Не думал, что ставшее классикой, известное из советских мультфильмов «В стране невыученных уроков» и «Двенадцать месяцев» выражение, имеющее двоякий смысл, будет применено в судебной практике.
Приняв поручение после вступления приговора в законную силу и изучив дело, увидел, как я думал, «железные» основания для смягчения наказания.
Назначая осужденному наказание, суд, приняв во внимание участие осужденного в боевых действиях, в описательной части приговора указал, что считает необходимым назначить ему минимальный срок наказания, предусмотренный санкцией ч. 3 ст. 286 УК РФ.
Этот срок составляет 3 года.
Однако суд по одному эпизоду назначил осужденному 3 года 2 месяца лишения свободы, по другому – 3 года 6 месяцев лишения свободы, т.е. по обоим эпизодам назначил наказание, превышающее минимальный предел санкции ч. 3 ст. 286 УК РФ.
Подал кассационную жалобу с уверенностью, что ее удовлетворят, а наказание, назначенное осужденному по обоим эпизодам, будет снижено до 3 лет лишения свободы, как будет снижено и наказание, назначенное по совокупности преступлений.
Но, несмотря на то что «русский язык – он и в Африке русский язык», в судебной системе он не совсем такой, и слова «минимальный срок наказания, предусмотренный санкцией статьи» имеют не одно смысловое содержание и значение.
В постановлении судьи облсуда, отклонившем кассационную жалобу, довод о минимальном пределе санкции признан неубедительным, поскольку «из смыслового содержания описательно-мотивировочной части приговора усматривается суждение суда о необходимости назначения наказания в минимальных пределах санкции ч. 3 ст. 286 УК РФ…»
Вот так словосочетания «минимальный срок» и «в минимальном пределе» признаны одинаковыми по смыслу.
Подождем, что скажет о русском языке Верховный Суд РФ.
Приняв поручение после вступления приговора в законную силу и изучив дело, увидел, как я думал, «железные» основания для смягчения наказания.
Назначая осужденному наказание, суд, приняв во внимание участие осужденного в боевых действиях, в описательной части приговора указал, что считает необходимым назначить ему минимальный срок наказания, предусмотренный санкцией ч. 3 ст. 286 УК РФ.
Этот срок составляет 3 года.
Однако суд по одному эпизоду назначил осужденному 3 года 2 месяца лишения свободы, по другому – 3 года 6 месяцев лишения свободы, т.е. по обоим эпизодам назначил наказание, превышающее минимальный предел санкции ч. 3 ст. 286 УК РФ.
Подал кассационную жалобу с уверенностью, что ее удовлетворят, а наказание, назначенное осужденному по обоим эпизодам, будет снижено до 3 лет лишения свободы, как будет снижено и наказание, назначенное по совокупности преступлений.
Но, несмотря на то что «русский язык – он и в Африке русский язык», в судебной системе он не совсем такой, и слова «минимальный срок наказания, предусмотренный санкцией статьи» имеют не одно смысловое содержание и значение.
В постановлении судьи облсуда, отклонившем кассационную жалобу, довод о минимальном пределе санкции признан неубедительным, поскольку «из смыслового содержания описательно-мотивировочной части приговора усматривается суждение суда о необходимости назначения наказания в минимальных пределах санкции ч. 3 ст. 286 УК РФ…»
Вот так словосочетания «минимальный срок» и «в минимальном пределе» признаны одинаковыми по смыслу.
Подождем, что скажет о русском языке Верховный Суд РФ.
