Совет АП Ростовской области изготовил мотивированное решение от 29 сентября (есть у «АГ») по дисциплинарному производству в отношении адвоката Магомеда Бекова, возбужденному на основе частного постановления судьи Ставропольского краевого суда.
Содержание частного постановления
19 мая Ставропольский краевой суд рассмотрел посредством видео-конференц-связи апелляционные жалобы защиты на постановление Кисловодского городского суда от 20 апреля о продлении срока содержания под стражей подсудимых по делу о применении насилия в отношении представителей власти и организации экстремистского сообщества.
9 июня судья Ставропольского краевого суда Дмитрий Дик обратился в АП Ростовской области с частным постановлением (имеется у редакции). Из этого документа следовало, что в своем выступлении в судебных прениях в краевом суде адвокат Магомед Беков, действуя в интересах трех подсудимых, допустил ряд некорректных высказываний в адрес как судебной системы в целом, так и конкретных судей, принимающих решения в отношении подсудимых по вопросам меры пресечения. «Так, адвокат Магомед Беков ссылался на отсутствие совести у судей, выносящих решения в рамках рассмотрения уголовного дела в отношении его подзащитных, а также сообщил в прениях, что судебные заседания, в которых рассматриваются вопросы о мере пресечения в отношении его подзащитных, являются “фарсом”, и, к сожалению, он и другие адвокаты вынуждены принимать участие в этом», – отмечено в частном постановлении.
Дмитрий Дик также указал, что Магомед Беков допустил негативные высказывания в адрес одного из судей Ставропольского краевого суда, который ранее отменил решение об изменении меры пресечения одной из обвиняемых. В частности, адвокат говорил, что у этого судьи нет совести, а внутренние убеждения направлены на жестокость. В частном постановлении отмечалось, что были и иные высказывания со стороны Магомеда Бекова, ставящие под сомнение авторитет судебной власти и судей, рассматривающих вопросы о мере пресечения в отношении его подзащитных.
«Ставропольскими краевым судом при формировании такого суждения учитывалась, в частности, практика ЕСПЧ, из которой недвусмысленно следует, что право адвокатов на свободу выражения мнения охватывает не только содержание идей и высказываний, но и форму, в которой они переданы. Адвокаты наделены правом делать замечания относительно отправления правосудия при условии, что их критика находится в определенных границах», – отмечено в частном постановлении.
Судья Дмитрий Дик со ссылкой на грубое нарушение норм адвокатской этики Магомедом Бековым просил применить к защитнику меры дисциплинарной ответственности. К частному постановлению судьи была приобщена выписка из протокола судебного заседания от 19 мая.
В отношении адвоката было возбуждено дисциплинарное производство
18 июня президент АП Ростовской области Григорий Джелаухов возбудил дисциплинарное производство в отношении Магомеда Бекова.
Из представленных в палату объяснений защитника (есть у «АГ») следовало, что он высказал оценочные суждения в отношении судьи Ставропольского краевого суда, отменившего постановление нижестоящего суда об изменении меры пресечения с заключения под стражу на домашний арест подсудимой С., которая является единственной женщиной среди обвиняемых.
«Высказанное мной личное мнение по поводу судебных заседаний, которые рассматривают вопросы, связанные с мерами пресечения, что такие заседания являются фарсом, подразумевало, что суды, которые принимают решения в таких заседаниях, заблаговременно настроены на избрание более строгой меры пресечения. Согласно ст. 17 УПК РФ судья обязан при вынесении решения руководствоваться законом и совестью, отсутствие оной не может повлечь законного решения, это мое оценочное и личное мнение, которое я вправе выражать. Считаю, что мной не нарушались требования закона; честь, совесть и профессиональное чутье я не намерен терять ни при каких обстоятельствах», – подчеркивал Магомед Беков.
Адвокат добавил, что получил частное постановление под роспись только 22 июня в связи с возвращением материала в суд первой инстанции и будет обжаловать его в вышестоящих инстанциях.
Позднее в жалобе, поданной в Пятый кассационный суд общей юрисдикции, Магомед Беков, в частности, отметил со ссылкой на практику ЕСПЧ, что в демократическом обществе критика суда не только возможна, но и необходима, особенно для адвокатов, которые в судебном процессе являются ключевыми игроками, не только несущими ответственность за судьбы своих подзащитных, но и непосредственно заинтересованными в улучшении качества и справедливости правосудия.
Квалифкомиссия выявила нарушения КПЭА
В заключении от 18 августа Квалификационная палата АП Ростовской области сочла, что ряд суждений адвоката носили непроцессуальный характер и были излишними для выступления профессионального советника по правовым вопросам.
