На сайте Федеральной палаты адвокатов опубликована позиция по вопросу законности вынесения судом постановления, санкционирующего проведение в отношении адвоката ОРМ «опрос», направленного на получение сведений, которые составляют адвокатскую тайну.
Документ подготовлен в ответ на запрос АП Республики Марий Эл, сообщившей, что республиканский Верховный Суд дал разрешение МВД по Республике Марий Эл провести в отношении адвоката Б. гласное оперативно-розыскное мероприятие «опрос». Цель проведения опроса состояла в получении сведений об обстоятельствах заключения адвокатом договора об оказании юридической помощи и оплаты его услуг. При этом судья указал, что при проведении опроса возможно «вторжение» в сферу осуществления собственно адвокатской деятельности, а оперативно-розыскное мероприятие «может затрагивать адвокатскую тайну».
В ФПА подчеркнули, что закрепленная в ч. 2 ст. 8 Закона об адвокатской деятельности норма прямо запрещает проведение допроса адвоката в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием; аналогичное положение содержится и в ч. 3 ст. 56 УПК РФ.
Отмечается, что разрешение суда на проведение следственных и оперативных действий может распространяться лишь на получение сведений, не составляющих предмета соответствующей тайны. «Раскрытие сведений, составляющих адвокатскую тайну, за исключением случаев, когда об этом раскрытии ходатайствует сам доверитель, запрещено», – указано в позиции ФПА.
При этом предусмотренный УПК РФ порядок получения судебного решения для проведения следственных действий, в рамках которых создается опасность нарушения адвокатской тайны, имеет целью не легализацию ее нарушения (которое невозможно и недопустимо в принципе), а создание дополнительной гарантии ее сохранения и защиты – при определении необходимости и пределов действий, которые создают соответствующий риск.
В соответствии с п. 2 Рекомендаций по обеспечению адвокатской тайны и гарантий независимости адвоката, утвержденных решением Совета ФПА РФ от 30 ноября 2009 г., к предмету (содержанию) адвокатской тайны относятся:
- факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей;
- все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;
- сведения, полученные адвокатом от доверителей, и документы, если они входят в производство по делу;
- информация о доверителе, ставшая известной адвокату в процессе оказания юридической помощи;
- содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных;
- адвокатское производство по делу;
- условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем;
- любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи.
Аналогичным образом предмет адвокатской тайны определен и в решениях Конституционного Суда РФ: «запрет допрашивать адвоката об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу или в связи с оказанием иной юридической помощи, распространяется на обстоятельства любых событий – безотносительно к тому, имели они место после или до того, как адвокат был допущен к участию в деле в качестве защитника обвиняемого, а также независимо от того, кем решается вопрос о возможности допроса адвоката – судом или следователем» (Определение от 29 мая 2007 г. № 516-О-О). «К сведениям, составляющим адвокатскую тайну, также относится информация, полученная адвокатом в процессе его профессиональной деятельности в отношении не только клиента, но и любых других лиц» (Определение от 8 ноября 2005 г. № 439-О).
Таким образом, в ФПА полагают, что оценка законности постановления судьи Верховного Суда РМЭ обусловлена принадлежностью сведений, которые должны были быть получены в результате опроса, к предмету профессиональной тайны адвоката. Приведенное выше нормативное определение показывает, что такие сведения, вне всяких сомнений, входят в предмет адвокатской тайны. Следовательно, вопреки мнению суда, проведение предполагаемого опроса не просто «могло затрагивать адвокатскую тайну», а представляло собой попытку ее прямого раскрытия.
Согласно позиции ФПА РФ, поскольку судьей было дано разрешение на проведение действия, заявленная цель которого состояла в прямой попытке раскрытия адвокатской тайны, данное постановление является незаконным, нарушающим как положения ст. 3 Закона об оперативно-розыскной деятельности, так и ст. 8 Закона об адвокатуре, и подлежит обжалованию в порядке, предусмотренном действующим законодательством.
В ближайшее время «Адвокатская газета» опубликует материал по всем обстоятельствам данной ситуации.
