Ознакомившись с публикацией председателя управляющего совета Коллегии коммерческих юристов Айгуль Кенжебаевой «Адвокатура несется в пропасть: способно ли что-нибудь это остановить?», мы задумались, как реагировать на эту статью. Дело в том, что в целом статья не содержит юридической аргументации. На эмоциональном уровне вести дискуссию непродуктивно, да и непрофессионально.
Но ответ давать нужно, и мы все-таки его подготовили, поскольку разделяем опасения автора, что отдельные адвокаты передергивают факты в социальных сетях и СМИ. И на последней конференции мы подняли эту проблему и приняли решение.
Суть претензий автора статьи
В первую очередь обращает на себя внимание некорректный заголовок статьи. Он создает впечатление, что дела адвокатуры настолько плохи, что уже неизвестно, какое вмешательство способно ее спасти. Очевидно, такое вмешательство должно быть внешним, поскольку адвокатура сама уже не справится.
Так ли это? Предлагаем разобраться.
Свои претензии к адвокатуре автор статьи основывает на том, что в последнее время некоторые адвокаты позволяют себе негативные публичные высказывания в адрес судебной системы, отдельных судей, государственных органов и т.д. Такая позиция некоторых адвокатов, по мнению автора статьи, показывает, что вся адвокатура несется в пропасть!
Здесь следует заметить вот что. Адвокатов в Казахстане на текущий момент более 4500. Раздражение автора статьи вызвано несколькими конкретными адвокатами, пишущими в социальных сетях и СМИ на острые темы, связанные с нарушениями закона со стороны судов и государственных органов.
Можно ли по поведению нескольких адвокатов делать суждение о состоянии и судьбе всей адвокатуры в целом? Разумеется, нет.
Я, конечно, не хочу сказать, что у нас каждый адвокат предоставлен сам себе. Мы все – единый общественный институт. Но большое число адвокатов не присутствует в социальных сетях. И делать обобщение касательно всей адвокатуры путем анализа нескольких фраз, написанных в «Фейсбуке», некорректно.
Это первая причина, из-за которой конструктивной дискуссии по данной статье не получится.
Если у автора имеются претензии к отдельным адвокатам – почему нельзя обратиться к ним напрямую? Если данные адвокаты допускают нарушение закона или Кодекса профессиональной этики – почему «потерпевшие» от их критики не обращаются за защитой своих прав в установленном порядке?
Таким образом, вторая причина, отрицательно влияющая на качество диалога по данной теме, – это попытка ответить на вопрос: а что не так делают эти «некоторые» упомянутые адвокаты? Почему их поведение является недопустимым?
В чем заключается незаконность критики со стороны адвокатов?
Мы полностью согласны с автором статьи в том, что гарантированная законом независимость адвокатуры не означает вседозволенности для адвокатов. И, конечно, встречаются адвокаты, которые переходят рамки дозволенного законом и нормами профессиональной этики. Надо заметить, что встречаются и такие судьи, прокуроры, полицейские и, возможно, коммерческие юристы.
Однако, как юристы и адвокаты, мы не можем согласиться с тем, что критика судов – это обязательно оскорбление судей и судебной системы, как это пишет автор статьи.
Оскорбление – это уголовное правонарушение, ответственность за которое наступает в установленном законом порядке по инициативе оскорбленного лица. Если имеет место оскорбление, почему бы тем, за кого вступается автор статьи, не защитить свои права самостоятельно правовыми средствами? Скорее всего, потому, что правовыми средствами это невозможно. Например, примечание к ст. 378 УК РК прямо указывает, что публичные выступления, содержащие критические высказывания о служебной деятельности представителя власти, не влекут уголовной ответственности. Как представитель судебной власти, судья может быть подвергнут критической оценке его деятельности, в том числе и со стороны адвоката. Конечно, без перехода на личности и оскорблений.
Государственные органы, так же как и суды, должны быть подвержены критике. Об этом говорил глава государства. Если не будет критики, то они не смогут оздоравливаться и совершенствоваться. Поэтому адвокатура и впредь станет подвергать критике любое незаконное действие государственных органов в информационном пространстве.
Автор статьи сетует, что адвокаты сразу бегут в СМИ и громко кричат о беззаконии, непрофессионализме судей, едва получив в первой инстанции решение, приговор или определение суда, которые их не устраивают.
Здесь мы, возможно, согласимся и скажем даже более. Очень часто это происходит еще до получения судебного акта первой инстанции. И все потому, что суды дают повод для этого незаконными действиями.
