14 декабря руководитель отдела судебно-психиатрической экспертизы в уголовном процессе ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского», доктор медицинских наук, профессор Андрей Ткаченко выступил в рамках очередного вебинара ФПА с лекцией на тему «Использование специальных судебно-психиатрических знаний в деятельности адвоката».
Как отмечает пресс-служба ФПА, Андрей Ткаченко сформулировал цель лекции так: сориентировать адвокатов в лабиринтах судебно-психиатрической экспертизы, чтобы они могли расширить свои познания, необходимые прежде всего при защите лиц с психическими отклонениями.
Он пояснил, что на Западе основным заказчиком такой экспертизы является именно адвокат, однако в любой стране стороны должны обладать равными возможностями приглашения «сведущих лиц», обладающих специальными познаниями. В России до сих пор поднимаются вопросы о том, что одного лишь права защиты ходатайствовать о назначении экспертизы недостаточно и что существуют отличия между профессиональными статусами эксперта и специалиста, однако это, как указал ЕСПЧ в Постановлении от 27 марта 2014 г. по делу «Матыцина против России», не влияет на состязательность сторон.
Однако Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» было установлено, что оценка заключения эксперта может быть оспорена только вместе с приговором или иным итоговым судебным решением при его обжаловании, в установленном законом порядке. Это требует своевременной реакции адвоката, который может оценить заключение эксперта только в рамках конкретного дела.
Андрей Ткаченко подчеркнул, что эксперт должен быть независимым от других лиц или органов, соблюдать принципы личной ответственности и непосредственности исследования. Постепенно все экспертизы будут проводиться не двумя-тремя, а одним экспертом, что лишь повышает ответственность эксперта, полагает лектор.
Переходя к процессуальным правилам, связанным с проведением экспертизы, Андрей Ткаченко указал, что оспорить заключение эксперта может быть сложно без помощи другого эксперта в этой отрасли. Таким образом, одного лишь права стороны защиты на то, чтобы обратиться к суду с ходатайством о назначении экспертизы, недостаточно. Для того чтобы эффективно реализовать это право, сторона защиты должна иметь возможность предъявить собственное заключение эксперта.
Он подробно рассказал, чего не вправе делать эксперт:
-
самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования. Если в ходе проведения экспертизы появляется необходимость в дополнительных материалах и объектах для исследования, то эксперт правомочен лишь ходатайствовать об их представлении перед субъектом, назначившим экспертизу;
-
вступать в личные контакты с участниками процесса, если это ставит под сомнение его незаинтересованность в исходе дела (ч. 2 ст. 85 ГПК РФ). А УПК РФ запрещает эксперту без ведома исследователя вести переговоры с участниками уголовного судопроизводства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы;
-
разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с проведением экспертизы, или сообщать кому-либо о результатах экспертизы, за исключением органа, ее назначившего;
-
разглашать данные предварительного расследования, если эксперт об этом заранее предупрежден, в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ.
Порядок проведения судебно-психиатрической экспертизы установлен Приказом Министерства здравоохранения РФ от 12 января 2017 г. № 3н.
Лектор подчеркнул, что роль адвоката является очень существенной еще на этапе назначения экспертизы, так как он может повлиять и на объем исследуемой информации, и на направление выводов. Далее защитник вправе присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы и давать объяснения эксперту. Однако в соответствии с ч. 3 ст. 84 ГПК РФ лица, участвующие в деле, вправе присутствовать при проведении экспертизы, если их присутствие не мешает исследованию, совещанию и составлению заключения. Андрей Ткаченко отметил, что в его практике не было случаев, когда адвокату отказали бы участвовать в экспертизе.
На этапе оценки заключения эксперта адвокат может добиваться проверки объективности, всесторонности и полноты исследования на базе общепринятых научных и практических данных, опираясь на правовые понятия и юридические критерии (невменяемость, беспомощность, недееспособность и др.).
Компетенция экспертов подтверждается в том числе их принадлежностью к государственным судебно-экспертным учреждениям. Таковыми являются специализированные учреждения федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов РФ. В указанных учреждениях и подразделениях, не относящихся к ведению федерального органа исполнительной власти, не может организовываться и производиться судебно-психиатрическая экспертиза. Однако существуют негосударственные эксперты – это лица, обладающие специальными знаниями, которые не работают в государственных судебно-экспертных учреждениях. Иные эксперты могут вообще не работать в судебно-экспертных учреждениях.
Должность эксперта может занимать человек, прошедший подготовку по конкретной экспертной специальности. Уровень профессиональной подготовки экспертов определяется в ходе их аттестации на право самостоятельного производства судебной экспертизы. Этот уровень согласно ст. 13 Закона о государственной судебно-экспертной деятельности подлежит пересмотру каждые пять лет.
Далее Андрей Ткаченко назвал принципы, которыми должен руководствоваться эксперт: принцип правдивости, включающий субъективную правдивость и объективную правдивость, а также принцип уважения к человеку.
Также лектор описал обязательные элементы любого заключения эксперта, при этом особо выделил алгоритм принятия экспертного решения при недостаточности объектов исследования и указал, в каких случаях нужно сделать сообщение о невозможности дать заключение. Он заметил, что в таких случаях эксперт просто обязан составить мотивированное письменное сообщение о невозможности дать заключение и направить данное сообщение в орган или лицу, которое назначило судебную экспертизу. Это необходимо сделать, если поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта или если материалы дела непригодны и недостаточны для проведения исследований и дачи заключения. Отказ последует также в случае, если современный уровень развития науки не позволяет эксперту ответить на поставленные вопросы.
Рассказывая о подзаконных, а также судебных актах, которыми руководствуются эксперты и знание которых может быть полезно адвокатам, лектор, в частности, обратил внимание на Постановление Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. № 13-П. В нем говорится об обязательности учета реальной способности лица осуществлять процессуальные действия с дифференцированным регулированием прав тех, у кого такая способность, несмотря на заболевание, сохранена, и тех, кто действительно по своему психическому состоянию не может самостоятельно защищать свои права. Лишение лица, в отношении которого подлежат применению или применены принудительные меры медицинского характера, возможности самостоятельно реализовывать свои процессуальные права, если психическое заболевание этому не препятствует, означает не согласующееся с конституционно значимыми целями ограничение прав.
Также в Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2012 г. № 15-П говорится, что наличие у гражданина психического расстройства может по-разному отражаться на его интеллектуальном и волевом уровне, определяя степень имеющихся нарушений, в частности способности к адекватному восприятию окружающей обстановки, осознанию себя и адекватному поведению.
Возможность принятия судом только одного из двух решений (дееспособен или недееспособен) ставит суды перед неразрешимой дилеммой в тех случаях, когда даже при наличии психического расстройства лицо сохраняет способность принимать некоторые осознанные самостоятельные решения в определенных сферах социальной жизни.
В действующей системе правового регулирования не предусматривается возможность дифференциации гражданско-правовых последствий наличия у гражданина нарушения психических функций, соразмерных степени фактического снижения способности понимать значение своих действий или руководить ими в тех или иных сферах социальной жизни, заключил Андрей Ткаченко.
С презентацией спикера можно ознакомиться здесь.
