Министерство юстиции разрабатывает поправки в ст. 69 Закона об исполнительном производстве, которые направлены на получение судебными приставами-исполнителями более полной информации об имеющихся в банке счетах должника, их видах и иных ценностях для правильного и своевременного исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе.
Как отмечается в паспорте проекта, согласно ч. 9 ст. 69 Закона, приставы в этих целях могут запрашивать у налоговых органов, банков и иных кредитных организаций сведения о наименовании и местонахождении банков и иных кредитных организаций, в которых открыты счета должника, о номерах расчетных счетов, количестве и движении денежных средств, об иных ценностях должника, находящихся на хранении в банках и иных кредитных организациях. Перечень этих сведений трактуется банками и иными кредитными организациями как закрытый и не подлежащий расширенному толкованию.
«Извлекая преимущество из складывающейся судебной практики, недобросовестные должники имеют возможность перевода денежных средств, получаемых, например, в силу гражданско-правового договора, на счета иных видов, не входящих в установленный перечень (текущие, специальные, депозитные). Также должники имеют возможность заключить договор хранения ценностей в банке с использованием индивидуального банковского сейфа (ячейки сейфа, изолированного помещения в банке)», – указывают авторы поправок.
В целях исключения неопределенности в части объема информации, запрашиваемой судебным приставом-исполнителем, предлагается отдельно установить перечень сведений, которые могут быть запрошены у налоговых органов, и отдельно – у банков и кредитных организаций.
Так, у налоговых органов могут быть запрошены сведения о наименовании и местонахождении банков и иных кредитных организаций, в которых открыты счета, вклады (депозиты) должнику; о реквизитах счетов, вкладов (депозитов); о реквизитах корпоративного электронного средства платежа, используемого должником-организацией и должником – индивидуальным предпринимателем.
А у банков и иных кредитных организаций могут быть запрошены сведения о реквизитах счетов, вкладов (депозитов), остатке денежных средств на них, о движении денежных средств (совершенных операциях) на счетах и по вкладам, а также о сторонах и обязательствах по договору счета эскроу. Кроме того, предлагается, чтобы приставы могли запрашивать информацию о платежных документах по конкретным банковским операциям, о реквизитах электронного средства платежа, используемого должником, остатке электронных денежных средств и их движении, о договорах, предусматривающих хранение ценностей должника в индивидуальном банковском сейфе, и условиях этих договоров, а также виде ценностей и их объеме в случаях, если банк осуществляет контроль за их помещением в сейф.
Партнер юридической фирмы «Зельдин и Партнеры» Оксана Бескорская, отметила, что ч. 9 ст. 69 Закона об исполнительном производстве не менялась со дня его принятия, то есть более 10 лет: «За это время успело измениться экономическое поле, и праву теперь нужно его догонять».
Оксана Бескорская согласилась, что действующим законодательством и сложившейся судебной практикой пристав-исполнитель ограничен в перечне запрашиваемой информации, что порой препятствует реальному исполнению судебных решений. «Налоговая и банковская тайны, безусловно, являются гарантией прав и законных интересов физических и юридических лиц. Однако нельзя забывать и о создании необходимых условий для эффективного исполнения судебных решений, то есть о соблюдении интересов кредиторов», – указала эксперт.
Она отметила, что пока не представлен сам текст законопроекта, сложно говорить о том, насколько его принятие изменит ситуацию. Но сама инициатива, по мнению юриста, уже давно является актуальной и увеличит возможности кредиторов восстановить свои права. «Естественно, при подготовке данного закона необходимо, как всегда, помнить о соблюдении баланса публичных и частных интересов», – добавила Оксана Бескорская.
Советник юстиции РФ третьего класса Алексей Шарон также считает, что законопроект Минюста заслуживает внимания: «Действительно, банки могут не обращать взыскание на денежные средства должника по тем причинам, что они находятся формально на счете, который поименован как специальный, а не на расчетном счете должника. На самом деле, не должно иметь значения, как именно называется счет, важно другое. Если на этом счете хранятся денежные средства и (или) проводятся операции с денежными средствами, то на эти денежные средства возможно обращение взыскания судебным приставом-исполнителем».
Эксперт также отметил, что если счет по своей природе является бухгалтерским (например, ссудный счет) и на нем не хранятся денежные средства и не проводятся операции, то в данном случае приставу нет необходимости направлять постановление об обращении взыскания на денежные средства.
Что касается получения информации и возможности наложения запрета на ценности, которые хранятся в банковских ячейках, то, по мнению Алексея Шарона, такое право должно быть предоставлено судебному приставу без каких-либо ограничений. «Решение суда должно исполняться, и банковская тайна не может являться иммунитетом от обращения взыскания на имущество должника», – подчеркнул он.