Обозначенная проблема рассмотрена автором статьи необоснованно узко. Например, довольно часто адвокаты комментируют незаконные действия суда, не дожидаясь вынесения решения суда первой инстанции. Нередко это происходит и после вступления решения в силу. Для полноты нужно было рассмотреть все эти ситуации.
Не только адвокаты воздействуют на суд. Многие правоохранительные органы допускают такое давление. Давая в СМИ, например, информацию о задержании очередной ОПГ, они без суда объявляют людей не только преступниками, а целым организованным преступным сообществом.
Отсутствие правовой аргументации затрудняет обсуждение проблемы
Автор статьи говорит о том, что критика судов является непроцессуальным методом, что запрещено законом. Но в статье мы не находим ответов на вопросы: какие процессуальные нормы нарушаются таким обсуждением? Очевидно, что если критику судов адвокатами можно было бы квалифицировать в качестве какого-либо правонарушения, то это было бы сделано автором, а еще раньше – самими судами.
То есть опять наша дискуссия носит неправовой характер. Но постараемся этот пробел восполнить.
Мы убеждены, что если бы у автора статьи имелась аргументация со ссылками на конкретные нормы, то она была бы приведена в статье. Ее отсутствие и ссылка на некие договоренности с Верховным Судом наводят нас на печальные мысли, что нам, адвокатам, придется во всех видах дискуссий озвучивать доводы и аргументы самим себе.
Почему адвокаты критикуют судебные акты?
Автор статьи перечисляет причины, по которым адвокаты критикуют судебные решения.
В качестве одной из них указывается, что критика – это способ воздействия на суд апелляционной инстанции в целях получения желаемого результата.
Очевидным является, что в ходе судебного разбирательства все участники процесса оказывают воздействие на суд. Это воздействие может быть законным и незаконным, а также этичным или нет. В случае если воздействие является незаконным оно должно повлечь установленную законом ответственность, которая закреплена нормами уголовного законодательства и законодательства об административных правонарушениях. Если воздействие происходит в противоречии с нормами этики – наступает дисциплинарная ответственность адвоката за нарушение соответствующих этических правил.
Если бы речь шла только о незаконных или неэтичных методах, автора можно было понять. Но нам предлагают отказаться от любой критики, от любого обсуждения, в том числе не противоречащего закону и корректно сформулированного.
Критика = преступление
Далее автор приравнивает публикацию критических комментариев в СМИ в отношении не вступивших в судебную силу решений к таким действиям, как решение судебных вопросов по телефонному звонку или путем дачи взятки. Все это – воздействие на суд, а значит, по мнению автора, в равной степени незаконно и противоправно.
Можно ли простить коммерческому юристу, не практикующему уголовное право, такие вольности? Можно было бы, если бы автор не являлся руководителем объединения, претендующего на объединение под крышей «профессиональных представителей» всех казахстанских юристов.
Может с точки зрения коммерческих юристов незаконность деяния определяться путем простого сравнения, но мы, как адвокаты, с таким предложением согласиться не можем. Вмешательство в деятельность суда и дача взятки – это уголовные преступления, предусмотренные Уголовным кодексом. Публикации в СМИ (в том числе и соцсетях) являются противоправными только в случаях, предусмотренных законом (клевета, оскорбление, разжигание розни и т.п.).
Опасность критики суда со стороны адвокатов, по мнению автора, заключается в том, что общество склонно верить адвокатам больше, чем обычным людям. Мы бы даже сказали, что благодаря активной гражданской позиции общество в последнее время склонно верить адвокатам больше, чем судам. Почему так происходит? Наше общество не настолько темное и безграмотное, чтобы верить тем, кто просто говорит. Люди очень тонко чувствуют несправедливость и равнодушие к их проблемам. Вот поэтому отсутствие доверия судам – это не следствие публичной деятельности адвокатов, а результат непрозрачности судебной системы и несправедливых решений. Здесь можно долго спорить, ссылаясь на данные статистики, демонстрирующие удовлетворенность населения судебной системой, но факт остается фактом.
Вот поэтому и получается, что критике судебных решений присваивается тот же уровень опасности, что и коррупции. Не боится критики только тот, кому скрывать нечего.
Развивая эту мысль, автор статьи приравнивает критику к жизни не по закону, а по бандитским «понятиям». Снова мы сталкиваемся с пренебрежительным отношением к обществу, которое само не может понять: что к чему и вынуждено идти на баррикады либо давать взятки. А адвокатам, оказывается, только того и надо.
