24 марта Европейский Суд вынес постановление по делу «Цороев против России», рассмотрев жалобу жителя Ингушетии на убийство его сына сотрудниками ФСБ России.
Обстоятельства инцидента
Утром 7 декабря 2009 г. дом в станице Орджоникидзиевская Республики Ингушетия, где проживал Хасан Цороев с супругой и 24-летним сыном Бесланом, был окружен сотрудниками ФСБ, припарковавшими возле жилья три бронетранспортера и несколько машин. Силовики оцепили улицу и приказали жителям выйти из домов с поднятыми руками и паспортами. Семья заявителя повиновалась такому распоряжению.
Далее сотрудники силового ведомства завели Беслана Цороева обратно в дом, объяснив необходимостью исследовать дополнительные документы. Во время отсутствия сына его родителей допрашивали в минивэне двое силовиков на предмет их семейных связей. С заднего сиденья машины Хасан Цороев видел, что во двор его дома входили и выходили сотрудники ФСБ. По его словам, один из силовиков достал из багажника две большие коробки, покрытые камуфляжной тканью, пакет и носилки, спустя час коробки были возвращены в машину. Так как мужчине разрешили сделать несколько телефонных звонков, он дозвонился до старшего брата, который прибыл на место происшествия с начальником местной милиции и его заместителем. Прибывшим мужчинам не разрешили пройти через оцепление, равно как и жителям улицы – покинуть его.
Спустя несколько часов силовики вышли из дома Цороевых и покинули улицу. Войдя в дом, Хасан Цороев обнаружил застреленного сына в одной из комнат, возле трупа валялся пулемет АК-47. Тело молодого человека доставили в морг на экспертизу, зафиксировавшую три пулевых ранения в голову. Вечером того же дня Беслана Цороева похоронили. Тогда же знакомый Хасана Цороева, работавший в правоохранительных органах, рассказал ему, что, по словам сотрудников ФСБ, в ходе осмотра дома они попросили молодого человека поднять подушку, но он выхватил пулемет из-под дивана и начал стрелять в них, в результате чего им пришлось его убить.
Отказ в возбуждении уголовного дела
Сразу после случившегося Хасан Цороев обратился в правоохранительные органы с заявлением об убийстве сына силовиками, указав на несанкционированный обыск в его жилище, а также на то, что никогда не видел оружие у сына. Заявителя и его супругу допросили на предмет деталей инцидента. В доме потерпевшего не было выявлено никаких повреждений мебели, стен или обстановки, которые могли возникнуть в результате перестрелки. Тем не менее правоохранители не стали снимать отпечатки пальцев с пулемета и проводить баллистическую экспертизу.
Хасан Цороев также обратился в военное следственное управление СКР при прокуратуре, которое в дальнейшем получило ответ от ФСБ. Согласно ответу ведомства сын заявителя был лидером преступной группы, виновной в совершении двух ранее случившихся в станице терактов, поэтому его застрелили в собственном доме, когда он оказал вооруженное сопротивление силовикам.
В январе 2010 г. прокуратура Сунженского района отказала в возбуждении уголовного дела под предлогом того, что Беслан Цороев погиб в результате ответного огня силовиков из-за попытки их убить, однако заявитель так и не получил соответствующий документ об этом. Затем вышестоящий орган отменил постановление прокуратуры, вернув материалы для дополнительной проверки. Тем не менее уголовное дело так и не было возбуждено. Попытка Цороева обжаловать в военном окружном суде отказ в возбуждении дела военным следствием также не увенчалась успехом.
Позиция сторон в ЕСПЧ
В жалобе в Европейский Суд Хасан Цороев указал, что сотрудники ФСБ России незаконно лишили жизни его сына, а правоохранительные органы не расследовали данный инцидент. В обоснование своей позиции он сослался на нарушение ст. 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, защищающей право на жизнь. Определение размера компенсации морального вреда заявитель оставил на усмотрение ЕСПЧ, судебные расходы в его случае составили свыше 2200 английских фунтов стерлингов. В Европейском Суде интересы заявителя представляли юристы Европейского центра защиты прав человека и правозащитного центра «Мемориал».
