Как сообщает пресс-служба Федеральной палаты адвокатов, 14 декабря в Общественной палате РФ состоялась XVIII Ежегодная научно-практическая конференция ФПА РФ «Адвокатура. Государство. Общество», посвященная теме «Отказ от защиты или отказ от защитника». В конференции участвовали представители адвокатских палат различных субъектов РФ, а также председатель Совета адвокатов Адвокатуры Кыргызской Республики Билим Райымкулов (накануне было заключено Соглашение о сотрудничестве между ФПА РФ и Советом адвокатов Адвокатуры Кыргызской Республики).
Во вступительном слове президент ФПА Юрий Пилипенко призвал коллег высказать мнение по заявленной теме, важной для российской адвокатуры. Он отметил, что проблема, касающаяся возможности отказа адвоката от защиты в случае, если доверитель перестает выполнять свои обязательства по оплате его помощи, существует очень давно. На практике это, как правило, касается уголовной защиты на стадии судебного разбирательства.
Юрий Пилипенко добавил, что коллеги из АП г. Москвы некоторое время назад предложили свой способ решения: поскольку соглашение с доверителем является основанием для выполнения адвокатом обязанности по оказанию юридической помощи, то с прекращением действия соглашения прекращается и соответствующая обязанность адвоката. Вместе с тем на практике адвокаты встали перед дилеммой, и несколько региональных палат обратились в Комиссию ФПА РФ по этике и стандартам с запросом о том, вправе ли адвокат в случае, если доверитель не выплачивает ему гонорар, отказаться от защиты. Соответствующий проект разъяснений КЭС будет рассматриваться на заседании Совета ФПА 15 декабря.
Международный опыт
Советник ФПА Ольга Шварц рассказала о том, как регулируются вопросы, касающиеся отказа от защиты, в разных странах. В целом кодексы профессиональной этики в западных странах исходят из принципа свободы договора: адвокат может отказаться от защиты или представления интересов доверителя, за исключением случаев защиты по назначению. Кроме того, если адвокат понимает, что не справится с поручением, например из-за нагрузки, он не должен вводить доверителя в заблуждение.
Расторгнуть соглашение с доверителем адвокат может только при наличии ряда уважительных причин, к которым относится, например, конфликт интересов. При этом он должен приложить все силы к тому, чтобы ущерб для доверителя был минимальным, т.е. помочь ему найти другого адвоката или подождать, когда тот найдет его самостоятельно. Еще одна уважительная причина – просьба доверителя совершить действия, которые противоречат закону или влекут уголовную ответственность. В таком случае адвокат должен прервать взаимоотношения с ним, сохранив переданную им информацию как адвокатскую тайну.
Касаясь гонорарной практики, Ольга Шварц упомянула Кодекс поведения для юристов Европейского сообщества, принятый 28 октября 1988 г., которым установлено, что если юрист (адвокат) требует выплату в счет причитающейся суммы вознаграждения или издержек, то такой платеж не должен превышать разумную оценку вознаграждения. При неосуществлении платежа юрист (адвокат) может выйти из дела или отказаться принять его, но при условии, что размер гонорара является разумным.
В США адвокат перестает быть представителем доверителя или отказывается от защиты, если его психическое или физическое состояние не позволяет продолжать это. Кроме того, он вправе отказаться, если представительство (защита) влечет неоправданное финансовое бремя как для адвоката, так и для доверителя. Ольга Шварц сообщила, что адвокат может обратиться в суд с ходатайством об отказе от защиты, однако если суд откажет, он обязан продолжать. Размер гонорара должен быть разумным: при оплате доверителем этой части и отказе оплатить «неразумную» часть адвокат не сможет отказаться от защиты.
В Канаде адвокат, если есть основания для прекращения отношений с доверителем, должен в разумный срок уведомить его об этом и предоставить возможность найти нового адвоката. В то же время адвокат может отказаться от защиты, если после уведомления об авансе или гонораре доверитель не предоставит средства. Однако отказ адвоката не должен наносить серьезный ущерб доверителю, а срок до начала рассмотрения дела в суде должен быть достаточен для того, чтобы новый адвокат мог ознакомиться с делом.
