28 октября Киришский городской суд Ленинградской области вынес оправдательный приговор (есть у «АГ») двум подсудимым, обвинявшимся в нарушении правил безопасности на взрывоопасном объекте, которое повлекло взрыв газа, унесший жизнь четырех человек. Защитники подсудимых рассказали «АГ» о нюансах этого дела.
25 мая 2017 г. в одном из цехов ООО «Производственное объединение Киришинефтесинтез» («КИНЕФ») при ежегодном обслуживании газового оборудования произошел взрыв газа, в результате которого погибли четверо сотрудников военизированного газоспасательного отряда (ВГСО). Двое из них погибли на месте происшествия, а двое других скончались от полученных травм в больнице. Общий ущерб предприятия превысил 36 млн руб. В этот же день было возбуждено уголовное дело в отношении неустановленных лиц по факту гибели четырех человек.
Комиссия Ростехнадзора расценила происшедшее как несчастный случай на производстве, в акте Северо-Западного управления этого ведомства о расследовании группового несчастного случая со смертельным исходом отмечалось, что погибший командир ВГСО не в полной мере обеспечил контроль за безопасным проведением газоопасных работ по установке заглушки во фланцевое соединение. В копиях актов о несчастном случае на производстве, утвержденных руководителем общества «КИНЕФ» по форме Н-1, указывались те же причины произошедшей трагедии.
Уголовному преследованию подверглись два представителя администрации завода Ч. и Б., первый из которых разработал, а второй подписал наряд-допуск № 111-к на проведение газоопасных работ, приведших к гибели людей. В комментарии «АГ» президент Балтийской коллегии адвокатов имени А.А. Собчака Юрий Новолодский, координирующий усилия всех защитников в этом деле, отметил, что в обвинительном заключении было приведено ровно 200 доказательств, якобы подтверждающих виновность привлеченных к ответственности лиц. Адвокат оправданного Ч. вице-президент АП Ленинградской области Денис Лактионов отметил, что уголовное преследование обоих граждан было продиктовано желанием следственных властей во что бы то ни стало «найти виноватых».
По версии следствия, начальник цеха обслуживания производства глубокой переработки нефти № 42 Ч. в нарушение действующих правил и требований промышленной безопасности разработал наряд-допуск, в котором не предусматривались специальные меры, предотвращающие образование в технологической системе взрывоопасных смесей для обеспечения ее взрывобезопасности при пуске в работу или установке технологического оборудования.
В обвинительном заключении также отмечалось, что Ч. утвердил схему удаления продукта, пропарки (промывки, продувки) и установки заглушек при проведении газоопасных работ, фактически не предусмотрев очистных мероприятий и проигнорировав тот факт, что с момента перекрытия задвижек в гидрозатворе и примыкающем к нему трубопроводе находилось не менее 740 куб. м факельных газов. Кроме того, в обвинительном заключении указывалось, что Ч. допустил производство газоопасных работ, не обеспечив продувку технологической системы в целях удаления горючих и токсичных веществ до безопасного уровня во избежание образования взрывоопасной смеси горючих продуктов при взаимодействии с кислородом.
В свою очередь, по мнению правоохранителей, заместитель технического директора по глубокой переработке нефти Б. не обеспечил разработку правил проведения газо- и пожароопасных работ совместно с другими структурными подразделениями предприятия, выполняемых при подготовке оборудования цеха № 6 к ремонту, после чего допустил производство газоопасных работ на территории цеха № 42 общества «КИНЕФ», заведомо зная, что им не разработан и на предприятии отсутствует утвержденный порядок безопасного проведения таких работ. В обвинительном заключении также отмечалось, что Б. в нарушение требований законодательства утвердил наряд-допуск № 111-к.
Таким образом, по версии следствия, Ч. и Б. были виновны в нарушении правил безопасности на взрывоопасном объекте, ставшем причиной крупного ущерба, повлекшем по неосторожности смерть двух или более лиц. В связи с этим им были предъявлены обвинения по ч. 3 ст. 217 УК РФ.
Уголовное дело рассматривалось в Киришском городском суде Ленинградской области. Оба подсудимых отрицали свою вину: по их словам, они должным образом выполняли свои служебные обязанности и не совершили никаких нарушений законодательства и должностных регламентов в сфере промышленной безопасности. В частности, Б. сообщил суду, что газоопасные работы, которые проводились 25 мая 2017 г. на основании утвержденного им наряда-допуска, отвечали требованиям безопасности, а указанные в этом документе меры были достаточны для предотвращения взрыва. В свою очередь Ч. добавил, что в наряде-допуске предусматривались конкретные мероприятия, обеспечивающие безопасное проведение работ.
«Судопроизводство по уголовному делу длилось три с половиной года. Защита была уверена в невиновности подсудимых, которые сделали все, что зависело от них, чтобы все газоопасные работы были проведены в соответствии с промышленными регламентами и требованиями законодательства», – рассказал Денис Лактионов.