Неюридические термины «дестабилизация общества», «дискредитация власти и правовой системы», «подрыв устоев» мы комментировать при всем желании не можем. Хотим лишь заметить, что дестабилизируют и дискредитируют в первую очередь те, кто допускает ошибки и нарушения закона, а не те, кто эти ошибки высмеивает или критикует.
Никогда институт адвокатуры не призывал народ к революциям. Опыт соседних государств показал, что от революции в первую очередь страдают сами же адвокаты. В Грузии после революции более сотни адвокатов были подвергнуты уголовному преследованию за правовую защиту противников революционных изменений. В Кыргызстане недовольная толпа закидала адвокатов камнями при выходе из суда, в котором они защищали представителей бывшей власти.
Поэтому, повторимся, что никогда адвокатура не была заинтересована ни в каких революционных изменениях. Наш выбор – эволюционный путь совершенствования законодательства и правоприменения.
Адвокаты и судебная машина
Не в первый раз автор говорит в своих выступлениях про судебную машину. Если работа такой машины не предполагает обратной связи с другими участниками процесса, то адвокаты против такого механизма.
Правильная мысль автора заключается в том, что адвокат должен применить все свои знания и умения, профессиональные способности для того, чтобы помочь суду вынести законное и обоснованное решение. Хотим сослаться на подп. 9 п. 3 ст. 14 Закона Республики Казахстан «Об адвокатской деятельности», согласно которому адвокат, выступая в качестве защитника или представителя, правомочен использовать все не запрещенные законом средства и способы защиты прав и законных интересов лиц, обратившихся за юридической помощью. Здесь следует обратить внимание на то, что закон говорит обо всех не запрещенных законом средствах и способах.
PR для адвоката
Еще одной причиной, толкающей адвокатов на комментирование судебных решений, по мнению автора статьи, является PR для адвоката. При этом термин «PR» используется явно в негативном свете, хотя в переводе означает всего лишь «связи с общественностью». На самом деле существует хороший PR и плохой. Адвокаты и адвокатура заинтересованы в хороших связях с общественностью и никогда не откажутся от таких связей. А вот отсутствие таких связей, закрытость, решение вопросов неправовыми методами – это как раз плохой PR, который никак ситуацию с общественным мнением не исправит.
Ученым – обсуждение, адвокатам – участие в судебных делах
Далее автор предлагает совершенно недопустимое разделение юристов на академических и практикующих. Критика судебных актов, по ее мнению, – это удел первых. А адвокаты должны знать свое дело – защищать интересы доверителей в суде. Не совсем понятно, как быть тем из нас, кто имеет ученые степени и научные публикации. Наверное, выбирать – работать или критиковать.
Самоцензура как показатель профессионализма
В качестве примера решения вопроса с критикой судов автор представляет нам дополнение к Кодексу этики, принятое на конференции Коллегии коммерческих юристов. Согласно этой норме члены коллегии не могут публично давать оценку деятельности суда по делу, находящемуся в стадии рассмотрения, а также оценку не вступившего в силу решения суда. Вступившие в силу решения тоже нельзя критиковать, если это может быть расценено обществом как дискредитация судебной власти. При этом никаких критериев, позволяющих определить, что комментарий будет расценен как дискредитация, не приводится. Последнее можно трактовать как невозможность обсуждать любые ошибки, допущенные судом.
Такое ограничение – не что иное как самоцензура.
В то же время ст. 20 Конституции Республики Казахстан (далее – Конституция) гарантирует свободу слова и запрещает цензуру. Каждый имеет право свободно получать и распространять информацию любым, не запрещенным законом способом.
Закон не запрещает адвокатам получать и распространять информацию о судебных процессах и судебных актах на любой стадии. Исключение составляют случаи, когда дела рассматриваются в закрытом судебном заседании. Это может быть связано с охраной тайны личной жизни, семейной, коммерческой и иной охраняемой законом тайны.
В соответствии со ст. 39 Конституции права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только законами и лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, охраны общественного порядка, прав и свобод человека, здоровья и нравственности населения.
Таким образом, право юристов обсуждать судебные акты могло быть ограничено только законом. Но в противоречии с нормами Конституции это было сделано решением конференции общественного объединения.
Казалось бы, это внутреннее дело данной организации – накладывать на своих членов самоограничения, даже если это ограничивает их конституционные права. Но нам известно, что некоторые члены данного объединения не согласны с принятым решением. Полагаем, что такое положение не должно применяться.
