Когда возникает вопрос об обязательности для судей постановлений пленумов ВС РФ, мне вспоминается случай, произошедший в кассационной инстанции облсуда в последнем году прошлого века (кстати, и тысячелетия), очевидцем которого я был.
Ломать стереотипы в праве?
В те годы заседания суда кассационной инстанции по уголовным делам проходили по следующей схеме. Все слушания назначались на одно время. Приходившие в суд вместе заходили в зал и в порядке очереди ждали рассмотрения своего дела, вникая при желании в существо иных дел.
Кстати, считаю, что такой порядок являлся неплохой возможностью изучения судебной практики.
Слушалось уголовное дело о разбое, защиту подсудимого в котором осуществлял один из самых известных адвокатов области. Во время его яркого выступления возглавляющий это заседание судебной коллегии председатель облсуда вежливо прервал его приблизительно следующим заявлением: «Вы же, уважаемый (имярек), один из самых опытных адвокатов области и знаете, что оспариваемый вами вопрос квалификации деяния полностью разъяснен Верховным Судом в двух постановлениях пленумов, в связи с чем не к лицу вам вводить нас в заблуждение».
Услышав эти слова, один из только что начавших практиковать адвокатов, офис которого находился в нескольких десятках метров от облсуда, тихо вышел из зала и через пять минут вернулся с довольным видом, держа в руках «Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ по уголовным делам».
Очередь коллеги отстаивать правоту доводов своей кассационной жалобы подошла довольно скоро. Свою речь он начал уверенно, с заявления о том, что квалификация деяния, данная его подзащитному судом первой инстанции, полностью противоречит такому-то постановлению Пленума ВС РФ.
Тут же, не менее вежливо, чем в случае с его старшим коллегой, он был остановлен председательствующим, замечание которого ввело в ступор всю находящуюся в зале юридическую братию. «Вы же, в отличие от ранее выступавшего тут (имярек), недавно закончили вуз и только начинаете свою юридическую стезю, – сказал председатель облсуда. – Кому, как не вам, молодым юристам, ломать сложившиеся еще с советских времен стереотипы в праве. И кому, как не вам, необходимо знать, что европейское правосудие, в которое мы вступаем семимильными шагами, и Европейский суд не признают обязательность постановлений пленумов Верховного Суда, поскольку они не являются законами».
Абсурдность ситуации актуальна и сегодня
Совсем недавно постановление Пленума ВС РФ от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» ввело в судебную практику термин «злоупотребление правом на защиту», тогда как в законодательстве такого понятия нет.
И это не единичный пример, когда судебная власть под видом разъяснений законов фактически подменяет законодательную, при том что КС РФ исходит из невозможности обжалования постановлений пленумов ВС РФ.
Так, п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» дал разъяснение, что под вымогательством взятки «следует понимать не только требование должностного лица… дать взятку… сопряженное с угрозой совершить действия (бездействие), которые могут причинить вред законным интересам лица, но и заведомое создание условий, при которых лицо вынуждено передать указанные предметы с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняемых интересов (например, умышленное нарушение установленных законом сроков рассмотрения обращений граждан). Для квалификации содеянного по пункту “б” части 5 статьи 290 УК РФ… не имеет значения, была ли у должностного лица либо у лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, реальная возможность осуществить указанную угрозу, если у лица, передавшего взятку или предмет коммерческого подкупа, имелись основания опасаться осуществления этой угрозы».
При этом ВС РФ приводит следующий пример: «следователь, зная, что уголовное дело подлежит прекращению в связи с отсутствием в деянии состава преступления, угрожает обвиняемому направить дело с обвинительным заключением прокурору, а получив взятку, дело по предусмотренным законом основаниям прекращает».
С кем бы из практиков я ни обсуждал приведенное выше разъяснение, все приходили к выводу о наличии здесь состава классического мошенничества с использованием служебного положения.
