В начале марта в Ленинградском областном суде присяжные вынесли вердикт по уголовному делу, в рамках которого три молодых человека – Р. Мустаков, В. Никандров и С. Вилошкин – обвинялись в совершении убийства группой лиц (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Как следует из приговора, суд установил, что в ноябре 2015 г. Никандров и Мустаков, будучи в состоянии опьянения, и Вилошкин, находясь в лесу недалеко от деревни Ольеши Ленинградской области, втроем нанесли А. Ершову удары ногами и руками и не менее 12 ударов ножом в грудь, спину и шею. В результате полученных ранений Ершов умер на месте от кровопотери. После этого все трое спрятали труп в лесу. При этом суд установил, что ножом погибшего били только первые два обвиняемых. Виновным в совершении преступления никто из них себя не признавал.
По итогам рассмотрения дела Мустаков и Никандров были признаны присяжными виновными в убийстве Ершова и приговорены к 12 и 8 годам лишения свободы соответственно. Тогда как Вилошкин был оправдан при соотношении голосов присяжных семь против пяти.
Член Совета АП Ленинградской области Руслан Айдамиров, защищавший в суде Вилошкина, рассказал «АГ» о том, какие доводы он приводил, добиваясь оправдания своего подзащитного.
Он отметил, что прокурор выстроил позицию обвинения таким образом, чтобы доказать причастность всех троих к смерти Ершова, и пытался добиться оценки их действий присяжными с точки зрения коллективной, а не персональной ответственности. «Пришлось приложить немало усилий, чтобы разграничить действий каждого из обвиняемых», – отметил Руслан Айдамиров.
Адвокат выстроил свою позицию вокруг того, что приводимые стороной обвинения доказательства вины Вилошкина полностью строились только на показаниях двух других обвиняемых. «Получалось так, что прокурор называл ложью все слова Мустакова и Никандрова, не признававших свою причастность к убийству, кроме тех, которые касались виновности Вилошкина», – пояснил Руслан Айдамиров.
Кроме того, при доказанности факта, что Вилошкин все-таки нанес несколько ударов погибшему, не было представлено доказательств того, что они привели к смерти последнего. «К орудию преступления – ножу – Вилошкин не прикасался, что было доказано экспертизой, а на его одежде и обуви не обнаружилось следов крови, из чего можно было сделать вывод, что удары он нанес Ершову до того, как того стали бить ножом», – указал адвокат. Он отметил, что не удалось стороне обвинения доказать и наличие хоть какого-то мотива у Вилошкина, видевшего Ершова в первый и последний раз в жизни.
«Причастность моего подзащитного к убийству прокурор также пытался доказать тем, что тот помогал прятать тело и светил фонариком, когда Мустаков и Никандров тащили труп по лесу. Однако нам удалось донести до присяжных то, что отказаться помогать Вилошкин попросту не мог, ведь отказывать пришлось бы человеку, только что совершившему убийство и держащему в руке окровавленный нож», – рассказал Руслан Айдамиров.
Вместе с тем адвокат указал, что если бы сторона обвинения не пыталась действовать топорно, максимально ужесточая обвинение по самой тяжкой статье, применимой к делу, то и Вилошкин мог бы быть признан виновным, но не в убийстве, а в укрывательстве преступления (ст. 316 УК РФ): «Он признавался в таких действиях, однако они не вменялись ему обвинением, и вопросы по этому поводу не ставились присяжным в вопросном листе».