Автор статьи призывает адвокатов последовать примеру возглавляемого им общественного объединения и внести подобное предложение в Кодекс этики адвокатов.
Во-первых, это полномочна сделать только конференция адвокатов.
Во-вторых, как мы показали выше, это положение антиконституционно. Внутренние документы адвокатуры никогда не противоречили Конституции и не будут ей противоречить.
Отказ от критики судов в обмен на привилегии?
Автор статьи считает, что адвокаты не должны спорить, настаивать на своих правах, биться до конца, поскольку в отношениях с судебной системой такая тактика не приводит к желаемому результату. А что взамен? Предлагается договариваться и находить пути сотрудничества. Впервые на страницах СМИ мы встречаем такой призыв. Как можно договариваться с судом? Такое воздействие на суд является законным? Какими нормами закона это урегулировано?
Представитель коммерческих юристов сообщает, о чем идут переговоры с Верховным Судом и как они усилят статус представителя в суде. Такой статус будет именоваться «профессиональный представитель». Это лицо, добровольно отказавшееся от критики суда в обмен на определенные привилегии.
Из статьи следует, что коммерческие юристы и Верховный Суд договорились о предоставлении «профессиональным представителям» таких привилегий. Что это за привилегии?
В частности, в обмен на отсутствие критики предлагается проходить в суд без досмотра и изъятия мобильных телефонов, а также право иметь специально оборудованную комнату для представителей. Непонятно, как наличие таких привилегий согласуется с конституционным принципом равенства всех перед законом и судом, а также запретом какой-либо дискриминации по любым основаниям (ст. 14). И почему у представителей должны быть привилегии по сравнению с «простыми гражданами»?
Автор не учитывает, что данные конституционные права – это еще и права человека в соответствии с международными обязательствами Республики Казахстан. Для того чтобы пользоваться фундаментальными правами человека, не нужны никакие привилегии.
Дальше – больше. По предложению автора, если отказаться от критики судов, можно получить другую привилегию. Право быть выслушанным в суде без прерывания и перебивания!
Но ведь это право гарантировано Конституцией! В соответствии с подп. 4 п. 3 ст. 77 Конституции каждый имеет право быть выслушанным в суде.
Таким образом, права, принадлежащие всем по закону, переходят в разряд привилегий для избранных.
Ну и, наконец, предложение, связанное с тем, что адвокат, не согласный с судебным актом, обладает привилегией обратиться к трем экспертам из числа своей организации (например, РКА) для дачи заключения по делу. Это нужно для того, чтобы реализовать право на пересмотр решения в кассационном порядке. Таким образом, право на пересмотр судебных актов, принадлежащее каждому по закону, также становится привилегией.
Но разве в данном случае не происходит давления на суд? Хотя, по мнению автора, статьи вмешательство в деятельность суда таким способом выглядит вполне оправданным.
Но здесь у нас опять несколько вопросов правового характера. Почему эксперты должны выполнять работу суда? Как быть с принципом независимости суда и подчинения его только закону?
Что в итоге?
Мы вынуждены прийти к выводу, что автором статьи предусмотренными законом средствами не выявлено и не предложено способов преследования и наказания адвокатов, выражающих свое мнение в СМИ и социальных сетях.
В связи с этим автор предлагает адвокатуре самой ограничить права своих членов неконституционным способом и в итоге получить в виде привилегий те права, которые и так принадлежат адвокатам, но в данное время ограничены. Поэтому мы вынуждены рассматривать упомянутую статью как попытку воздействия на казахстанскую адвокатуру с целью принудить адвокатов ввести самоцензуру и заставить замолчать наших наиболее активных в СМИ коллег.
Пойти на это адвокатура по озвученным причинам не может.
Адвокатура – это инструмент по защите гражданского общества, поэтому она обязана защищать членов общества не только в судах, но и помогать гражданам в понимании законов, учить их в медийном пространстве защищать свои права. Если адвокатура этого не делает, она не выполняет своего предназначения.
Если адвокатура не будет выполнять этой своей миссии, то в медиапространство придут радикалы, способные повести общество на баррикады. Ведь поводы, когда можно использовать недовольство граждан несправедливостью, постоянно возникают.
Адвокатура через СМИ и социальные сети формирует активное гражданское общество, которое знает свои права. Это хорошо и для общества, и для экономики. Только в отрытом гражданском обществе, которое знает свои права, растет экономика и развивается малый и средний бизнес.