Согласно представленным в ЕСПЧ показаниям соседа заявителя, он видел, как одни силовики отвели родителей в минивэн, а другие окружили сына, заковали в наручники и отвели в дом, потом он услышал пулеметный выстрел. Далее мужчина увидел, как силовики грузили коробки в багажник автомобиля.
В возражениях на жалобу правительство не оспаривало обстоятельства дела, представленные заявителем, но заявило, что сотрудники ФСБ застрелили Беслана Цороева в ходе самообороны, когда он открыл по ним огонь. Российская сторона представила пояснения троих силовиков, которые находились в комнате с Цороевым на момент инцидента. Согласно их показаниям, они были вооружены пистолетами и автоматами, во время обыска молодой человек поднял угол дивана, одной рукой достал из-под него пулемет и произвел не менее 10 выстрелов в сотрудников ФСБ. Одна пуля, по их словам, попала в бронированный щит офицера, а его коллеги открыли встречный огонь и застрелили нападавшего. При этом российская сторона отказалась представлять личные данные силовиков, участвующих в контртеррористической операции, ссылаясь на государственную тайну. Государство-ответчик также указало на пропуск заявителем шестимесячного срока для подачи жалобы в ЕСПЧ.
В своих доводах на возражения Хасан Цороев подчеркнул, что наличие огнестрельных ранений в области головы его сына, отсутствие следов перестрелки в доме и ранений у силовиков не свидетельствовали о завязавшейся перестрелке. По мнению заявителя, сотрудники ФСБ казнили его сына по собственной инициативе, а потом подбросили пулемет возле его тела.
Европейский Суд выявил нарушение ст. 2 Конвенции
Изучив материалы дела, ЕСПЧ напомнил, что эффективное расследование инцидентов, связанных со смертью лиц в присутствии представителей государства, должно удовлетворять нескольким критериям. Так, ответственные за проведение расследования лица должны быть независимы от причастных к событиям лиц, расследование должно быть «адекватным» и своевременным, а его выводы основаны на тщательном, объективном и беспристрастном анализе всех доказательств. При этом результаты расследования должны быть доступными для семьи погибшего и открытыми для общественности.
В рассматриваемом случае, подчеркнул Суд, уголовное дело не возбуждалось, поскольку правоохранительные органы ограничились доследственной проверкой. Отказ в возбуждении уголовного дела был основан на показаниях сотрудников ФСБ, участвовавших в операции, а также на экспертном заключении. В рамках проверки правоохранители не стали проводить важнейшие исследования: в частности, не были изъяты и изучены отпечатки пальцев с пулемета, который якобы принадлежал Беслану Цороеву, также отсутствовала баллистическая экспертиза.
Европейский Суд добавил, что российские власти не установили, возможно ли, чтобы Беслан Цороев произвел по меньшей мере 10 выстрелов из пулемета одной рукой, и только одна из пуль попала в щит, а не в присутствующих в помещении силовиков. Кроме того, национальные власти не допросили участвующих в операции иных сотрудников ФСБ и соседей заявителя. Невыполнение следственными органами обязанности по расследованию инцидента, подчеркнул ЕСПЧ, усиливало чувство безнаказанности силовиков, что, в свою очередь, подрывало доверие общественности к законности действий представителей силовых структур.
Европейский Суд также обратил внимание, что операция силовиков носила запланированный характер. Как пояснил ЕСПЧ, в деле не имеется доказательств о том, что Беслан Цороев противостоял обыску, мог скрыться или имел возможность иным образом противодействовать сотрудникам ФСБ. Кроме того, из материалов дела следует, что он оставался в комнате один с тремя силовиками, и ввиду отсутствия эффективного расследования в рамках уголовного дела невозможно достоверно установить, что он действительно открыл огонь по присутствовавшим в комнате людям. В любом случае, подчеркнул Суд, даже если предположить, что Цороеву удалось вытащить пулемет из-под дивана и начать стрельбу, невозможно представить, что он мог выстрелить 10 раз одной рукой и не задеть ничего, кроме пуленепробиваемого щита. Даже если допустить, что одна пуля попала в щит, остается непонятным, куда делись остальные 9 пуль, предположительно выпущенные из пулемета.
