Не так давно я обсуждал с коллегами проект федерального конституционного закона «О внесении изменений в федеральные конституционные законы в связи с созданием кассационных судов общей юрисдикции и апелляционных судов общей юрисдикции», постановление о внесении которого в Госдуму было принято Пленумом ВС РФ.
Нахлынувшая радость сменилась разочарованием
Тогда мы вскользь затронули важную для меня тему – приведение механизма восстановления пропущенного процессуального срока на обжалование решения суда общей юрисдикции первой инстанции в соответствие с правилами арбитражных судов.
И вот 29 июля 2017 г. вступил в силу Федеральный закон № 260-ФЗ «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации», которым, в частности, внесены изменения в институт восстановления пропущенного процессуального срока. Правда, нахлынувшая было радость сменилась глубоким разочарованием.
Изменениям подверглись ст. 112, 169, 376, 3791, 3912, 3914, 39111 Гражданского процессуального кодекса РФ. Они коснулись возможности восстановления пропущенного процессуального срока на подачу жалобы (представления) в Верховный Суд РФ как суд кассационной инстанции. Теперь рассматривать соответствующее заявление будет судья Верховного Суда РФ единолично. Председатель Верховного Суда РФ и его заместитель вправе не согласиться с определением судьи Верховного Суда РФ и вынести определение об отказе в восстановлении пропущенного процессуального срока подачи кассационной жалобы или о его восстановлении.
Таким образом, законодатель частично экстраполировал норму Арбитражного процессуального кодекса РФ о восстановлении пропущенного процессуального срока на гражданский процесс. Такой шаг представляется правильным, однако непонятно, по какой причине не сделано главное – распространение принятой нормы не только на вторую кассацию (Верховный Суд РФ), но и на апелляционную инстанцию и первую кассацию (областные и равные им суды общей юрисдикции).
Логически порочная ситуация
Положение, при котором вопрос о восстановлении или невосстановлении срока обжалования решает суд, принявший обжалуемый акт, является логически порочным. Переняв часть неплохих решений, реализованных в арбитражном процессе, законодатель не спешит переносить их в процесс гражданский, притом что нормы Арбитражного процессуального кодекса РФ доказали свою эффективность.
Сейчас ситуацию можно обрисовать следующим образом. Если лицо, участвующее в деле, пропустило срок для обращения с апелляционной жалобой, то оно подает ее в суд апелляционной инстанции через суд первой инстанции, вынесший обжалуемый судебный акт. Вместе с жалобой направляется и заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока. Однако в отличие от апелляционной жалобы это заявление адресуется суду первой инстанции, принявшему обжалуемый судебный акт. То есть районный суд, вынесший решение не в пользу, например, истца, будет сам решать вопрос о восстановлении/невосстановлении срока для дальнейшего апелляционного обжалования. Получается, что имеет место система, при которой суд первой инстанции, не заинтересованный в дальнейшем движении дела, будет принимать решение о предоставлении истцу возможности поставить вопрос об отмене принятого этим судом судебного акта.
Приведем другую ситуацию. Истец выиграл спор в первой инстанции, проиграл в апелляции и подает жалобу о восстановлении срока в первую кассацию. Естественно, суд первой инстанции, который решает вопрос о восстановлении пропущенного процессуального срока на подачу кассационной жалобы, будет заинтересован в обжаловании судебного акта апелляционной инстанции.
Этот механизм действует и для суда первой кассации – областного и ему равного, а до недавнего времени (до 29 июля 2017 г.) – и для второй кассации.
Разве это эффективно? Разве это способствует принятию правосудного решения по вопросу восстановления срока? Разве при таком положении возможно соблюдение принципа беспристрастного разрешения вопроса? Безусловно, нет.
Не дать ход обжалованию
В практике встречаются ситуации, при которых суды первой инстанции предпринимают все меры для того, чтобы не дать ход дальнейшему обжалованию: изготавливают текст судебного акта спустя месяц-полтора-два после итогового судебного заседания, указывают в качестве дня изготовления полного текста дату, не соответствующую действительности (например, день принятия решения в резолютивной форме и др.). Нередки случаи, когда не помогают и так называемые предварительные жалобы.
Если судья активно не желает, чтобы принятый им судебный акт был обжалован, то, скорее всего, так и будет.
Это обусловлено, повторяю, и несоблюдением судьями (в частности, в Краснодарском крае) сроков изготовления судебных актов в полном объеме, и отсутствием объективных данных о времени изготовления итогового судебного акта и промежуточных подлежащих обжалованию определений, и дефицитом надлежащим образом функционирующей электронной системы опубликования судебных актов, и многими другими факторами. Представляется, что указанные причины могут быть легко преодолены, о чем свидетельствует опыт арбитражных судов. Однако, видимо, для этого нужна политическая воля, которая в вопросе реформирования СОЮ отсутствует.
Законодатель изменил правила восстановления пропущенного процессуального срока для обжалования судебных актов на уровне только лишь второй кассации, т.е. в Верховном Суде РФ.
Не так давно в пояснительной записке к проекту федерального конституционного закона, вносимому Верховным Судом РФ, Пленум ВС РФ ссылался на положительный опыт арбитражных судов. Однако в отношении восстановления пропущенного процессуального срока изменять уровень принятия решения в системе СОЮ (сделать его более эффективным, как это есть сейчас в системе арбитражных судов) законодатель не стал. Не стал или не захотел?