Речь, в частности, идет о следующих фразах: «Призывать ли к закону, уважаемый суд, вас или нижестоящий суд? Я буду говорить о сегодняшнем судебном процессе и в целом о настоящем уголовное деле. Я не вижу никакого смысла призывать к закону», «Что это означает? Это означает, что было оказано давление на вышестоящий суд. Почему это давление оказывалось на вышестоящий суд, и почему этот суд принял такое решение? Потому что у судьи, который вынес это решение, нет совести, у этого судьи внутренние убеждения направлены на жестокость. Внутренние убеждения этого судьи удовлетворяют его потребности или проявления жестокости, пыток в отношении моих подзащитных. Таким образом, это решение было отменено», «Потому что отсутствие этой совести порождает беззаконие, порождает жестокость, порождает все то, что сейчас происходит в данном судебном процессе, порождает вот то, что происходит сейчас», «Поэтому я взываю лишь только к вашей совести, если она у вас имеется. Я взываю к вашей чести, уважаемый суд. Почему я обращаюсь к вам как “уважаемый суд”? Потому что я не знаю, являетесь ли вы человеком чести. Я не знаю, являетесь ли вы человеком совести, и мне не известны ваши внутренние убеждения».
Квалификационная комиссия подчеркнула, что риторическое построение защитительной речи, включая набор используемых словесных приемов и техник, как для более качественного выражения своих мыслей, так и для более красочного их преподнесения является предметом исключительной компетенции защитника.
«Между тем это право не абсолютно и ограничивается как непосредственно ораторскими навыками и способностями самого адвоката, адекватная оценка которых поможет избежать нанесения вреда конкретному подзащитному, так и нормами КПЭА, защищающими корпоративные интересы. Включение адвокатом Магомедом Бековым в прениях указанных высказываний свидетельствует, по мнению Комиссии, о нарушении им при осуществлении адвокатской деятельности положений подп. 7 п. 1 ст. 9 и ст. 12 КПЭА», – отмечено в заключении Квалифкомиссии.
Совет АП прекратил дисциплинарное производство
29 сентября Совет АП Ростовской области вынес решение по дисциплинарному производству в отношении адвоката. В этом документе отмечено, что, отвечая на вопросы членов Совета палаты посредством ВКС, Магомед Беков признал, что в судебном заседании 19 мая он был чрезмерно импульсивен и эмоционален, поскольку все обвиняемые для него – близкие люди. Вместе с тем, пояснил защитник, он не имел цели оскорбить суд, поскольку у него сложилось впечатление, что последний собственными действиями поставил под сомнение свою независимость. Магомед Беков добавил, что его высказывания в прениях были вырваны из контекста его судебных выступлений.
Как отмечено в решении Совета, представитель Магомеда Бекова, адвокат АП г. Москвы Каринна Москаленко, отметила, что в действиях ее коллеги нет состава дисциплинарного проступка, поскольку было бы нарушением, если бы адвокат предал интересы своей подзащитной. При этом она согласилась с тем, что не следует использовать резкие высказывания в адрес суда, поскольку это может навредить интересам подзащитного и подрывать авторитет адвокатуры.
«Адвокат как профессиональный участник судопроизводства обязан своими поступками укреплять веру в надежность такого общепризнанного способа защиты прав и свобод граждан, каковым является судебный способ защиты, что, однако, не исключает, а, наоборот, предполагает необходимость оспаривания в корректной форме незаконных и необоснованных, по мнению адвоката, действий и решений, совершаемых (принимаемых) судьями по конкретному делу», – подчеркнул Совет.
Он добавил, что адвокат при любых обстоятельствах, осуществляя активную защиту, должен избегать поступков, подрывающих авторитет адвокатуры, контролировать свое поведение, предпринимать активные действия по защите, которые не переходят грань и не вредят интересам доверителя. Таким образом, Совет палаты согласился с выводами Квалификационной комиссии в той части, что Магомед Беков при осуществлении адвокатской деятельности формально нарушил положения подп. 7 п. 1 ст. 9 и ст. 12 КПЭА.
Вместе с тем, отметил Совет, нельзя применить меры дисциплинарной ответственности касательно действия (бездействия) адвоката, формально содержащего признак нарушения требований законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности и КПЭА, но в силу малозначительности не порочащего честь и достоинство адвоката, не умаляющего авторитет адвокатуры и не причинившего существенного вреда доверителю или адвокатской палате. Таким образом, Совет палаты прекратил дисциплинарное производство в отношении Магомеда Бекова из-за малозначительности совершенного им проступка.
В комментарии «АГ» Магомед Беков отметил, что в целом его устраивают выводы Совета АП Ростовской области, изложенные в решении: «Меня радует, что Совет палаты не принял как руководство к действию частное постановление суда и не привлек меня к дисциплинарной ответственности. Тем самым Совет АП Ростовской области принял мудрое решение». Он выразил благодарность Каринне Москаленко, представлявшей его интересы в дисциплинарном производстве, когда он не мог лично присутствовать на заседании.
Адвокат также сообщил, что дата судебного разбирательства по его жалобе до сих пор не назначена кассацией.
Комментарий президента АП Ростовской области Григория Джелаухова оперативно получить не удалось.
