1 июня Конституционный Суд вынес Постановление № 29-П/2023 по делу о проверке конституционности ч. 12 ст. 30 Закона об исполнительном производстве, определяющей срок добровольного исполнения исполнительного документа.
В сентябре 2020 г. арбитражный суд удовлетворил требования граждан З. и С. к ООО «Руссо Индастриал» о взыскании действительной стоимости их долей в уставном капитале общества на общую сумму в 10,7 млн руб. в связи с выходом из состава его участников. Впоследствии З. получил исполнительный лист, в котором указывалась общая сумма задолженности, взыскиваемая с общества в пользу обоих истцов.
В июне 2021 г. было возбуждено исполнительное производство, тогда же общество «Руссо Индастриал» обратилось в отдел судебных приставов с заявлением о корректировке суммы задолженности со ссылкой на подтвержденное платежными документами частичное удовлетворение требований взыскателя до возбуждения исполнительного производства. Кроме того, общество просило продлить срок исполнительного производства для добровольного исполнения судебного решения.
Далее суд исправил опечатку в резолютивной части своего решения и определил конкретную сумму взыскания в пользу З. С учетом этого и сведений о частичном погашении должником суммы задолженности пристав-исполнитель вынес постановление о корректировке постановления о возбуждении исполнительного производства, обозначив сумму задолженности в пользу З. в размере 6,3 млн руб. Постановление о внесении изменений было получено обществом 17 августа 2021 г., а накануне, 16 августа, пристав-исполнитель распорядился взыскать с должника исполнительский сбор в размере 441 тыс. руб. (7% от подлежащей взысканию суммы), исходя из того, что постановление о возбуждении исполнительного производства не было исполнено в срок добровольного исполнения.
Обществу «Руссо Индастриал» не удалось оспорить в судебном порядке постановление судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора. При этом суды указали на правильность исчисления срока добровольного исполнения исполнительного документа с 19 июня как даты получения заявителем постановления о возбуждении исполнительного производства, а не с 17 августа как даты получения обществом постановления о внесении изменений в этот документ. Суды добавили, что само по себе некорректное отражение в постановлении о возбуждении исполнительного производства подлежащей взысканию суммы не говорит о наличии непреодолимых препятствий для правильного исполнения требований исполнительного документа должником, участвовавшим в рассмотрении дела о взыскании спорных денежных сумм, осведомленным о вынесении определения об исправлении опечатки в решении суда и потому располагавшим информацией о действительном размере задолженности. Впоследствии Верховный Суд отказался рассматривать кассационную жалобу заявителя, а АСГМ отказал обществу в удовлетворении заявления об освобождении от уплаты исполнительского сбора, но уменьшил его размер в два раза.
В жалобе в Конституционный Суд общество «Руссо Индастриал» указало, что ч. 12 ст. 30 Закона об исполнительном производстве противоречит Конституции, поскольку, предусматривая началом течения срока добровольного исполнения должником исполнительного документа день получения им постановления о возбуждении исполнительного производства, позволяет судам и судебному приставу-исполнителю при решении вопроса о взыскании исполнительского сбора формально исчислять этот срок без учета имевшихся в постановлении противоречий в предмете и способе исполнения, явных описок (опечаток), т.е. без подтверждения у должника реальной возможности добровольно исполнить исполнительный документ.
Изучив материалы дела, Конституционный Суд отметил, что предметом его рассмотрения является ч. 12 ст. 30 Закона об исполнительном производстве в той мере, в какой на ее основании в системе текущего правового регулирования во взаимосвязи со ст. 112 «Исполнительский сбор» этого же закона решается вопрос об исчислении в целях взыскания исполнительского сбора пятидневного срока, установленного в постановлении о возбуждении исполнительного производства для добровольного исполнения должником требований исполнительного документа, в случае принятия после возбуждения исполнительного производства судебных актов и актов судебного пристава-исполнителя, изменяющих содержащийся в исполнительном документе размер задолженности или порядок исполнения.
КС напомнил, что ст. 112 Закона об исполнительном производстве, закрепляя неисполнение исполнительного документа в срок, установленный для его добровольного исполнения, в качестве элемента объективной стороны правонарушения, влекущего взыскание исполнительского сбора, адресует к положениям оспариваемой нормы, определяющим продолжительность и порядок исчисления срока добровольного исполнения. Ограничивая этот срок пятью днями и связывая начало его течения с моментом получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства или иного предусмотренного ею извещения, эта норма обеспечивает тем самым необходимую конкретизацию оснований для привлечения должника к названному виду ответственности.
При этом закон не предполагает наличия у пристава-исполнителя правомочия направить должнику постановление о возбуждении исполнительного производства произвольного содержания. В случае неясности судебного акта или положений исполнительного документа, способа и порядка его исполнения взыскатель, должник, судебный пристав-исполнитель вправе обратиться в суд, принявший судебный акт и выдавший исполнительный документ, с заявлением об их разъяснении. Указание в ч. 12 ст. 30 Закона об исполнительном производстве момента начала течения предусмотренного ею срока как даты получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства или иного предусмотренного ею извещения также обеспечивает реализацию прав должника в исполнительном производстве.
