6 марта Верховный Суд вынес Определение № 303-ЭС22-22958 по делу № А51-5236/2022, в котором рассмотрел вопрос о возможности привлечения бывшего руководителя фирмы, которая подверглась процедуре банкротства, к участию в налоговом споре должника в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.
Ранее Межрайонная инспекция ФНС № 9 по Приморскому краю провела выездную проверку ООО «Промышленный парк Уссурийский» за 2017–2019 гг., по результатам которой обществу были доначислены НДС, налог на прибыль, страховые взносы и пени, а также штрафы на общую сумму свыше 16 млн руб. Региональное УФНС оставило в силе решение инспекции, после чего налогоплательщик обжаловал его в суде.
В ходе рассмотрения дела в суд поступило ходатайство от Тамары Сафоновой, которая была руководителем общества с августа 2017 г. по февраль 2021 г., о привлечении ее к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора. По ее мнению, на нее как на лицо, контролирующее налогоплательщика в проверяемые контролирующим органом периоды, может быть возложена обязанность по оплате недоимки по налогам, пеням и штрафам из собственных средств, а потому принятый по этому делу судебный акт может повлиять на ее права или обязанности. Она добавила, что по заявлению МИФНС в отношении «Промышленного парка Уссурийский» было возбуждено дело о банкротстве № А51-17771/2020 и было открыто конкурсное производство. В рамках этого дела суд принял к производству заявление конкурсного управляющего общества об установлении оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам общества контролирующих лиц должника – Тамары Сафоновой и гражданина С.
Первая инстанция отказала в удовлетворении ходатайства, а апелляция и кассация поддержали такое решение. Суды сочли, что заявитель не доказала, что принятый по делу судебный акт может непосредственно повлиять на ее права и обязанности. По их мнению, выводы, содержащиеся в оспариваемом решении налоговой инспекции, касаются исключительно обязанности общества по уплате в бюджет налогов и сборов. При этом суды проигнорировали довод о возможности возложения на заявителя обязанности по взысканию доначисленных по результатам налоговой проверки общества обязательных платежей и санкций как с его бывшего руководителя, поскольку при обращении МИФНС в суд с соответствующим требованием этот вопрос будет рассмотрен в отдельном производстве, где у Тамары Сафоновой есть возможность представить соответствующие возражения.
Изучив кассационную жалобу Тамары Сафоновой, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда со ссылкой на Постановление КС РФ от 16 ноября 2021 г. № 49-П напомнила, что наличие нормативного регулирования, позволяющего привлечь контролировавших должника лиц к субсидиарной ответственности, свидетельствует о необходимости обеспечения этих лиц и надлежащими средствами судебной защиты, включая возможность обжаловать судебное решение, принятое в рамках того же дела о банкротстве по результатам рассмотрения заявления кредитора о включении его требований в реестр требований кредиторов, в части определения размера этих требований за период, когда субсидиарный ответчик являлся КДЛ.
ВС пояснил, что контролирующему лицу, в отношении которого в рамках дела о банкротстве рассматривается вопрос о его привлечении к субсидиарной ответственности, должно быть обеспечено право на судебную защиту путем рассмотрения компетентным судом его возражений относительно обоснованности требования кредитора, в том числе требования уполномоченного (налогового) органа, основанного на результатах проведенных в отношении должника мероприятий налогового контроля. Вместе с тем разногласия по требованиям кредиторов или уполномоченных органов, подтвержденным вступившим в законную силу решением суда в части их состава и размера, не подлежат рассмотрению арбитражным судом в деле о банкротстве.
