20 июля Конституционный Суд провозгласил Постановление № 38-П/2021, в котором указал, что в соответствии с ч. 6 ст. 34 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений можно проводить досмотр вещей и одежды адвоката, но только с фиксацией оснований, хода и результатов такого досмотра.
История дела
Напомним, адвокат филиала ННО «Коллегия адвокатов РТ» «Адвокатский центр г. Бугульма» Рамиль Идиятдинов подвергся личному досмотру в ФКУ СИЗО-3 УФСИН России по Республике Татарстан – сотрудник учреждения увидел в кармане брюк адвоката что-то, похожее на телефон. Рамиль Идиятдинов попросил составить протокол досмотра, но ему отказали в этом.
Адвокат подал административный иск в Бугульминский городской суд Республики Татарстан об оспаривании действий и бездействий администрации по отказу в предоставлении информации об основаниях проведенного личного досмотра, а также в несоставлению протокола при его проведении. Со ссылкой на ч. 6 ст. 34 Закона о содержании под стражей суд указал, что адвокат не является лицом, освобожденным от досмотра при прохождении на режимную территорию СИЗО. Первая инстанция, как и вышестоящие, отказала в удовлетворении административного иска. Рамиль Идиятдинов обратился в КС.
Он посчитал, что своей неопределенностью Закон о содержании под стражей нарушает права и свободы, гарантированные ч. 2 и 3 ст. 55 Конституции, поскольку в нем не указаны:
1) положения и номер закона, в соответствии с которым осуществляется досмотр лиц при их входе и выходе с территорий мест содержания под стражей;
2) основания, которые считаются достаточными для проведения досмотра, признаки, прямо или косвенно указывающие на то, что лицо скрывает при себе или в вещах запрещенные к проносу, хранению и использованию в местах содержания под стражей запрещенные вещи, предметы или продукты питания;
3) порядок проведения досмотра лиц при их входе и выходе с территорий мест содержания под стражей, порядок досмотра их вещей и одежды;
4) порядок фиксации хода проведенного досмотра с вручением копии протокола досмотра лицу, в отношении которого проведен досмотр, в целях дальнейшего обжалования действий сотрудников мест содержания под стражей.
Поскольку в Законе не указан порядок проведения досмотра, указал адвокат, это позволяет должностным лицам федеральных органов исполнительной власти путем издания подзаконных актов вводить свои ограничения, которые не предусмотрены федеральным законодателем. Пунктом 155 Приказа Минюста РФ от 20 марта 2015 г. № 64-дсп «Об утверждении Порядка проведения обысков и досмотров в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы и прилегающих к ним территориях, на которых установлены режимные требования» определено, что «в случае изъятия запрещенных предметов у граждан при досмотре составляются соответствующие протоколы в соответствии с законодательством Российской Федерации».
Рамиль Идиятдинов попросил признать ч. 6 ст. 34 Закона о содержании под стражей не соответствующей Конституции.
У адвоката нет альтернатив
20 июля Конституционный Суд отметил, что во втором предложении ч. 6 ст. 34 Закона о содержании под стражей предусмотрено, что не подлежат досмотру вещи и одежда лиц, в производстве которых находятся уголовные дела подозреваемых и обвиняемых и которые обладают правом контроля и надзора за местами содержания под стражей. КС указал, что вопрос о нарушении своих прав в данном аспекте Рамиль Идиятдинов не ставил.
Суд отметил, что в ходе слушания по делу представитель заявителя – адвокат АП Санкт-Петербурга и проекта «Апология протеста» Александр Передрук – дополнительно поставил под сомнение саму возможность применения досмотра в отношении адвоката. Между тем заявитель настаивал лишь на необходимости надлежащей фиксации оснований, хода и результатов соответствующих действий.
При этом, указал КС, допустимость досмотра адвоката на территории учреждений, исполняющих наказания, и на прилегающей к ним территории, где установлены режимные требования, уже констатирована в Определении от 6 марта 2008 г. № 428-О-П. Эта позиция, посчитал Суд, распространима и на досмотр в местах содержания под стражей.