КС также напомнил, что должник вправе обратиться в суд с заявлением об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора с иском об отсрочке или о рассрочке его взыскания, об уменьшении его размера или освобождении от взыскания исполнительского сбора. При принятии судом к рассмотрению вышеуказанных заявления или иска взыскание исполнительского сбора приостанавливается до вынесения судом решения, а его судебный акт о полном или частичном их удовлетворении обращается к немедленному исполнению.
При наличии обстоятельств, объективно затрудняющих исполнение должником требований исполнительного документа в установленный срок (в частности, свидетельствующих о невозможности его исполнения вследствие непреодолимой силы), должник может подать заявление о продлении срока добровольного исполнения этих требований. В этом случае судебный пристав-исполнитель в порядке ст. 64.1 Закона об исполнительном производстве рассматривает такое заявление, оценивая приведенные аргументы и представленные доказательства. При удовлетворении заявления пристав-исполнитель выносит мотивированное постановление и обязывает должника исполнить требования исполнительного документа после устранения препятствий к этому. В противном случае выносится мотивированное постановление с указанием причин отказа в продлении срока добровольного исполнения, либо это отражается в постановлении о взыскании исполнительского сбора.
Таким образом, заметил КС, действующее регулирование не исключает ситуаций, когда возникновение юридических фактов, формально служащих основанием для привлечения должника к ответственности в виде взыскания исполнительского сбора, фактически зависит лишь от правильности и своевременности действий представителей публичной власти, что влечет в конкретной ситуации нарушение предъявляемого к закону требования определенности и возможность произвольного применения правовых норм.
В деле заявителя, подчеркнул Суд, оспариваемой норме в ее взаимосвязи со ст. 112 Закона об исполнительном производстве был придан смысл, позволяющий относить на должника неблагоприятные последствия пропуска срока добровольного исполнения требований исполнительного документа, когда пропуск такого срока должником, чья добросовестность в ходе судебного разбирательства не была опровергнута, обусловлен, по сути, нарушениями, допущенными судом и судебным приставом-исполнителем. «Таким нарушением может стать и неверное отражение в исполнительном документе и в постановлении о возбуждении исполнительного производства суммы, подлежащей взысканию в пользу конкретного взыскателя, что позволяет включить в срок для добровольного исполнения период, когда обязанность должника, за нарушение которой он привлечен к ответственности, не была должным образом конкретизирована», – указано в постановлении.
Таким образом, КС заключил, что ч. 12 ст. 30 Закона об исполнительном производстве не противоречит Конституции, поскольку она во взаимосвязи со ст. 112 этого закона предполагает, что до момента истечения пяти дней со дня получения должником информации об устранении неточностей, которые имелись в судебном решении или исполнительном документе либо в постановлении пристава-исполнителя о возбуждении исполнительного производства, касались размера задолженности или порядка исполнения и объективно не позволяли должнику надлежаще исполнить возложенную на него обязанность, поскольку такое исправление было инициировано должником в разумный срок после получения сведений о возбуждении исполнительного производства, срок добровольного исполнения требований исполнительного документа в целях взыскания с должника исполнительского сбора не может считаться истекшим. Это конституционное истолкование не затрагивает решения вопроса об исчислении срока добровольного исполнения требований исполнительного документа в иных целях, поскольку это выходило бы за пределы предмета рассмотрения. В связи с этим КС распорядился пересмотреть судебное дело заявителя.
Генеральный директор, партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев отметил, что существующие законодательные инструменты и механизмы позволяют применять нормы о взыскании исполнительного сбора и исправление допущенных при этом ошибок пристава с соблюдением баланса интересов должника и государства. «Наиболее важными являются следующие разъяснения КС: у пристава-исполнителя отсутствует право на направление в адрес должника постановления произвольного характера; уполномоченные госорганы и должностные лица, совершая властно-обязывающие действия, должны строго исполнять законодательные предписания, внимательно и ответственно подходить к оценке фактических обстоятельств, проявлять тщательность при оформлении документов и принятии правоприменительных актов; бремя неблагоприятных последствий ошибочных решений и действий органов и должностных лиц не может возлагаться исключительно на граждан; механизм устранения таких ошибок должен обеспечивать баланс конституционно защищаемых ценностей, публичных и частных интересов, критериев разумности и соразмерности. Эти выводы могут быть применены в спорных ситуациях не только в рамках исполнительного производства, но и в целом при административных правоотношениях», – полагает он.
Председатель правления РО МОО «Ассоциация ветеранов Службы судебных приставов» Алексей Шарон считает, что в рассматриваемом случае судебный пристав-исполнитель правильно произвел расчет сроков добровольного исполнения, так как должнику ничто не препятствовало оплатить ту часть долга, с которой он был согласен. «С одной стороны, хорошо, что Конституционный Суд нацеливает суды и органы госвласти ответственно относиться к допущенным ошибкам и не перекладывать негативные последствия таких ошибок на граждан и организации. Однако в разъяснении правил исчисления течения срока добровольного исполнения КС РФ говорит о том, что помимо своевременных действий должника, направленных на исправление ошибки суда или судебного пристава-исполнителя, должна еще быть объективная невозможность исполнять решение суда. В связи с этим, возможно, дело заявителя будет пересмотрено судами с тем же результатом, так как должнику ничто не препятствовало исполнить решение суда в той части долга, с которой он был согласен», – полагает он.
