Верховный Суд опубликовал Определение № 305-ЭС23-19797 от 18 марта по делу № А40-301246/2022, в котором пояснил, когда банк-гарант может взыскать с принципала неустойку, уплаченную из-за неисполнения банковской гарантии.
В октябре 2018 г. Фонд капитального ремонта многоквартирных домов г. Москвы (заказчик) и ООО «Россы» (генподрядчик) заключили договор подряда, исполнение денежного обязательства общества в рамках которого обеспечивалось банковской гарантией ПАО «Акционерный коммерческий банк “Держава”». Далее фонд уведомил банк о неисполнении генподрядчиком договорных обязательств и потребовал произвести платеж по банковской гарантии. Поскольку банк не исполнил требование добровольно, фонд обратился в суд.
Вступившим в законную силу решением суда от 12 декабря 2022 г. по делу № А40-124545/22 исковые требования фонда были удовлетворены. Таким образом, с банка были взысканы задолженность по банковской гарантии в размере 890 тыс. руб. и неустойка за период с 9 ноября 2021 г. по день уплаты задолженности по ставке 0,1% от суммы долга. В связи с этим банк уплатил фонду 1,2 млн руб. и далее потребовал от общества «Россы» возврата 1,1 млн руб., неустойки за период с 1 по 15 декабря 2022 г. в сумме 51 тыс. руб., взысканной судом в рамках дела № А40-124545/2022, госпошлины в 20,8 тыс. руб., а также неустойки в размере 0,1% от суммы неисполненных обязательств за каждый день просрочки, начисленной на сумму фактической задолженности по регрессному требованию, начиная с 16 декабря 2022 г. по дату фактической оплаты задолженности.
Суд удовлетворил требования банка о взыскании задолженности в размере 786 тыс. руб. суммы регрессного требования, 11,7 тыс. руб. неустойки, а также неустойки в размере 0,1% от суммы неисполненных обязательств за каждый день просрочки, начисленной на сумму фактической задолженности по регрессному требованию, начиная с 16 декабря 2022 г. по дату фактической оплаты. В удовлетворении остальной части исковых требований было отказано. Апелляция и кассация поддержали такое решение.
Таким образом, суды указали, что в деле № А40-124545/2022 с банка были взысканы госпошлина (20,8 тыс. руб.), неустойка по состоянию на 8 ноября 2021 г. (103 тыс. руб.), а также неустойка, начисленная на сумму невыплаченных денежных средств по банковской гарантии с 9 ноября 2021 г. по день фактического исполнения обязательства по ставке 0,1% от суммы задолженности за каждый день просрочки. Взыскание этих денежных сумм, как пояснили суды, связано с неисполнением банком в добровольном порядке требования фонда об осуществлении платежа по банковской гарантии, поэтому возникновение у истца указанных расходов обусловлено исключительно его действиями, оно не находится в причинной связи между поведением банка и наличием у общества «Россы» обязанности оплатить регрессное требование банка в данной части.
Изучив кассационную жалобу банка, Верховный Суд напомнил, что согласованные сторонами условия договора предоставления банковской гарантии устанавливают для принципала (общества) дополнительную ответственность в части возмещения банку расходов, понесенных им при исполнении договора. Такое условие не противоречит п. 2 ст. 379 ГК РФ. При толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Поскольку договор предоставления банковской гарантии был подписан сторонами без возражений и не оспорен, суды неправомерно проигнорировали указанное условие договора предоставления банковской гарантии, освободив общество «Россы» от обязанности возместить банку спорные суммы, уплаченные последним фонду на основе вступившего в законную силу решения суда по делу № А40-124545/2022. В связи с этим ВС отменил акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
По мнению адвоката КА «Свердловская областная гильдия адвокатов» Марии Стальновой, подход судов при рассмотрении этого дела отражает общие принципы взыскания денежных средств в порядке регресса и убытков. «Если исходить из сути регрессного требования, банк вправе предъявить принципалу сумму, равную размеру неисполненных им обязательств перед бенефициаром. То есть возникновению регрессного требования предшествует ненадлежащее поведение лица, за которого уплачены денежные средства», – пояснила она.
Адвокат добавила, что при рассмотрении дел о взыскании в порядке регресса суды исходят из того, что если расходы явились результатом поведения лица, предъявившего регрессное требование, в его удовлетворении отказывают. «Именно поведение лица, за которое уплачены денежные средства, должно влечь последствия в виде исполнения обязанности за него иным лицом, – подчеркнула Мария Стальнова. – Что касается взыскания убытков, то в предмет доказывания также входит наличие причинной связи между действиями/бездействием и последствиями в виде несения расходов. Таким образом, в обоих случаях суды исследуют связь расходов с поведением лица, за которое уплачены денежные средства. В рассматриваемом деле судебные акты соответствовали практике применения норм о регрессных требованиях и убытках. Однако в случае возникновения регрессного требования в связи с банковской гарантией общие принципы действуют с особенностями, предусмотренными для данных правоотношений. Законодатель предоставил сторонам право предусмотреть по своему соглашению возможность взыскания любых расходов, связанных с исполнением банком обязанности за принципала, даже если они не находятся в прямой причинной связи с поведением последнего».
Адвокат, партнер юридической фирмы Verba Legal, к.ю.н. Дмитрий Мальбин согласился с выводами ВС. «В этом деле нижестоящие суды проигнорировали тот факт, что договором о предоставлении независимой гарантии между банком (гарантом) и принципалом было прямо предусмотрено, что принципал возмещает гаранту любые суммы, выплаченные гарантом бенефициару на основании судебного решения. Фактически суды ограничительно истолковали такое условие и исходили из того, что гарант не вправе требовать от принципала денежных сумм, выплаченных бенефициару гарантом в связи с нарушением последним своих обязательств перед бенефициаром. Причина такого подхода судов состоит в том, что принятие принципалом на себя обязанности возместить банку любые суммы, взысканные с него судебным решением, включая те, которые взысканы с банка ввиду неисполнения им своих обязательств по гарантии, является скорее исключением. Комментируемое определение, на мой взгляд, нельзя назвать новаторским, это один из тех случаев, когда Верховный Суд исправил ошибку нижестоящих судебных инстанций», – резюмировал он.