Таким образом, заключил Страсбургский Суд, Беслан Цороев был убит сотрудниками силового ведомства, когда остался с ними наедине. При этом причастные к его смерти лица не представили правдоподобную и детальную версию событий. В связи с этим ЕСПЧ выявил нарушение ст. 2 Конвенции в ее материальном и процессуальном аспектах и присудил заявителю 80 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда, а также 2 тыс. евро для возмещения судебных расходов.
Эксперты прокомментировали выводы Европейского Суда
В комментарии «АГ» юрист правозащитного центра «Мемориал» Татьяна Черникова согласилась с выводами ЕСПЧ. «В данном деле не имелось спора между сторонами по поводу факта смерти Беслана Цороева в результате выстрелов, произведенных сотрудниками ФСБ в ходе спецоперации. Основной спор затрагивал факт нарушения последними ст. 2 Конвенции. В данной ситуации, согласно практике ЕСПЧ, именно на государство возложена обязанность доказать, что действия сотрудников были необходимыми и соразмерными. Следовательно, России надо было доказать, что действия Беслана Цороева представляли реальную угрозу жизни и здоровью силовиков и что у них не было иного способа нейтрализовать эту опасность, кроме лишения жизни нападавшего. Такие доказательства могли быть получены только в ходе эффективного национального расследования, которое проведено не было», – отметила она.
Эксперт также поддержала вывод ЕСПЧ об отсутствии эффективного расследования инцидента. «В ходе доследственной проверки не было установлено наличие на оружии Цороева его отпечатков пальцев, не были допрошены многие свидетели происшествия. Кроме того, не были объяснены многочисленные противоречия в деле (например, как окруженный силовиками молодой человек успел сделать 10 выстрелов, при этом никого не ранив и ничего не повредив в комнате). Не было возбуждено уголовное дело, которое явно требовалось в этой ситуации», – полагает Татьяна Черникова.
По ее мнению, присужденная компенсация морального вреда соответствует практике Европейского Суда по аналогичным делам. «Некоторое время назад эта компенсация была увеличена Судом с 60 до 80 тыс. евро, с тех пор ЕСПЧ вынес ряд аналогичных постановлений, где присуждалась такая же компенсация», – пояснила юрист.
Эксперт по работе с ЕСПЧ Антон Рыжов отметил, что рассматриваемое дело относится к особой группе ситуаций, связанных с применением насилия представителями власти, которое государство считает законным и обоснованным. «Обычно это касается использования полицейскими приемов борьбы или наручников при задержании, но на Северном Кавказе борьба с терроризмом зачастую ведет к летальным последствиям от применения огнестрельного оружия», – пояснил он.
Выводы ЕСПЧ, по мнению эксперта, логичны, так как в подобных случаях (особенно если речь идет о нарушении права на жизнь) необходимо тщательное расследование любого насильственного инцидента. «Ограничиваться доследственной проверкой в ситуации, когда человек погибает от трех выстрелов в голову, просто немыслимо. Согласно УПК РФ такая проверка имеет узкий спектр возможных действий, сроки ее ограничены, у опрашиваемых фигурантов не берется подписка об уголовной ответственности за ложные показания – по сути, говорить можно что угодно, так как не проводится очных ставок, проверок показаний на месте, судебных экспертиз. Выяснить, что произошло на самом деле, в ходе такой проверки решительно невозможно. Что же мешало возбудить полноценное уголовное дело, отстранить “силовиков” от работы на это время? Очевидно, что, учитывая реалии, никакого независимого расследования в отношении ФСБ ингушская прокуратура провести не могла», – полагает Антон Рыжов.
Эксперт добавил, что в комментируемом постановлении ЕСПЧ «заклеймил» сначала поверхностность расследования, а затем – неоднозначные выводы правительства о том, что применение смертельной силы в отношении Беслана Цороева было строго необходимым. «Само планирование спецоперации также подверглось заслуженной критике», – подытожил юрист.