Ольга Шварц рассказала, что в ФРГ адвокат может отказаться от защиты в том числе при оказании бесплатной юридической помощи, например из-за особенностей личности и поведения доверителя, а также если тот не соответствует критериям для получения БЮП. Кроме того, адвокат может отказаться из-за болезни или нагрузки, а также если доверитель не уделяет делу должного времени.
Может ли быть прекращено исполнение обязанности по оказанию юридической помощи?
Вице-президент ФПА, президент АП Республики Дагестан Акиф Бейбутов отметил, что в различных регионах существуют свои подходы. Он напомнил, что в соответствии с действующими нормами законодательства адвокат не вправе отказываться от принятой на себя защиты. «При таких императивных нормах вправе ли мы принимать какие-либо иные меры? Правильно ли, добросовестно ли будет со стороны адвоката на определенной стадии оставить доверителя без защиты на том основании, что его помощь не оплатили или оплатили в недостаточном размере?» – задался вопросами Акиф Бейбутов и тут же ответил, что адвокат не вправе так поступать. По его мнению, не следует путать публично-правовые функции адвоката с его личными интересами – адвокат должен действовать добросовестно и обеспечить доверителя надлежащей защитой до конца судебного разбирательства.
Президент АП Свердловской области Игорь Михайлович выразил несогласие с тем, что исполнение адвокатом обязанности по оказанию юридической помощи может быть прекращено в случае, если доверитель перестает эту помощь оплачивать. «Мы изменить закон не можем, – сказал он. – В 99% случаев, когда адвокат остается без гонорара, это вина самого адвоката, зачастую – следствие его недостаточной квалификации и редко – недобросовестных действий доверителя». Игорь Михайлович отметил, что у адвоката достаточно мер и средств, чтобы не остаться без гонорара, к примеру можно определить его в твердой сумме. Он считает попытку коммерциализировать уголовную защиту и позволить адвокату отказываться от принятого поручения не основанной на законе.
Советник ФПА, заместитель председателя Комиссии Совета ФПА по защите прав адвокатов, вице-президент ПА Самарской области Дмитрий Тараборин обратил внимание, что доверитель заключает соглашение об оказании юридической помощи, находясь, как правило, в сложном эмоциональном состоянии, поэтому может переоценить свои материальные возможности, чем могут воспользоваться недобросовестные адвокаты. По его мнению, запрет на расторжение соглашения об оказании юридической помощи при неуплате доверителем вознаграждения должен быть абсолютным.
Первый вице-президент ФПА, президент АП Санкт-Петербурга Евгений Семеняко считает, что на основе действующего процессуального законодательства изменить ситуацию вряд ли возможно. Соглашение является гражданско-правовым договором, тогда как в процесс адвокат входит как защитник в уголовном судопроизводстве, а уголовно-процессуальные отношения регулируются исключительно уголовно-процессуальным законодательством. Тем не менее способы решения проблемы необходимо искать.
Возможны ли исключения из общего правила?
Вице-президент ФПА, президент АП Воронежской области Олег Баулин рассмотрел возможность расторжения соглашения об оказании юридической помощи. Он охарактеризовал правовую природу этого соглашения, которое согласно п. 2 ст. 25 Закона об адвокатуре представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), об оказании юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу. По его мнению, по своей природе соглашение об оказании юридической помощи ближе к договору поручения. Расторжение соглашения об оказании юридической помощи регулируется Гражданским кодексом РФ, в частности в данном случае должна применяться ст. 450 ГК.
Олег Баулин проанализировал последствия расторжения соглашения об оказании юридической помощи, в том числе процессуальные. Так, согласно ст. 49 УПК адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. В итоге, по мнению спикера, расторгнуть соглашение об оказании юридической помощи и в одностороннем порядке отказаться от него можно, но это соглашение уже породило последствия и начало действовать в совершенно иной группе отношений, где действуют нормы другой отрасли права. Таким образом, прекращение статуса защитника может быть обусловлено исключительно обстоятельствами, имеющими процессуальное значение в соответствии с нормами УПК.
Президент АП Ярославской области Михаил Каплин считает, что содержащаяся в УПК формулировка, согласно которой адвокат не может отказаться от принятой на себя защиты, является слишком категоричной и следует предусмотреть некоторые исключения из этого правила. При действующем регулировании адвокат должен, например, терпеть оскорбления или угрозы со стороны доверителя, поскольку не вправе отказаться от защиты. По его мнению, должна существовать возможность отказа от защиты при определенных условиях, в частности при неоплате доверителем юридической помощи (в случае, если размер гонорара находится в пределах разумного) – адвокатское сообщество может урегулировать этот вопрос собственными актами.