Эксперты «АГ» поддержали решение Совета АП Ростовской области
Адвокат АП Свердловской области Сергей Колосовский назвал решение Совета АП Ростовской области в высшей степени сбалансированным, которое можно только приветствовать. «Признав наличие формального нарушения КПЭА – а таковое, на мой взгляд, действительно имело место, – Совет тем не менее принял во внимание активную позицию адвоката, эмоциональную напряженность процесса, отсутствие последствий и прекратил производство по малозначительности. Очень приятно, что органы адвокатского самоуправления не становятся неким сугубо карающим мечом, а действительно указывают адвокатам на их ошибки и помогают избежать их впредь», – подчеркнул он.
По словам эксперта, адвокат, безусловно, должен быть артистичен в своих выступлениях. «Это в том числе означает, что любая эмоциональность должна быть исключительно внешней. Проявляя перед судом эмоции, адвокат пытается тем самым более эффективно воздействовать на суд. Но такое воздействие возможно только в том случае, если, по сути, адвокат в душе абсолютно спокоен и четко дозирует свои внешние проявления. Как только адвокат позволил эмоциям взять над собой верх – он проиграл. В данном случае я могу отметить несколько ошибок, которые привели к не вполне корректному проявлению эмоций. Из решения Совета следует, что доверитель – близкий адвокату человек. Однако есть общее правило – нельзя защищать своих близких и себя, по крайней мере в одиночку. Это то же самое, что самостоятельно вырезать себе аппендицит. Применительно к защите близких – происходит именно то, что описано в решении Совета: адвокат теряет контроль над собой и допускает ошибки», – полагает Сергей Колосовский.
Он добавил, что если судьи уже выносили решение по какому-то вопросу и их позиция понятна, то рациональнее сформировать некую правовую позицию, которую можно попытаться использовать при последующей отмене судебного акта. «Например, заявить отвод в связи с ранее принятым аналогичным решением, обосновав его примерно следующим образом: Европейский Суд к числу обстоятельств, достаточных для объективно обоснованного сомнения в беспристрастности судьи, относит рассмотрение судьей вопросов, относительно которых им ранее уже выносились соответствующие решения, так как судья не должен подвергать критике принятые им же решения либо осуществлять их пересмотр (Постановление от 1 октября 1982 г. по делу “Пьерсак против Бельгии”, от 24 февраля 1993 г. по делу “Фей против Австрии”, от 10 июня 1996 г. по делу “Томанн против Швейцарии”, от 29 июля 2004 г. по делу “Сан Леонард Бэнд Клаб” против Мальты” и др.)», – считает адвокат.
По его мнению, требование беспристрастности, содержащееся в п. 1 ст. 6 Конвенции, имеет два аспекта. «Во-первых, суд должен быть субъективно беспристрастен, то есть ни один член суда не должен иметь личной предвзятости или предубеждения. Во-вторых, суд должен быть беспристрастным с объективной точки зрения, то есть обеспечивать достаточные гарантии, исключающие всякое законное сомнение в этом отношении. С точки зрения объективного теста следует определить, имеются ли удостоверяемые факты, которые тем не менее могут вызвать сомнения в беспристрастности судей. В этом отношении даже видимость может иметь значение. Самое важное – это доверие, которое суд в демократическом обществе должен вызывать у людей, и в первую очередь у сторон разбирательства (Постановление ЕСПЧ от 3 февраля 2011 г. по делу “Игорь Кабанов против РФ”), – подчеркнул Сергей Колосовский.
Он также полагает, что адвокат ни при каких обстоятельствах не может сказать «я не вижу смысла призывать к закону». «Потому что закон – наша единственная защита от обвинительного уклона и равнодушия судей к человеческим судьбам. И только грамотная апелляция к закону может убедить суд принять решение в интересах доверителя. Отказавшись от опоры на закон, мы обязательно проиграем», – убежден эксперт.
Адвокат КА «ARM IUST» Нарине Айрапетян полагает, что в подобных ситуациях лично для нее одним из главных обстоятельств, позволяющих определиться с мерой ответственности, является факт осознания адвокатом его неэтичного поведения, признания своей неправоты и выражение сожаления. «Считаю, что превентивная цель в таком случае достигается, и необходимость применения реального дисциплинарного взыскания зависит уже от обстоятельств конкретного дисциплинарного производства. Совершенно очевидно, что коннотация слов и выражений, которые употребил адвокат, выходит за пределы делового общения, этики поведения в суде. Поэтому в данном отношении излишен узкоспециализированный лингвистический анализ конструкций», – отметила она.
По словам эксперта, не важен и контекст, на который ссылался адвокат в своих пояснениях. «Выступление в прениях в рамках отдельно взятого обжалования меры пресечения можно расценивать как самостоятельную независимую единицу. При этом, что бы ни позволял себе суд, будучи несправедливым и с пороком нормально образуемого “внутреннего убеждения”, адвокаты обязаны быть “процессуальными” в строгом понимании этого слова, балансируя в должной мере между своими эмоциями и правом как таковым. Полагаю, что Совет палаты правильно пришел к выводу о прекращении дисциплинарного производства, были учтены не только формальные основания, приведшие к умозаключению о малозначительности, но и личность адвоката, который на протяжении всей своей профессиональной деятельности проявил себя как добросовестный, неравнодушный и принципиальный человек», – заключила Нарине Айрапетян.