Тем не менее, руководствуясь указанным постановлением, суды стали осуждать мошенников как взяточников, улучшая правоохранительным органам статистику по борьбе с коррупцией.
Ломать стереотипы в праве?
В те годы заседания суда кассационной инстанции по уголовным делам проходили по следующей схеме. Все слушания назначались на одно время. Приходившие в суд вместе заходили в зал и в порядке очереди ждали рассмотрения своего дела, вникая при желании в существо иных дел.
Кстати, считаю, что такой порядок являлся неплохой возможностью изучения судебной практики.
Слушалось уголовное дело о разбое, защиту подсудимого в котором осуществлял один из самых известных адвокатов области. Во время его яркого выступления возглавляющий это заседание судебной коллегии председатель облсуда вежливо прервал его приблизительно следующим заявлением: «Вы же, уважаемый (имярек), один из самых опытных адвокатов области и знаете, что оспариваемый вами вопрос квалификации деяния полностью разъяснен Верховным Судом в двух постановлениях пленумов, в связи с чем не к лицу вам вводить нас в заблуждение».
Услышав эти слова, один из только что начавших практиковать адвокатов, офис которого находился в нескольких десятках метров от облсуда, тихо вышел из зала и через пять минут вернулся с довольным видом, держа в руках «Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ по уголовным делам».
Очередь коллеги отстаивать правоту доводов своей кассационной жалобы подошла довольно скоро. Свою речь он начал уверенно, с заявления о том, что квалификация деяния, данная его подзащитному судом первой инстанции, полностью противоречит такому-то постановлению Пленума ВС РФ.
Тут же, не менее вежливо, чем в случае с его старшим коллегой, он был остановлен председательствующим, замечание которого ввело в ступор всю находящуюся в зале юридическую братию. «Вы же, в отличие от ранее выступавшего тут (имярек), недавно закончили вуз и только начинаете свою юридическую стезю, – сказал председатель облсуда. – Кому, как не вам, молодым юристам, ломать сложившиеся еще с советских времен стереотипы в праве. И кому, как не вам, необходимо знать, что европейское правосудие, в которое мы вступаем семимильными шагами, и Европейский суд не признают обязательность постановлений пленумов Верховного Суда, поскольку они не являются законами».
Абсурдность ситуации актуальна и сегодня
Совсем недавно постановление Пленума ВС РФ от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» ввело в судебную практику термин «злоупотребление правом на защиту», тогда как в законодательстве такого понятия нет.
И это не единичный пример, когда судебная власть под видом разъяснений законов фактически подменяет законодательную, при том что КС РФ исходит из невозможности обжалования постановлений пленумов ВС РФ.
Так, п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» дал разъяснение, что под вымогательством взятки «следует понимать не только требование должностного лица… дать взятку… сопряженное с угрозой совершить действия (бездействие), которые могут причинить вред законным интересам лица, но и заведомое создание условий, при которых лицо вынуждено передать указанные предметы с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняемых интересов (например, умышленное нарушение установленных законом сроков рассмотрения обращений граждан). Для квалификации содеянного по пункту “б” части 5 статьи 290 УК РФ… не имеет значения, была ли у должностного лица либо у лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, реальная возможность осуществить указанную угрозу, если у лица, передавшего взятку или предмет коммерческого подкупа, имелись основания опасаться осуществления этой угрозы».
При этом ВС РФ приводит следующий пример: «следователь, зная, что уголовное дело подлежит прекращению в связи с отсутствием в деянии состава преступления, угрожает обвиняемому направить дело с обвинительным заключением прокурору, а получив взятку, дело по предусмотренным законом основаниям прекращает».
С кем бы из практиков я ни обсуждал приведенное выше разъяснение, все приходили к выводу о наличии здесь состава классического мошенничества с использованием служебного положения.
Тем не менее, руководствуясь указанным постановлением, суды стали осуждать мошенников как взяточников, улучшая правоохранительным органам статистику по борьбе с коррупцией.
