13 апреля Комитет Госдумы по безопасности и противодействию коррупции рекомендовал нижней палате парламента принять во втором чтении проект закона, направленного на противодействие терроризму и профилактику экстремистской деятельности, преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства.
Поправками предлагается ввести обязательный административный надзор за лицами, освобождаемыми или освобожденными из мест лишения свободы, которые имеют непогашенную либо неснятую судимость за совершение тяжких и особо тяжких преступлений террористической и экстремистской направленности, а также сопряженных с посягательством на жизнь сотрудника правоохранительных органов, государственного или общественного деятеля, лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование.
В настоящий момент административный надзор включает комплекс мер, которые применяются до снятия или погашения судимости к осужденным за тяжкое или особо тяжкое преступление рецидивистам, а также к осужденным за умышленное преступление в отношении несовершеннолетнего. Ранее под надзор попадали только те, кто признавался в колонии злостным нарушителем установленного порядка или совершал несколько административных нарушений уже после освобождения. Если законопроект будет принят, под административный надзор попадут даже те, кто не нарушал порядка ни в местах лишения свободы, ни после освобождения.
Юрист юридического бюро «Байбуз и партнеры» Иван Хорев пояснил, что установление надзора за лицами, которые были осуждены за определенные категории преступлений, является общемировой практикой, так как это играет положительную роль в адаптации освобожденных после заключения. «Применение таких мер к лицам, которые были осуждены за преступления экстремистской либо террористической направленности, особенно актуально. Как показывает практика, таким осужденным свойственно продолжать незаконную деятельность», – отметил он.
Однако, как полагает эксперт, административный надзор в России не работает. Его формальное применение приводит к тому, что он не спасает от рецидива преступлений, а только служит механизмом для установления местоположения конкретных лиц. Для того чтобы эта мера работала, необходим не просто административный надзор, но меры реабилитационного характера – только тогда это поможет снизить возврат освобожденных к преступной деятельности.
Иван Хорев добавил, что в связи с законопроектом возникает вопрос по поводу «экстремистских» статей, которые сейчас «правоохранительные органы склонны применять при любом удобном случае для лиц, высказывающих свои политические взгляды». По его мнению, есть вероятность, что вводимый поправками административный надзор станет и способом контроля за осужденными активистами.
Адвокат АП Москвы Юрий Ершов высказал еще более негативную позицию, полагая, что законопроект продолжает тенденцию «закручивания гаек» в сфере борьбы с экстремизмом и терроризмом. «На мой взгляд, само по себе использование этих терминов через запятую является совершенно неоправданным и представляет собой форму нагнетания страстей и соответствующих им реакций, когда к террористам – реальным преступникам, чья криминальная активность не вызывает никаких вопросов и очевидна, присоединяют тех, кто подпадает под резиновое определение “экстремизма”, – возмущается адвокат. – Новеллы касаются только тяжких и особо тяжких преступлений экстремистской направленности. Но под это подпадает, скажем, ч. 2 ст. 282 УК РФ, то есть возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства организованной группой. Это тяжкое преступление, а в нем реально обвинить, к примеру, членов сообщества верующих, которому не повезло и чьи материалы признали экстремистскими».
Юрий Ершов напомнил, что как раз сейчас Верховный Суд РФ рассматривает дело по иску Минюста России о запрете «Свидетелей Иеговы» как экстремистской религиозной организации и о конфискации их имущества. «Если решение состоится не в их пользу, а они продолжат свою деятельность, их ждет также тяжкая ст. 282.2 УК РФ, состав преступления по которой ровно об этом: “Организация деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности”. Как будто нарочно: к моменту вступления решения в силу их могут ждать и эти новеллы в виде административного надзора», – указал эксперт.