«Таким образом, если вопрос о законности решения инспекции разрешается вне рамок дела о банкротстве, в частности при рассмотрении дела в порядке главы 24 АПК РФ, контролирующему лицу, в отношении которого в установленном порядке предъявлено требование о привлечении к субсидиарной ответственности, право на судебную защиту должно быть предоставлено в аналогичном объеме: такое лицо вправе вступить в дело в качестве третьего лица согласно ст. 51 АПК РФ, а в случае, когда по делу уже вынесен судебный акт, которым спор разрешен по существу, – вправе обжаловать решение суда в апелляционном, кассационном порядке применительно к ст. 42 АПК РФ, – отмечено в определении. – Противоположный подход, вопреки доводам инспекции, не обеспечивал бы эффективность судебной защиты лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, имея в виду, что при наличии вступившего в законную силу решения суда, которым признано законным доначисление налоговых платежей должнику, судом в рамках дела о банкротстве не может быть дана иная оценка законности решения налогового органа».
Верховный Суд добавил, что при привлечении кассатора к субсидиарной ответственности как КДЛ потенциальный размер ее ответственности перед кредиторами будет определяться в том числе оспариваемым решением налогового органа. Соответственно, решение суда, которое будет принято по результатам рассмотрения этого дела, окажет непосредственное влияние на размер субсидиарной ответственности Тамары Сафоновой в деле о банкротстве общества, которое она возглавляла в спорный период, то есть повлияет на ее права и обязанности, в том числе по отношению к налоговому органу. В связи с этим ВС отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию для рассмотрения заявления кассатора о привлечении ее к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.
Адвокат КА «Регионсервис» Станислав Соболев полагает, что определение ВС РФ является продолжением серии дел, в которых рассматривается проблема наличия у контролирующих должника лиц процессуальных прав в деле о банкротстве и их объема. «Это проблема настолько волновала юридическую общественность, что за последние полтора года этот вопрос ставился на обсуждение КС РФ, что впоследствии привело к внесению изменений в Закон о банкротстве, и как минимум дважды был предметом рассмотрения в Экономколлегии ВС РФ. Источником этого спорного вопроса является неясность формулировок Закона о банкротстве, который четко не определяет, в каком объеме контролирующие должника лица наделены процессуальными правами на участие в деле о банкротстве (хотя и до изменений вполне можно было прийти к выводу, что закон никак не ограничивает контролирующих лиц в правах)», – пояснил он.
По словам эксперта, в рамках дела о банкротстве, как правило, инициируется большое количество споров: включение требований в реестр, утверждение положения о порядке продажи имущества, рассмотрение жалоб на арбитражного управляющего и заявлений о разногласиях и многие другие. «Размер субсидиарной ответственности равняется размеру непогашенных требований, все эти обособленные споры косвенно могут повлиять на права контролирующих должника лиц, поскольку они могут увеличить размер требований кредиторов вследствие их необоснованного включения либо, наоборот, уменьшить количество имущества, находящегося в конкурсной массе. Таким образом, если рассматривать размер субсидиарной ответственности как разность между совокупным размером требований кредиторов и суммой, полученной в результате продажи имущества должника, то, по большому счету, практически любой обособленный спор влияет на величину уменьшаемого или вычитаемого», – заметил Станислав Соболев.
Он добавил, что по этим причинам КДЛ зачастую пытались участвовать во всех обособленных спорах, при этом во многих случаях подобная инициатива не являлась желанием затянуть процесс или иным образом злоупотреблять процессуальными правами. Эксперт отметил, что долгое время суды отказывали им в таком праве, указывая, что Законом о банкротстве контролирующие должника лица соответствующими правами не наделены. «Строго говоря, аналогичная проблема уже была разрешена Президиумом ВАС РФ в деле “Васильев и Нестеренко против ФНС” в 2014 г. В том деле Суд пришел к выводу, что ответчик по обособленному спору об оспаривании с ним сделки имеет право оспаривать судебный акт о включении требований кредитора в реестр. Логика была такой: если бы требование не было включено в реестр, то и дело об оспаривании сделки не было бы инициировано, поскольку, насколько это следует из текста судебного акта, налоговый орган являлся единственным кредитором. Если ответчик по заявлению об оспаривании сделки наделен определенными процессуальными правами, то тем более ими должны обладать КДЛ, поскольку объем их ответственности напрямую зависит от соотношения цены имущества и размера притязаний кредиторов. Однако, к сожалению, такое постановление Президиума ВАС РФ осталось практически не замеченным среди нижестоящих судов, что взывало необходимость вновь обратиться к указанной проблеме», – пояснил адвокат.
