Видите ли, если я целиком и полностью вдруг встану на сторону оппозиции, то власть перестанет видеть во мне равноправного партнера, что сильно затруднит наше сотрудничество. Но, с другой стороны, если я во всем стану придерживаться государственной политики, то потеряю свой авторитет в глазах гражданского общества, что совершенно недопустимо. Так что, поверьте мне, а я– старый дипломат, дипломатия омбудсмена – значительно более тонкая вещь, чем даже международная дипломатия.
