Конституционный Суд отказался принять к рассмотрению жалобу адвоката АП г. Москвы Армена Мартиросяна на несоответствие Конституции положений п. 36 ст. 5, ч. 6 ст. 292 и ч. 1 ст. 337 УПК РФ, которые, по его мнению, по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, позволяют отказать защитнику в праве на выступление в судебном заседании с репликой.
В жалобе указано, что в ходе судебного разбирательства по уголовному делу с участием присяжных заседателей председательствующий судья на этапе прений сторон отказал защитнику Армену Мартиросяну в выступлении с репликой, поскольку тот не участвовал в прениях.
Впоследствии был постановлен обвинительный приговор, оставленный без изменения судом апелляционной инстанции. В передаче надзорной жалобы по делу было отказано. Суды указывали, что непредставление адвокату, который не участвовал в прениях, права выступить с репликой не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. Аналогичную позицию занял и заместитель председателя Верховного Суда.
В своей жалобе, поданной в интересах подзащитного, Армен Мартиросян сослался на Постановление Конституционного Суда РФ от 17 декабря 2015 г. № 33-П, в котором говорится, что право на получение квалифицированной юридической помощи – в числе других прав и свобод человека и гражданина, признание, соблюдение и защита которых составляют обязанность государства и которые являются непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием, – признается и гарантируется в Российской Федерации в соответствии с Конституцией и согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. По мнению заявителя, право пользоваться помощью адвоката (защитника) признается в качестве одного из основных прав человека и международно-правовыми актами, являющимися в силу ч. 4 ст. 15 Конституции составной частью правовой системы России.
В жалобе также указано, что конституционно-правовой смысл норм уголовно-процессуального права, регулирующих участие адвоката (защитника) в оказании правовой помощи обвиняемому (подозреваемому), заключается в том, что такая помощь может (а в ряде случаев должна) осуществляться на всех стадиях уголовного процесса, на каждой из которых она имеет свои формы и особенности. «Так, на стадии прений сторон, в том числе реплик, правовая помощь адвоката (защитника) заключается в донесении до суда (в том числе до коллегии присяжных заседателей), сведений, имеющих значение для разрешения дела, содержащих в себе оценку представленных ранее суду доказательств, а равно (в случае реплик) и оценку доводов стороны обвинения относительно вышеуказанных доказательств», – говорится в жалобе.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, КС РФ отметил, что проверка участия Армена Мартиросяна в прениях сторон, обеспечение его доверителю возможности довести до суда свою позицию по делу и иным образом реализовать право на защиту, в том числе на последующих этапах судебного разбирательства по уголовному делу – в рамках последнего слова подсудимого, обсуждение вопросов присяжным заседателям и последствий вердикта, а равно влияние невыступления защитника с репликой на вынесение правосудного решения по делу, требует установления фактических обстоятельств, что входит в компетенцию других судов или иных органов. КС же воздерживается от их установления.
Также Суд пояснил, что на основании подп. 5 п. 2 ст. 2 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ адвокат участвует в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях и в этом качестве не преследует личных интересов, а значит, оспариваемые нормы не могут рассматриваться как нарушающие права адвоката в указанном в аспекте.
В своем комментарии решения Конституционного Суда для «АГ» Армен Мартиросян высказался, что доводы, изложенные в определении Суда, незаконны, несправедливы и формально надуманны, поскольку лишение возможности адвоката выступить с репликой является грубым нарушением законных прав подсудимого. «В силу ч. 1 ст. 292 УПК прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника. Именно данное положение закона позволяет нам определить круг обязательных участников судебных прений, которым не может быть отказано в праве на участие в них», – отметил он.
Он указал, что право реплики (как части прений) возникает у участников судебных прений. При этом фактическое участие защитника в судебных прениях не имеет правового значения для констатации его права на реплику, что следует из буквального толкования уголовно-процессуального закона, говорящего об «участниках прений», а не об «участвовавших в прениях» лицах. «По смыслу закона реплика не является самостоятельным этапом уголовного процесса, а лишь этапом прений сторон. Отказ же со стороны суда на участие защитника в прениях недопустим», – считает Армен Мартиросян.
«Действительно, я отсутствовал во время судебных прений (в связи с занятостью в другом судебном процессе и по согласованию с подзащитным), однако я активно участвовал в данном судебном процессе на стадии судебного следствия и имел полное право высказаться относительно доводов государственного обвинителя. Однако в реализации этого права мне было незаконно отказано. Таким образом, суд незаконно ограничил право подсудимого на защиту, лишив его защитника прав на реплику, а значит, лишив его прав, предусмотренных п. 9 ч. 1 ст. 53, ст. 248, ч. 6 ст. 292 УПК РФ», – пояснил адвокат.
По его мнению, лишение права на реплику привело к невозможности доведения своей позиции до коллегии присяжных заседателей. Адвокат считает, что это привело к нарушению принципа состязательности сторон и вынесению незаконного вердикта, что в свою очередь привело к нарушению прав, гарантированных ч. 1 ст. 46 и ст. 48 Конституции Российской Федерации.
Стоит отметить, ранее «АГ» сообщала, что Сахалинская адвокатская палата обратилась к судейскому корпусу с просьбой не прерывать выступления защитников во время слушаний. Президент САП Максим Белянин отмечал, что подобные нарушения профессиональных прав адвокатов влекут за собой нарушения прав граждан на судебную защиту и на получение квалифицированной юридической помощи.