КС заметил, что в жалобе Рамиль Идиятдинов ставит вопрос о личном досмотре адвоката, в то время как ч. 6 ст. 34 Закона о содержании под стражей предусматривает досмотр вещей и одежды при входе и выходе с территорий мест содержания под стражей. Факт осуществления в отношении заявителя личного досмотра установлен не был; каким-либо образом переоценивать выводы судов о фактических обстоятельствах Конституционный Суд не имеет оснований. Это, однако, не препятствует рассмотрению дела, поскольку вопрос об оформлении оснований проведения, о фиксации хода и результатов досмотра имеет конституционно-правовое значение применительно как к личному досмотру адвоката, так и к досмотру его вещей и одежды.
Конституционный Суд, сославшись на ряд определений, отметил, что Закон об адвокатуре не закрепляет неприкосновенность адвоката, не определяет ни его личную привилегию как гражданина, ни привилегию, связанную с его профессиональным статусом, а потому реализация названного права не означает посещения адвокатом мест содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых, – каковым является следственный изолятор, – без соблюдения установленных в соответствии с законом режимных требований.
КС указал, что, направляясь для выполнения своих профессиональных обязанностей, адвокат при прохождении КПП обязан предъявить по требованию сотрудников для осмотра предмет, на который среагировали специальные технические средства или который замечен визуально. Такое требование не обязательно связано с подозрением в попытке проноса запрещенных предметов: оно может быть продиктовано, например, неопределенностью сигналов (изображений), генерируемых техническими средствами. При этом, если такое требование предъявляется непосредственно на КПП и не встречает возражений у адвоката, нет оснований рассматривать его как выходящее за пределы обычного прохождения досмотра с использованием технических средств при входе в СИЗО или выходе из него.
Соответственно, указал Суд, необходимость письменной фиксации оснований и хода такого досмотра возникает только в случае обнаружения предметов, запрещенных к проносу на территорию учреждения или выносу с нее, поскольку это может повлечь для лица неблагоприятные правовые последствия, в том числе ответственность на основании закона.
Иную правовую природу, по мнению КС, имеет досмотр вещей и одежды адвоката, который осуществляется в связи с подозрением в попытке проноса им запрещенных предметов, веществ и продуктов питания. Это подозрение может возникнуть по результатам контроля с помощью технических средств при входе (выходе) с режимного объекта, путем визуального наблюдения, а также на основе другой информации, причем как непосредственно при прохождении КПП, так и в других помещениях следственного изолятора. Такой досмотр может проводиться и вне зависимости от согласия досматриваемого.
«У адвоката в этом случае может не быть альтернативы: подвергнуться досмотру и продолжить посещение учреждения или отказаться от прохождения досмотра и покинуть его», – указал КС. Он отметил, что досмотр при выходе также в любом случае обязателен и не предполагает возможности адвоката решать, проходить такой досмотр или нет, поскольку он после выполнения профессиональной задачи должен покинуть изолятор. Следовательно, в целях защиты прав адвокатов должна быть предусмотрена возможность фиксации оснований, хода и результатов такого досмотра.
КС указал, что альтернативой письменному документированию может быть хранение видеозаписи досмотра вещей и одежды – как минимум в течение срока на судебное обжалование законности такого досмотра – и предоставление ее копии адвокату по его требованию в течение данного срока.
Таким образом, Суд признал ч. 6 ст. 34 Закона о содержании под стражей соответствующей Конституции. При этом законодатель не лишен возможности более подробно урегулировать проведение досмотра в отношении лиц, посещающих СИЗО. КС указал, что, так как досмотр не повлек для Рамиля Идиятдинова таких негативных правовых последствий, для устранения которых могли бы требоваться документы об основаниях, ходе и результатах досмотра, его дело не подлежит пересмотру.
Постановление ничего не изменит?
В комментарии «АГ» Александр Передрук отметил, что Конституционный̆ Суд посчитал, что в целях защиты прав адвоката должна быть предусмотрена возможность письменной фиксации оснований, хода и результата досмотра по требованию адвоката. При этом эти данные должны сохраняться как минимум в течение срока на обжалование законности досмотра, то есть в течение трех месяцев. «В этой части КС фактически согласился с доводами заявителя о том, что отсутствие каких-либо минимальных гарантий фиксации правовых и фактических оснований для досмотра, хода досмотра и его результатов может повлечь за собой нарушение прав адвокатов», – резюмировал он.
Сергей Голубок, представлявший в деле интересы ФПА, посчитал, что постановление Конституционного Суда ничего не изменит.
В ближайшее время эксперты «АГ» проанализируют выводы Суда и значение постановления для правоприменительной практики.