Советник ФПА, заместитель председателя Комиссии Совета ФПА по защите прав адвокатов, член Совета АП Ставропольского края Нвер Гаспарян подчеркнул, что в основе отношений по оказанию юридической помощи лежит доверие. Он привел в пример ситуации, когда отношения доверия страдают по вине доверителя, а также когда адвокат не может брать на себя защиту человека, поскольку тот совершил деяние, неприемлемое для адвоката по морально-этическим соображениям. По мнению Нвера Гаспаряна, разъяснение норм КПЭА относительно возможности отказа от защиты в определенных случаях дало бы адвокатам понимание, как правильно действовать в сложных ситуациях, обусловленных поведением или личностью доверителя.
Член Квалификационной комиссии АП г. Москвы Сергей Купрейченко рассмотрел вопрос прекращения отношений адвоката с доверителем с точки зрения публично-правового значения этих отношений. Он подчеркнул, что противопоставлять публично-правовую функцию адвоката и его право на получение вознаграждения не следует. Согласно ст. 25 Закона об адвокатуре вопрос об оплате юридической помощи относится к существенным условиям соглашения об оказании юридической помощи. Что произойдет в случае неисполнения доверителем существенного условия этого соглашения, которое является основополагающим инструментом формирования доверительных отношений между ним и адвокатом? Защита, в особенности если она представляет существенную сложность, в условиях неисполнения доверителем обязательств не может быть прежней, не могут быть прежними отношения адвоката и доверителя в таких условиях. Правовая неопределенность опасна и для доверителя, и для адвоката. Осуществление защиты в условиях правовой неопределенности, обусловленной неисполнением обязательств, ведет к усугублению этой ситуации, подчеркнул Сергей Купрейченко.
Член Комиссии АП Свердловской области по защите профессиональных прав адвокатов Сергей Колосовский считает, что если адвокат будет опираться на поддержку адвокатского сообщества, то найдет законные основания выйти из процесса, в котором его подзащитный перестал вносить плату за оказание юридической помощи. Для того чтобы адвокат выигрывал дела, «выкладывался по полной», он должен быть обеспечен с материальной точки зрения и не испытывать материальных проблем.
Сергей Колосовский не согласился с мнением о том, что при прекращении оплаты доверителем адвокат может обойтись полумерами, такими как минимизация участия в процессе. По его словам, это неизбежно приведет к снижению качества защиты, поскольку адвокаты, теряя источник дохода в процессе, вынуждены искать другие дела. В свою очередь, ухудшение качества защиты за счет проигрыша дела приводит к снижению авторитета корпорации, и допускать этого нельзя. По его мнению, оптимальный вариант для адвокатов в условиях нынешнего судопроизводства, когда процессы могут тянуться годами, – определить помесячную оплату своего труда. При этом наиболее разумным, с его точки зрения, при заключении соглашения с доверителем будет не только оговорить помесячный порядок оплаты, но и предупредить о возможном затягивании процесса на месяцы и даже годы. По мнению спикера, такая тактика оправдывает себя, и заранее предупрежденные доверители чаще всего находят средства на оплату труда адвоката на протяжении всего процесса. Еще одним возможным решением проблемы неоплаты может быть перевод из защиты по соглашению в защиту по назначению, что будет способствовать успешному завершению дела и укреплению авторитета адвокатской корпорации.
Необходим порядок перехода от защиты по соглашению к защите по назначению
После выступления Сергея Колосовского Юрий Пилипенко предложил участникам конференции высказать свои мнения.
Президент АП Челябинской области Иван Казаков подчеркнул, что УПК РФ установлен жесткий и абсолютный запрет отказа от защиты, но заметил, что при этом возможно обсуждение порядка перехода от защиты по соглашению к защите по назначению, осуществляемой тем же адвокатом.
Член Совета АП Ростовской области Максим Хырхырьян считает, что было бы справедливо рассматривать проблему с точки зрения защиты прав адвокатов.