В то же время мы признаем необходимость совершенствования норм профессиональной этики и развитие практики их применения. В связи с чем и была проведена соответствующая дискуссия на международной конференции «Адвокатура-2017: Повышение статуса адвоката» и будут приняты соответствующие решения.
Но ответ давать нужно, и мы все-таки его подготовили, поскольку разделяем опасения автора, что отдельные адвокаты передергивают факты в социальных сетях и СМИ. И на последней конференции мы подняли эту проблему и приняли решение.
Суть претензий автора статьи
В первую очередь обращает на себя внимание некорректный заголовок статьи. Он создает впечатление, что дела адвокатуры настолько плохи, что уже неизвестно, какое вмешательство способно ее спасти. Очевидно, такое вмешательство должно быть внешним, поскольку адвокатура сама уже не справится.
Так ли это? Предлагаем разобраться.
Свои претензии к адвокатуре автор статьи основывает на том, что в последнее время некоторые адвокаты позволяют себе негативные публичные высказывания в адрес судебной системы, отдельных судей, государственных органов и т.д. Такая позиция некоторых адвокатов, по мнению автора статьи, показывает, что вся адвокатура несется в пропасть!
Здесь следует заметить вот что. Адвокатов в Казахстане на текущий момент более 4500. Раздражение автора статьи вызвано несколькими конкретными адвокатами, пишущими в социальных сетях и СМИ на острые темы, связанные с нарушениями закона со стороны судов и государственных органов.
Можно ли по поведению нескольких адвокатов делать суждение о состоянии и судьбе всей адвокатуры в целом? Разумеется, нет.
Я, конечно, не хочу сказать, что у нас каждый адвокат предоставлен сам себе. Мы все – единый общественный институт. Но большое число адвокатов не присутствует в социальных сетях. И делать обобщение касательно всей адвокатуры путем анализа нескольких фраз, написанных в «Фейсбуке», некорректно.
Это первая причина, из-за которой конструктивной дискуссии по данной статье не получится.
Если у автора имеются претензии к отдельным адвокатам – почему нельзя обратиться к ним напрямую? Если данные адвокаты допускают нарушение закона или Кодекса профессиональной этики – почему «потерпевшие» от их критики не обращаются за защитой своих прав в установленном порядке?
Таким образом, вторая причина, отрицательно влияющая на качество диалога по данной теме, – это попытка ответить на вопрос: а что не так делают эти «некоторые» упомянутые адвокаты? Почему их поведение является недопустимым?
В чем заключается незаконность критики со стороны адвокатов?
Мы полностью согласны с автором статьи в том, что гарантированная законом независимость адвокатуры не означает вседозволенности для адвокатов. И, конечно, встречаются адвокаты, которые переходят рамки дозволенного законом и нормами профессиональной этики. Надо заметить, что встречаются и такие судьи, прокуроры, полицейские и, возможно, коммерческие юристы.
Однако, как юристы и адвокаты, мы не можем согласиться с тем, что критика судов – это обязательно оскорбление судей и судебной системы, как это пишет автор статьи.
Оскорбление – это уголовное правонарушение, ответственность за которое наступает в установленном законом порядке по инициативе оскорбленного лица. Если имеет место оскорбление, почему бы тем, за кого вступается автор статьи, не защитить свои права самостоятельно правовыми средствами? Скорее всего, потому, что правовыми средствами это невозможно. Например, примечание к ст. 378 УК РК прямо указывает, что публичные выступления, содержащие критические высказывания о служебной деятельности представителя власти, не влекут уголовной ответственности. Как представитель судебной власти, судья может быть подвергнут критической оценке его деятельности, в том числе и со стороны адвоката. Конечно, без перехода на личности и оскорблений.
Государственные органы, так же как и суды, должны быть подвержены критике. Об этом говорил глава государства. Если не будет критики, то они не смогут оздоравливаться и совершенствоваться. Поэтому адвокатура и впредь станет подвергать критике любое незаконное действие государственных органов в информационном пространстве.
Автор статьи сетует, что адвокаты сразу бегут в СМИ и громко кричат о беззаконии, непрофессионализме судей, едва получив в первой инстанции решение, приговор или определение суда, которые их не устраивают.
Здесь мы, возможно, согласимся и скажем даже более. Очень часто это происходит еще до получения судебного акта первой инстанции. И все потому, что суды дают повод для этого незаконными действиями.
Обозначенная проблема рассмотрена автором статьи необоснованно узко. Например, довольно часто адвокаты комментируют незаконные действия суда, не дожидаясь вынесения решения суда первой инстанции. Нередко это происходит и после вступления решения в силу. Для полноты нужно было рассмотреть все эти ситуации.
