Как следует из приведенных Европейским Судом материалов дела «Дергалев против России», житель Новосибирска Геннадий Дергалев был арестован в 2007 г., оставался под стражей до конца расследования и лишь в 2009 г. был признан районным судом виновным и приговорен к тюремному заключению.
Однако в 2010 г. это решение было отменено областным судом, а дело направлено на новое рассмотрение. При этом суд вновь поместил заявителя под стражу. Через год районным судом был вынесен новый обвинительный приговор, оставленный в силе судом апелляционной инстанции. Таким образом, заявитель провел под стражей до вынесения окончательного приговора более трех лет.
В своей жалобе в ЕСПЧ заявитель указывал, что его предварительное заключение было чрезмерно длинным и не имело достаточных оснований.
После коммуникации жалобы в 2015 г. российским Правительством была представлена односторонняя декларация, в которой признавалось, что содержание Геннадия Дергалева под стражей с 2010 по 2011 г. было безосновательным и не соответствовало требованиям ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право на свободу и личную неприкосновенность. В качестве компенсации заявителю было предложено 1500 евро, однако тот отказался от этой суммы, указав, что она недостаточна. При этом, говоря о втором периоде нахождения заявителя под стражей с 2007 по 2009 г., Правительство РФ указывало, что заявителем был пропущен шестимесячный срок для подачи жалобы в ЕСПЧ по этому поводу.
Изучив материалы дела, Европейский Суд не согласился с позицией российского Правительства, указав, что сроки содержания под стражей необходимо оценивать вместе, не разбивая их на части. На этом основании ЕСПЧ пришел к выводу о нарушении ст. 5 Конвенции и присудил заявителю 3300 евро в качестве компенсации морального вреда.
Комментируя это дело, адвокат МЦФ МОКА Светлана Добровольская назвала его ординарным. Она напомнила, что, в случае когда Европейский Суд рассматривает жалобу, по которой уже был сформирован прецедент, и государство-ответчик предполагает ее удовлетворение, оно часто предлагает заявителю решить дело миром, выплатив компенсацию. В данном случае заявителя не удовлетворил размер выплаты, поэтому он и настоял на дальнейшем рассмотрении дела, пояснила эксперт.
Со своей стороны, доцент кафедры уголовно-процессуального права Университета имени О.Е. Кутафина Артем Осипов пояснил, что данное постановление интересно прежде всего своей процессуальной частью, описывающей применяемый ЕСПЧ подход к исчислению периодов содержания заявителей под стражей в контексте п. 3 ст. 5 Конвенции после рассмотрения уголовного дела судами разных инстанций.
«В данном случае позиция Правительства РФ заключалась в том, что для целей исчисления шестимесячного срока на подачу жалобы период с момента задержания заявителя и до момента его первоначального осуждения должен рассматриваться раздельно с последующим периодом содержания заявителя под стражей после отмены приговора судом апелляционной инстанции», – уточнил он.
Однако своим решением ЕСПЧ подтвердил ранее сформулированные позиции о том, что в делах, где заявитель продолжает содержаться под стражей при пересмотре дела, последовательные периоды, в течение которых применялась данная мера пресечения, исчисляются кумулятивно как единый период для целей исчисления шестимесячного срока подачи жалобы в Европейский Суд.
По мнению эксперта, это верный подход, который гарантирует соблюдение права на свободу и личную неприкосновенность вне зависимости от каких-либо формальных критериев, связанных с переходом уголовного дела с одной стадии производства на другую, а также с изменением процессуального статуса заявителя.
«Что касается существа жалобы, то выводы ЕСПЧ о нарушении п. 3 ст. 5 Конвенции предсказуемы и соответствуют его устоявшимся правовым позициям о том, что тяжесть обвинений в совокупности со стереотипными формулировками для продления сроков предварительного заключения не могут оправдать длительное содержание под стражей», – заключил Артем Осипов.