Президент АП Курской области Петр Сауткин полагает, что необходимо внесение изменений в ст. 49 УПК РФ. В частности, в п. 7 ст. 49 УПК РФ, по мнению Петра Сауткина, следует разделить понятия вступления в дело и принятия защиты на определенных условиях. Таким образом, если в соглашении будет прописано, что адвокат вступает в дело на определенных условиях, в том числе касающихся оплаты, и эти обязательства не исполняются, можно говорить о том, что адвокат не принимал защиту на иных условиях. Также он поддержал идею о целесообразности замены защиты по соглашению защитой по назначению тем же адвокатом в случае, если доверитель перестает выплачивать ему вознаграждение.
Вице-президент ФПА РФ, президент АП Московской области Алексей Галоганов предложил взглянуть на проблему прекращения адвокатом защиты в случае неоплаты с нравственной точки зрения. Он сравнил миссию адвоката с миссией врача и священника, которые не должны бросать своих подзащитных ни при каких обстоятельствах.
Президент АП Красноярского края Ирина Кривоколеско подчеркнула, что адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты, но в то же время не должен оставаться без вознаграждения за свой труд. В связи с этим она поддержала мнение о том, что необходимо разработать порядок перехода от защиты по соглашению к защите по назначению. Ирина Кривоколеско сообщила, что в АП Красноярского края есть такая практика и особенных сложностей при этом не возникает, за исключением случаев, когда доверитель желает, чтобы его защиту далее осуществлял только тот же самый адвокат. Тогда он обращается к суду с ходатайством, заявляя, что у него нет средств на выплату адвокату вознаграждения, и по заявке суда автоматизированная система выбирает того же адвоката, потому что он указан в специальной строке «Сведения об адвокате, который принимает участие по делу».
Способ соблюсти баланс интересов
Обобщая прозвучавшие мнения, Юрий Пилипенко отметил, что важно найти баланс между интересами адвоката и интересами адвокатуры в целом. Он сообщил, что единогласно принятый проект разъяснения КЭС относительно отказа от защиты и отказа от защитника предусматривает следующие положения:
1) адвокат, заключая соглашение об оказании юридической помощи, может вносить в него любые условия, не противоречащие ГК РФ;
2) вне зависимости от того, по каким обстоятельствам адвокат отказался от защиты, он, действуя добросовестно, должен принять все разумные и достаточные меры, чтобы обеспечить интересы своего подзащитного и его непрерывную защиту;
3) в случае если будут иметься достаточное основание и допустимый повод для возбуждения дисциплинарного производства, органы адвокатского самоуправления должны учитывать и принимать во внимание все обстоятельства, а не только формально-правовые, имея в виду приоритет этических принципов над формально-правовыми.
По мнению президента ФПА, проект разъяснения КЭС позволяет соблюсти необходимый баланс между интересами адвоката и адвокатуры в целом.
Первый вице-президент АП г. Москвы Генри Резник оценил разъяснение КЭС как единственно возможное в данной ситуации, качественное, взвешенное и основанное на результатах многолетней дискуссии, которая началась еще в 1990-е гг. В ее ходе были высказаны две крайние позиции: адвокат не может отказаться от принятой на себя защиты ни при каких обстоятельствах; адвокат может прекратить оказание юридической помощи, если доверитель перестает выполнять условие об оплате. По словам Генри Резника, первая позиция является продолжением подхода, существовавшего в советское время, которое много изменило в канонах отношений адвоката и доверителя; вторая сформировалась в постсоветский период и основывается на правовой природе соглашения между адвокатом и клиентом – гражданско-правового договора об оказании правовой помощи в любых отраслях права.
Генри Резник считает, что в процессе адвокат подчиняется не только процессуальным нормам; ордер – это не основание нахождения адвоката в процессе, а его пропуск в процесс; если не исполняются существенные условия соглашения, возникают основания для его расторжения. По его мнению, первая из упомянутых им крайних позиций противоречит правовой основе заключения соглашения об оказании юридической помощи и нахождения адвоката в любом процессе, а вторая – низвергает адвокатуру в чистую коммерцию и позволяет оппонентам широко транслировать мнение, что адвокаты – корыстные люди, которые руководствуются только своими денежными интересами. По его мнению, качественное и взвешенное разъяснение КЭС позволит избежать этих двух крайностей.