Не только адвокаты воздействуют на суд. Многие правоохранительные органы допускают такое давление. Давая в СМИ, например, информацию о задержании очередной ОПГ, они без суда объявляют людей не только преступниками, а целым организованным преступным сообществом.
Отсутствие правовой аргументации затрудняет обсуждение проблемы
Автор статьи говорит о том, что критика судов является непроцессуальным методом, что запрещено законом. Но в статье мы не находим ответов на вопросы: какие процессуальные нормы нарушаются таким обсуждением? Очевидно, что если критику судов адвокатами можно было бы квалифицировать в качестве какого-либо правонарушения, то это было бы сделано автором, а еще раньше – самими судами.
То есть опять наша дискуссия носит неправовой характер. Но постараемся этот пробел восполнить.
Мы убеждены, что если бы у автора статьи имелась аргументация со ссылками на конкретные нормы, то она была бы приведена в статье. Ее отсутствие и ссылка на некие договоренности с Верховным Судом наводят нас на печальные мысли, что нам, адвокатам, придется во всех видах дискуссий озвучивать доводы и аргументы самим себе.
Почему адвокаты критикуют судебные акты?
Автор статьи перечисляет причины, по которым адвокаты критикуют судебные решения.
В качестве одной из них указывается, что критика – это способ воздействия на суд апелляционной инстанции в целях получения желаемого результата.
Очевидным является, что в ходе судебного разбирательства все участники процесса оказывают воздействие на суд. Это воздействие может быть законным и незаконным, а также этичным или нет. В случае если воздействие является незаконным оно должно повлечь установленную законом ответственность, которая закреплена нормами уголовного законодательства и законодательства об административных правонарушениях. Если воздействие происходит в противоречии с нормами этики – наступает дисциплинарная ответственность адвоката за нарушение соответствующих этических правил.
Если бы речь шла только о незаконных или неэтичных методах, автора можно было понять. Но нам предлагают отказаться от любой критики, от любого обсуждения, в том числе не противоречащего закону и корректно сформулированного.
Критика = преступление
Далее автор приравнивает публикацию критических комментариев в СМИ в отношении не вступивших в судебную силу решений к таким действиям, как решение судебных вопросов по телефонному звонку или путем дачи взятки. Все это – воздействие на суд, а значит, по мнению автора, в равной степени незаконно и противоправно.
Можно ли простить коммерческому юристу, не практикующему уголовное право, такие вольности? Можно было бы, если бы автор не являлся руководителем объединения, претендующего на объединение под крышей «профессиональных представителей» всех казахстанских юристов.
Может с точки зрения коммерческих юристов незаконность деяния определяться путем простого сравнения, но мы, как адвокаты, с таким предложением согласиться не можем. Вмешательство в деятельность суда и дача взятки – это уголовные преступления, предусмотренные Уголовным кодексом. Публикации в СМИ (в том числе и соцсетях) являются противоправными только в случаях, предусмотренных законом (клевета, оскорбление, разжигание розни и т.п.).
Опасность критики суда со стороны адвокатов, по мнению автора, заключается в том, что общество склонно верить адвокатам больше, чем обычным людям. Мы бы даже сказали, что благодаря активной гражданской позиции общество в последнее время склонно верить адвокатам больше, чем судам. Почему так происходит? Наше общество не настолько темное и безграмотное, чтобы верить тем, кто просто говорит. Люди очень тонко чувствуют несправедливость и равнодушие к их проблемам. Вот поэтому отсутствие доверия судам – это не следствие публичной деятельности адвокатов, а результат непрозрачности судебной системы и несправедливых решений. Здесь можно долго спорить, ссылаясь на данные статистики, демонстрирующие удовлетворенность населения судебной системой, но факт остается фактом.
Вот поэтому и получается, что критике судебных решений присваивается тот же уровень опасности, что и коррупции. Не боится критики только тот, кому скрывать нечего.
Развивая эту мысль, автор статьи приравнивает критику к жизни не по закону, а по бандитским «понятиям». Снова мы сталкиваемся с пренебрежительным отношением к обществу, которое само не может понять: что к чему и вынуждено идти на баррикады либо давать взятки. А адвокатам, оказывается, только того и надо.
