Дяденька, дай 49 миллионов!
Арбитражный игровой процесс имел под собой реальную фактуру. В недавнем настоящем деле участвовал адвокат МОКА Лев Лялин, переквалифицировавшийся в конференц-зале коллегии в судью. В помощь себе он взял трёх заседателей (одного не хватило), в роли которых выступили стажёры Александр Хоружко, Александр Базелюк и Дмитрий Храмцов. Секретарём судебного заседания стала стажёрка Светлана Савченко.
По материалам дела, ЗАО «Интерлес», потребовало с ООО «Завод «Грань» 49 миллионов за неотделимые улучшения, которые ЗАО произвело в арендованных у завода помещениях. «Грань» не согласилась с этим требованием, и колесо арбитража завертелось.
Согласно исковой позиции «лесовиков», между их ЗАО и заводом в мае 2005 года был заключён и зарегистрирован договор аренды. По нему истец получил на территории завода объекты недвижимости площадью свыше 10 тыс. кв. м. для производства и сбыта продукции деревообработки. Согласно пунктам 8.1 и 8.2 данного Договора, арендатор должен был за счёт собственных средств осуществить ремонт и реконструкцию указанного корпуса №2, инженерных и транспортных коммуникаций, складских помещений с целью создания условий для своей производительной деятельности. Ответчик в нескольких письмах дал указания истцу о производстве работ, направленных на создание производственных мощностей на данных площадях. Согласно пунктам Договора и этим указаниям «Интерлес» заключил собственные договоры строительного и ремонтного подряда с фирмами «Югпромстрой», «Техэнергокомплект» и др.
Как следует из п.2 ст.623 ГК РФ, при прекращении договора аренды арендатор имеет право на возмещение стоимости произведённых за счёт его средств работ по улучшению с согласия арендодателя арендованного имущества, если иное не предусмотрено договором. Поэтому «лесовики» сочли, что они вправе взыскать потраченные средства и госпошлину с «граневцев».
Неотделимое улучшение или необратимое разрушение?
На первый взгляд, требования представителей истца, при наличии квитанции о расходах, казались вполне логичными. Однако представители ответчика заявили, что истец неверно трактует как норму права ГК, так и сам договор аренды.
Согласно позиции ответчика пункт 8.1 Договора предусматривает создание производственных мощностей. Предусматривает, но не обязывает. Причём по совместно установленному порядку в соответствии с документацией. Последняя, правда, так и не была предоставлена. В пункте 8.4 Договора есть важная фраза, почему-то «забытая» истцом: «В соответствии с условиями настоящего Договора, порядок возмещения затрат устанавливается по согласованию сторон». Чего сделано не было. Хотя п.3 ст.623 ГК прямо говорит, что без согласия арендодателя подобные работы возмещению не подлежат.
Истец ссылается и на письма «Грани», но там нет согласия на предъявленные условия и сумму, в письмах ответчик предлагал лишь планы и проекты, которые так и не дошли до согласования. В ходе прений сторон, ответчик не только не признал выполненные работы «улучшениями», но и заявил о причиненном ущербе на 28 млн. руб. «Вы разобрали без нашего согласия кладку одной из стен, это, скорее, демонтаж и ухудшение», - сказал представитель ответчика.
Представители истца, посовещавшись, предложили ответчику пойти на мировое соглашение, снизив на 9 млн.руб. сумму требования. Но ответчики по-прежнему требовали отклонить иск в полном объёме.
Судья и присяжные удалились в совещательную комнату.
Вердикт совещательной комнаты
«Наш суд, посовещавшись, коллегиально пришёл к единому мнению – в удовлетворении исковых требований однозначно отказать», - огласил решение судебному залу Лев Маркович. Председательствующий открыл секрет, что решение суда по реальному делу, в котором он представлял сторону ответчика, было идентичным. Оно устояло затем и в кассации, и в апелляции.
Разбор полётов
Разбирая ход игрового процесса, Лев Лялин объяснил, почему в настоящем суде истец не заявлял ходатайство о судебной строительно-технической экспертизе: в Договоре об аренде было дважды чётко прописано: согласование ремонтно-строительной работы проводится путём согласования между сторонами проектно-технической документации. Если бы такой порядок деятельности отсутствовал в пунктах данного Договора, то ссылка истца на письма «Грани» о производстве работ на арендованных площадях имела бы шансы на успех, и запрашиваемые миллионы могли бы взыскать. Но истец не мог представить ни одной бумаги проектно-сметной документации.
Второй ключевой момент, на который, не обратили внимания на учебном процессе –определение объекта неотделимых улучшений. Согласно п. 8.4 Договора строительно-монтажные работы возмещению не подлежат. Однако затраты именно на них и предъявлены истцом к взысканию. К неотделимым же улучшениям относилось бы только письменно согласованное создание арендатором производственных мощностей для выпуска продукции деревообработки. Тогда как упоминавшиеся истцом работы на котельной, трубах, газонаполнительной станции и по ремонту офиса таковыми не являются.
Ошибкой ответчиков в лице стажёров МОКА Владимира Соболева, Натальи Волченковой и Сергея Батурина явилось отведение излишнего времени спорам о размерах взысканий или убытков, тогда как нужно было сосредоточиться на главном. На реальном процессе напрасны призывы к совести– арбитраж не приемлет беллетристики.
Вместе с тем ответчики хорошо изучили дело и квалифицированно работали с его документами, сформировав на их основе нужную позицию. А стажёры областной коллегии, представлявшие сторону истца, - сражались за свой иск до конца, цепляясь за каждую шероховатость в аргументах ответчика.
У заместителя руководителя Центра подготовки стажёров облколлегии Вадима Маликова осталось хорошее впечатление о работе молодёжи в процессе. В игровом суде, по его мнению, допустима некоторая эмоциональность, которую необходимо контролировать в настоящем заседании. Игровой процесс позволяет молодым юристам получить опыт судебных баталий, который поможет им в будущей профессиональной деятельности.
