Как уже сообщала «АГ», 20 декабря Совет Адвокатской палаты г. Москвы вынес решение по дисциплинарному производству в отношении адвоката Ольги Динзе, которое было возбуждено по представлению Главного Управления Минюста России по г. Москве в связи с нарушением адвокатом установленного законом порядка обмена корреспонденцией с подзащитным, содержащимся под стражей.
В представлении ГУ Министерства юстиции было указано, что адвокат, в нарушение порядка переписки, установленного Законом о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений (ст. 20, 32), во время встречи со своим подзащитным в СИЗО получила от него тетрадь с записями и впоследствии вынесла ее за пределы следственного изолятора.
В августе Ольга Динзе сообщала, что была задержана на 3 часа сотрудниками СИЗО за отказ предоставить рукописи, полученные от доверителя. В комментарии «АГ» адвокат пояснила, что от подзащитного ей стало известно об оказании на него со стороны оперативных сотрудников ФСБ психологического давления – попытки решить эту ситуацию через следователя и администрацию СИЗО не увенчались успехом.
Также Ольга Динзе рассказала, что ей стало известно о прослушивании разговоров в ходе конфиденциального общения адвоката с подзащитными в следственном изоляторе. В этой связи, с целью избежать оглашения позиции при личной встрече и тем самым воспрепятствовать оперативным сотрудникам ФСБ узнать детали событий, которые происходили в рамках предъявленного обвинения, ее подзащитный письменно изложил свою позицию по уголовному делу и по своей инициативе передал ей. Адвокат также добавила, что ее подзащитный был против ознакомления сотрудников ФСИН с письменными пояснениями по уголовному делу, которые он ей передал: «Он мне категорично дал понять, что материал ни при каких обстоятельствах не должен попасть в руки сотрудников ФСИН и через них – оперативным сотрудникам ФСБ».
По мнению Ольги Динзе, переданные доверителем записи такого рода охватываются понятием адвокатской тайны. Также она отметила, что ст. 20 Закона о содержании под стражей, в нарушении которой ее обвинили сотрудники СИЗО, касается переписки лица, находящегося в следственном изоляторе, в то время как характер конфиденциального общения в ходе свидания обвиняемого со своим защитником не имеет к переписке никакого отношения.
Тем не менее Квалификационная комиссия АП г. Москвы пришла к выводу, что Ольга Динзе все-таки допустила нарушение Кодекса профессиональной этики адвоката, а Совет Адвокатской палаты согласился с этим выводом и вынес решение о дисциплинарном взыскании в виде предупреждения.
Как рассказал «АГ» вице-президент АП г. Москвы, заместитель председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов Вадим Клювгант, Совет согласился с выводом квалифкомиссии о том, что в действиях адвоката усматривается нарушение ст. 10 КПЭА, которая прямо запрещает адвокату выполнять любые пожелания, просьбы и требования доверителя, противоречащие закону и требованиям профессиональной этики.
Это единственный профессионально-этический запрет, который адвокат Ольга Динзе нарушила, когда приняла тетрадь с записями напрямую от подзащитного по его просьбе. Вадим Клювгант пояснил, что порядок обмена такой корреспонденцией установлен Законом о содержании под стражей, который устанавливает, что это должно делаться только через администрацию учреждения, где содержится арестованный, и никак иначе. Никакие иные нарушения ей не инкриминировались.
Весь вопрос заключался в том, что Ольга Динзе неправильно сориентировалась, проявила неосмотрительность, недопустимую степень легкомыслия, что и вызвало такую реакцию со стороны государственных органов, которые уполномочены обеспечивать соблюдение требований закона, регламентирующего условия и режим содержания под стражей.
Поскольку ее подзащитный обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, связанного с террористической деятельностью, а такие дела находятся под особым контролем, то здесь требуются особая тщательность и скрупулезность в каждом шаге. Защитник не только должен наилучшим образом способствовать законным интересам своего подзащитного, но также не должен своим поведением создавать рисков ни для подзащитного, ни для себя, ни для адвокатского сообщества в целом. В таких делах потому и требуется особая осмотрительность, что они очень сильно могут продуцировать подобного рода риски.
В сложившейся ситуации у адвоката была возможность получить от подзащитного информацию другим способом – более безопасным, обеспечивающим сохранение конфиденциальности и в то же время не нарушающим формальных запретов, без принятия от него во время свидания тетради с собственноручными записями. «Однако она не воспользовалась этой возможностью, а нарушив, причем под видеоконтролем администрации, порядок обмена корреспонденцией (письменными материалами) с арестованным подзащитным, дала повод для вполне предсказуемых действий администрации СИЗО. В этом Совет и усмотрел ошибочность и упречность ее профессионального поведения.
Представитель Ольги Динзе в дисциплинарном производстве адвокат Рамиль Ахметгалиев также прокомментировал «АГ» решение Совета АП г. Москвы. «Согласно разъяснениям Совета, мы получим решение на руки после новогодних праздников. И, в зависимости от его содержания, будем думать о том, какие другие дальнейшие шаги возможно предпринимать», – рассказал он.