Неюридические термины «дестабилизация общества», «дискредитация власти и правовой системы», «подрыв устоев» мы комментировать при всем желании не можем. Хотим лишь заметить, что дестабилизируют и дискредитируют в первую очередь те, кто допускает ошибки и нарушения закона, а не те, кто эти ошибки высмеивает или критикует.
Никогда институт адвокатуры не призывал народ к революциям. Опыт соседних государств показал, что от революции в первую очередь страдают сами же адвокаты. В Грузии после революции более сотни адвокатов были подвергнуты уголовному преследованию за правовую защиту противников революционных изменений. В Кыргызстане недовольная толпа закидала адвокатов камнями при выходе из суда, в котором они защищали представителей бывшей власти.
Поэтому, повторимся, что никогда адвокатура не была заинтересована ни в каких революционных изменениях. Наш выбор – эволюционный путь совершенствования законодательства и правоприменения.
Адвокаты и судебная машина
Не в первый раз автор говорит в своих выступлениях про судебную машину. Если работа такой машины не предполагает обратной связи с другими участниками процесса, то адвокаты против такого механизма.
Правильная мысль автора заключается в том, что адвокат должен применить все свои знания и умения, профессиональные способности для того, чтобы помочь суду вынести законное и обоснованное решение. Хотим сослаться на подп. 9 п. 3 ст. 14 Закона Республики Казахстан «Об адвокатской деятельности», согласно которому адвокат, выступая в качестве защитника или представителя, правомочен использовать все не запрещенные законом средства и способы защиты прав и законных интересов лиц, обратившихся за юридической помощью. Здесь следует обратить внимание на то, что закон говорит обо всех не запрещенных законом средствах и способах.
PR для адвоката
Еще одной причиной, толкающей адвокатов на комментирование судебных решений, по мнению автора статьи, является PR для адвоката. При этом термин «PR» используется явно в негативном свете, хотя в переводе означает всего лишь «связи с общественностью». На самом деле существует хороший PR и плохой. Адвокаты и адвокатура заинтересованы в хороших связях с общественностью и никогда не откажутся от таких связей. А вот отсутствие таких связей, закрытость, решение вопросов неправовыми методами – это как раз плохой PR, который никак ситуацию с общественным мнением не исправит.
Ученым – обсуждение, адвокатам – участие в судебных делах
Далее автор предлагает совершенно недопустимое разделение юристов на академических и практикующих. Критика судебных актов, по ее мнению, – это удел первых. А адвокаты должны знать свое дело – защищать интересы доверителей в суде. Не совсем понятно, как быть тем из нас, кто имеет ученые степени и научные публикации. Наверное, выбирать – работать или критиковать.
Самоцензура как показатель профессионализма
В качестве примера решения вопроса с критикой судов автор представляет нам дополнение к Кодексу этики, принятое на конференции Коллегии коммерческих юристов. Согласно этой норме члены коллегии не могут публично давать оценку деятельности суда по делу, находящемуся в стадии рассмотрения, а также оценку не вступившего в силу решения суда. Вступившие в силу решения тоже нельзя критиковать, если это может быть расценено обществом как дискредитация судебной власти. При этом никаких критериев, позволяющих определить, что комментарий будет расценен как дискредитация, не приводится. Последнее можно трактовать как невозможность обсуждать любые ошибки, допущенные судом.
Такое ограничение – не что иное как самоцензура.
В то же время ст. 20 Конституции Республики Казахстан (далее – Конституция) гарантирует свободу слова и запрещает цензуру. Каждый имеет право свободно получать и распространять информацию любым, не запрещенным законом способом.
Закон не запрещает адвокатам получать и распространять информацию о судебных процессах и судебных актах на любой стадии. Исключение составляют случаи, когда дела рассматриваются в закрытом судебном заседании. Это может быть связано с охраной тайны личной жизни, семейной, коммерческой и иной охраняемой законом тайны.
В соответствии со ст. 39 Конституции права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только законами и лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, охраны общественного порядка, прав и свобод человека, здоровья и нравственности населения.
Таким образом, право юристов обсуждать судебные акты могло быть ограничено только законом. Но в противоречии с нормами Конституции это было сделано решением конференции общественного объединения.
Казалось бы, это внутреннее дело данной организации – накладывать на своих членов самоограничения, даже если это ограничивает их конституционные права. Но нам известно, что некоторые члены данного объединения не согласны с принятым решением. Полагаем, что такое положение не должно применяться.
Автор статьи призывает адвокатов последовать примеру возглавляемого им общественного объединения и внести подобное предложение в Кодекс этики адвокатов.
Во-первых, это полномочна сделать только конференция адвокатов.
