26 марта в Госдуме зарегистрирован законопроект № 424632-7 о внесении изменений в ч. 1, 2 и 4 Гражданского кодекса РФ. Авторы поправок предлагают закрепить в гражданском законодательстве несколько положений, отталкиваясь от которых, российский законодатель сможет осуществлять регулирование рынка новых объектов экономических отношений. Так, в документе поясняется целесообразность введения понятия «цифровое право», уточняется порядок совершения и исполнения сделок с цифровыми правами, а также решается вопрос о легализации сбора и обработки значительных массивов обезличенной информации. Подчеркивается, что законопроект содержит только нормы гражданского права, но не описание тех условий, при которых оборот цифровых объектов в принципе возможен.
Инициаторы поправок указали, что в данное время отсутствует возможность ограничить оборот соответствующего «объекта» указанием на круг лиц, которые вправе его иметь, если такой «объект» не определен в ГК РФ. В связи с этим они предлагают ввести несколько новых определений и уточнений его использования.
В первую очередь предлагается узаконить понятие «цифровое право», которое, по их мнению, отвечает традициям российского права. Понятие вводится вместо термина «токен», который изначально обозначает устройство для идентификации. «Сущность “цифрового права” как новой юридической фикции близка к сущности ценной бумаги, поэтому под таким правом предлагается понимать совокупность электронных данных (цифровой код, обозначение), которая удостоверяет права на объекты гражданских прав», – отмечают авторы законопроекта.
Далее они указывают на необходимость ввести понятие «цифровые деньги», которые, по мысли авторов, не будут являться законным средством платежа. При этом они отмечают, что в перспективе цифровые деньги смогут использоваться физическими и юридическими лицами в качестве платежного средства в контролируемых объемах и в дополнительно урегулированном порядке. Кроме того, указано, что фиксирование в информационной системе записи об обладателях цифровых денег и факт их перехода от одних лиц к другим позволят включить цифровые деньги в конкурсную массу должника и в наследственную массу. «Однако следует понимать, что даже при прямом указании в законе это будет возможно лишь тогда, когда есть техническая возможность принудительного совершения записи о новом обладателе прав на данный объект», – отмечается в пояснительной записке.
Относительно совершения сделок с цифровыми правами отмечается, что выражение лицом своей воли с помощью электронных или иных аналогичных технических средств будет приравнено к простой письменной форме сделки. «Это закладывает основу для заключения того, что в обиходе называют “смарт-контракт”, но также позволяет и упростить совершение целого ряда односторонних сделок», – объясняют авторы законопроекта. Для целей исполнения сделок с цифровыми правами в ст. 309 ГК вводится единственное требующее закрепления в законе правило – факт совершенного компьютерной программой исполнения сделки не оспаривается (кроме случаев вмешательства в действие программы).
Комментируя законопроект, старший юрист юридической компании Tenzor Consulting Group Роман Шабанов сообщил, что появление законопроекта «О цифровых финансовых активах», о котором ранее писала «АГ», обоснованно повлекло за собой возникновение новых законодательных инициатив, особенно со стороны цивилистов. Эксперт связывает это с тем, что законопроект, внесенный недавно в Госдуму Минфином РФ, «является довольно фрагментарным». «Цифровые активы, являясь абсолютно новым объектом правового регулирования, требуют комплексного подхода в законодательном регулировании», – напомнил юрист.
«Предложенный депутатами законопроект о внесении изменений в Гражданский кодекс РФ, несомненно, добавит целостности к вопросу правового регулирования данной сферы. По сравнению с законопроектом Минфина РФ, поправки, предложенные депутатами, представляются теоретически более проработанными», – считает Роман Шабанов.
Он полагает, что Минфину следует учесть все предлагаемые депутатами новшества и терминологию, поскольку их законопроект предусматривает ту гражданско-правовую базу, на основе которой следовало бы разработать отдельный законопроект, регулирующий сферу цифровых активов (прав).
«Вместе с тем при ознакомлении с текстами обоих законопроектов заметна несогласованность в предлагаемых ими понятиях. При рассмотрении данных законодательных инициатив в Думе следует их гармонизировать друг с другом и устранить имеющиеся в них противоречия», – подытожил Роман Шабанов.
Арбитражный управляющий Алексей Леонов, которому, как ранее писала «АГ», суд отказал во включении в конкурсную массу должника принадлежащей ему криптовалюты, негативно оценил законопроект. «Полагаю, что он не основывается на методологических принципах “Бритвы Оккама”: авторы законопроекта плодят в Гражданском кодексе цифровые сущности без явной на то необходимости. На мой взгляд, действующая редакция ст. 128 ГК РФ, говоря об “ином имуществе”, уже сегодня не запрещает появления в гражданском обороте “цифровых активов”. Имеющийся инструментарий гражданского права позволяет для этого использовать аналогию закона и права в правоприменительной и судебной практике», – убежден эксперт.
«Гражданский кодекс пишется на десятилетия, и он не должен превращаться в мелочную инструкцию. Подобное законотворчество выхолащивает диспозитивную суть гражданского права», – добавил Алексей Леонов. Он пояснил, что если законодатель хочет запретить или ограничить оборот конкретных цифровых активов с учетом положений ст. 55 Конституции РФ, то он должен указать это в законе прямо, а не создавать «серую зону» полулегальных сделок.
Эксперт предположил, что, поскольку авторами поправок выступили председатель Госдумы Вячеслав Володин и глава Комитета ГД по государственному строительству и законодательству Павел Крашенинников, к которым позднее присоединился глава Комитета по финансовым рынкам Анатолий Аксаков, законопроект в том или ином виде будет в ближайшее время принят. При этом он заключил, что можно долго спорить о конкретных формулировках правовых норм и до бесконечности улучшать их, однако в итоге принятие этого законопроекта внесет лишь еще большую путаницу в данные правоотношения.