Станислав Соболев отметил, что в рассматриваемом деле ВС РФ пошел еще дальше и указал, что контролирующие лица вправе участвовать не только в деле о банкротстве, но и в обычном исковом процессе, если он может повлиять на их права в деле о банкротстве. «Именно для этого и существует институт третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора. В этом деле контролирующее лицо пыталось участвовать в деле об оспаривании акта, принятого налоговым органом. От итогов рассмотрения данного дела зависит объем требований налогового органа, которые будут включены в реестр, а следовательно, очевидна прямая корреляция с правами контролирующего лица. Следует отметить, что даже с принятием изменений в Закон о банкротстве такая проблема разрешена не полностью, а рассматриваемый случай является частным подтверждением данного тезиса. Контролирующие лица по умолчанию должны обладать полным объемом процессуальных прав в деле о банкротстве», – подчеркнул эксперт.
Управляющий партнер юридической компании «Генезис» Артем Денисов напомнил, что обеспечение баланса интересов участников правоотношений о несостоятельности достигается в том числе через наделение лиц, участвующих в деле о банкротстве, возможностью обжаловать судебные акты, которые затрагивают их права и интересы. «Отсутствие такого права у привлеченных к субсидиарной ответственности лиц представляется крайне несправедливым, поскольку лишает последних права оспорить заявленные кредитором требования, размер которых напрямую влияет на размер суммы, подлежащей взысканию в случае привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. ВС РФ вновь, в противовес тенденции к поголовному привлечению КДЛ к субсидиарной ответственности, усилил тренд о недопустимости ограничения права таких лиц. Таким образом, контролирующему лицу, в отношении которого в рамках дела о банкротстве рассматривается вопрос о его привлечении к субсидиарной ответственности, должно быть обеспечено право на судебную защиту посредством рассмотрения компетентным судом его возражений относительно обоснованности требования кредитора, в том числе требования налогового органа, основанного на результатах выездной проверки», – отметил он.
По словам эксперта, решение ВС РФ стоит расценивать как важный шаг на пути к справедливому судебному разбирательству, соблюдению конституционных гарантий субъектов правоотношений банкротства. «Однако при этом все же имеются риски затягивания судебного процесса через обжалование всех включенных в реестр требований. Следствием этого может стать снижение стоимости актива к моменту конкурсного производства и, соответственно, уменьшение конкурсной массы», – полагает Артем Денисов.
Адвокат юридической группы «Яковлев и Партнеры» Любовь Хохлова полагает, что определение ВС подтверждает сложившуюся тенденцию последнего времени, когда Суд, направляя дело на новое рассмотрение, устраняет грубую процессуальную ошибку нижестоящих инстанций, а не разрешает правовой вопрос, давно требующий его разъяснений.
«Очевидно, что генеральный директор общества является носителем фидуциарных обязанностей в силу ст. 53.1 ГК РФ, имеет фактическую возможность определять действия юрлица и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине организации. В случае оспаривания решения налогового органа, вынесенного в отношении юрлица, привлечение единоличного исполнительного органа к участию в деле, на мой взгляд, обязательно. Наличие дела о банкротстве общества по заявлению налогового органа вовсе могло снять сомнения в отношении прав и обязанностей генерального директора, на которые, безусловно, влияет итоговый судебный акт о признании недействительным решения ИФНС о привлечении общества к ответственности за совершение налогового правонарушения. Это определение ВС РФ “перезапустит” подход к всестороннему рассмотрению таких дел и отграничит судейское усмотрение от судебной ошибки для аналогичных споров», – резюмировала эксперт.