Во-вторых, как мы показали выше, это положение антиконституционно. Внутренние документы адвокатуры никогда не противоречили Конституции и не будут ей противоречить.
Отказ от критики судов в обмен на привилегии?
Автор статьи считает, что адвокаты не должны спорить, настаивать на своих правах, биться до конца, поскольку в отношениях с судебной системой такая тактика не приводит к желаемому результату. А что взамен? Предлагается договариваться и находить пути сотрудничества. Впервые на страницах СМИ мы встречаем такой призыв. Как можно договариваться с судом? Такое воздействие на суд является законным? Какими нормами закона это урегулировано?
Представитель коммерческих юристов сообщает, о чем идут переговоры с Верховным Судом и как они усилят статус представителя в суде. Такой статус будет именоваться «профессиональный представитель». Это лицо, добровольно отказавшееся от критики суда в обмен на определенные привилегии.
Из статьи следует, что коммерческие юристы и Верховный Суд договорились о предоставлении «профессиональным представителям» таких привилегий. Что это за привилегии?
В частности, в обмен на отсутствие критики предлагается проходить в суд без досмотра и изъятия мобильных телефонов, а также право иметь специально оборудованную комнату для представителей. Непонятно, как наличие таких привилегий согласуется с конституционным принципом равенства всех перед законом и судом, а также запретом какой-либо дискриминации по любым основаниям (ст. 14). И почему у представителей должны быть привилегии по сравнению с «простыми гражданами»?
Автор не учитывает, что данные конституционные права – это еще и права человека в соответствии с международными обязательствами Республики Казахстан. Для того чтобы пользоваться фундаментальными правами человека, не нужны никакие привилегии.
Дальше – больше. По предложению автора, если отказаться от критики судов, можно получить другую привилегию. Право быть выслушанным в суде без прерывания и перебивания!
Но ведь это право гарантировано Конституцией! В соответствии с подп. 4 п. 3 ст. 77 Конституции каждый имеет право быть выслушанным в суде.
Таким образом, права, принадлежащие всем по закону, переходят в разряд привилегий для избранных.
Ну и, наконец, предложение, связанное с тем, что адвокат, не согласный с судебным актом, обладает привилегией обратиться к трем экспертам из числа своей организации (например, РКА) для дачи заключения по делу. Это нужно для того, чтобы реализовать право на пересмотр решения в кассационном порядке. Таким образом, право на пересмотр судебных актов, принадлежащее каждому по закону, также становится привилегией.
Но разве в данном случае не происходит давления на суд? Хотя, по мнению автора, статьи вмешательство в деятельность суда таким способом выглядит вполне оправданным.
Но здесь у нас опять несколько вопросов правового характера. Почему эксперты должны выполнять работу суда? Как быть с принципом независимости суда и подчинения его только закону?
Что в итоге?
Мы вынуждены прийти к выводу, что автором статьи предусмотренными законом средствами не выявлено и не предложено способов преследования и наказания адвокатов, выражающих свое мнение в СМИ и социальных сетях.
В связи с этим автор предлагает адвокатуре самой ограничить права своих членов неконституционным способом и в итоге получить в виде привилегий те права, которые и так принадлежат адвокатам, но в данное время ограничены. Поэтому мы вынуждены рассматривать упомянутую статью как попытку воздействия на казахстанскую адвокатуру с целью принудить адвокатов ввести самоцензуру и заставить замолчать наших наиболее активных в СМИ коллег.
Пойти на это адвокатура по озвученным причинам не может.
Адвокатура – это инструмент по защите гражданского общества, поэтому она обязана защищать членов общества не только в судах, но и помогать гражданам в понимании законов, учить их в медийном пространстве защищать свои права. Если адвокатура этого не делает, она не выполняет своего предназначения.
Если адвокатура не будет выполнять этой своей миссии, то в медиапространство придут радикалы, способные повести общество на баррикады. Ведь поводы, когда можно использовать недовольство граждан несправедливостью, постоянно возникают.
Адвокатура через СМИ и социальные сети формирует активное гражданское общество, которое знает свои права. Это хорошо и для общества, и для экономики. Только в отрытом гражданском обществе, которое знает свои права, растет экономика и развивается малый и средний бизнес.
В то же время мы признаем необходимость совершенствования норм профессиональной этики и развитие практики их применения. В связи с чем и была проведена соответствующая дискуссия на международной конференции «Адвокатура-2017: Повышение статуса адвоката» и будут приняты соответствующие решения.