По словам члена комиссии Ростехнадзора, занимавшейся расследованием причин инцидента, причиной аварии стала искра, образовавшаяся в результате некорректных действий пострадавших сотрудников ВГСО в момент установки заглушки, а также в результате некачественной обработки ими стальной заглушки графитовой смазкой и фланцевого соединения паром, поскольку в противном случае образование искры было бы невозможным. Члены экспертной группы, созданной по инициативе Северо-Западного управления Ростехнадзора, добавили, что образование пирофорных соединений в гидрозатворе и примыкающем к нему трубопроводе было маловероятным ввиду низких концентраций сероводорода, а потому единственным источником взрыва явилась вышеуказанная искра, при этом работы, выполняемые сотрудниками ВГСО, были огнеопасными.
Юрий Новолодский подчеркнул: анализ обвинительного контента показал, что весь содержащийся в нем аморфный доказательственный массив держался на одном единственном «доказательстве» – заключении эксперта «по охране и безопасности труда». «Было принято решение сосредоточить усилия защиты на “развенчании” этого псевдодоказательства. Задача была успешно выполнена защитниками. В итоге базовое для обвинения доказательство было признано судом недопустимым. Остальные 199 доказательств виновности Б. и Ч. тут же “повисли в воздухе”», – пояснил адвокат. Этот «путь к успеху» подтвердил и адвокат Лактионов.
После этого по ходатайству гособвинения были проведены две новые экспертизы в области промышленной безопасности, из заключений которых следовало, что подготовка и организация газоопасных работ на предприятии соответствовали нормативным требованиям и положениям внутренних актов общества «КИНЕФ», а сотрудники ВГСО сами допустили ряд нарушений правил безопасности, что привело к фатальному исходу. Так, по мнению обоих экспертов, сотрудники ВГСО недостаточно смазали графитовой смазкой всю поверхность заглушки для исключения искрообразования; в процессе работ не осуществлялась непрерывная подача пара в межфланцевое пространство для вытеснения взрывоопасной смеси в смежном внутреннем пространстве гидрозатвора инертной средой в целях предотвращения ее воспламенения.
По словам Юрия Новолодского, успех в этом деле был достигнут благодаря применению концепции активной фактологической защиты. Прокурору, оставшемуся без доказательств обвинения, пришлось заявлять ходатайство о проведении повторной экспертизы в области промышленной безопасности. «Ее результаты, как и ожидалось, оказались в пользу защиты. Прокурор настоял на проведении еще одной экспертизы в Москве, результаты которой также оказались в пользу защиты», – отметил он.
«Результаты новой экспертизы, проведенной по ходатайству прокурора, в итоге свидетельствовали в пользу подсудимых, а одна экспертиза в области промышленной безопасности оказалась еще более фундаментальной и опять же была на стороне обвиняемых», – подчеркнул Денис Лактионов. По его словам, вся совокупность иных доказательств и показаний ряда свидетелей защиты вкупе с экспертными заключениями также говорили в защиту подсудимых.
В связи с этим суд первой инстанции счел, что предъявленные стороной обвинения доказательства недостаточны для бесспорного вывода о виновности подсудимых в инкриминируемом им деянии. «Из заключений экспертов, показаний свидетелей следует, что в наряде-допуске были предусмотрены все необходимые меры по выполнению газоопасных работ, они были достаточны и обеспечивали безопасность при проведении работ. При этом эксперты пришли к выводу, что взрыв произошел от искры, появившейся в процессе выполнения работ бойцами ВГСО, которые допустили нарушение правил безопасности на взрывоопасном объекте. Не смазали заглушку достаточным количеством смазки, не использовали пар, что было предусмотрено в наряде-допуске № 111-к, при этом нарушений в действиях (бездействии) Б. и Ч. не установлено», – отмечено приговоре.
Суд добавил, что при проведении газоопасных работ сотрудники ВГСО обладали специальными знаниями для их производства согласно имеющимся в деле материалам. «Анализ воздушной среды выполняют бойцы ВГСО при производстве работ. Б. и Ч. не могли находиться на месте производства работ; датчики, установленные на площадке, не сработали, что подтверждается письмом ООО “КИНЕФ”. Свидетели – сотрудники Ростехнадзора в судебном заседании указали, что нарушения, выявленные в ходе проверки и отраженные в акте, не состоят в причинной связи с наступлением взрыва. Нарушений в действиях Б. и Ч. не установлено», – подчеркнула первая судебная инстанция в своем приговоре. Таким образом, суд оправдал обоих подсудимых за отсутствием состава преступления, признав за оправданными право на реабилитацию.
Юрий Новолодский добавил, что способ защиты, который применялся им в этом деле, всегда один и тот же. «Я применяю профессиональные приемы и методы так называемой активной фактологической защиты. Этому посвящены более 40 книг, изданных мною на основе материалов “Школы уголовной защиты Юрия Новолодского”, которая работает в Петербурге вот уже четвертый год. При желании любой адвокат страны и русскоязычного зарубежья, приобретя эти книги, может овладеть концепцией активной фактологической защиты. Мораль рассматриваемого случая состоит в следующем: боритесь с “заказными” экспертизами – это смертоносные раковые клетки российского уголовного судопроизводства, их выявление и своевременное удаление – путь к спасению», – подчеркнул он.
