Как следует из материалов жалобы, предприниматель Максим Бондаренко подвергался незаконному уголовному преследованию с 2007 г. на протяжении пяти с половиной лет. В 2012 г. уголовное дело в отношении него было прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Получив статус реабилитированного, Максим Бондаренко обратился в суд с иском о взыскании расходов на услуги адвоката, понесенные им в период уголовного преследования. Суд отказал ему в требованиях. Реабилитированному пришлось пройти все судебные инстанции, чтобы отменить незаконное решение суда. Дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Во время нового рассмотрения на заключительном судебном заседании по делу 18 августа 2015 г. присутствовавший на заседании представитель прокуратуры сообщил о возобновлении уголовного преследования в отношении Бондаренко, попросив суд отказать в удовлетворении требований о компенсации расходов в связи с утратой им на момент рассмотрения заявления статуса реабилитированного. Прокурор вручил суду копию постановления исполняющего обязанности заместителя прокурора г. Краснодара от 13 августа 2015 г. об отмене постановления следственных органов от 9 октября 2012 г., которым в отношении Бондаренко три года назад было прекращено уголовное дело, и о направлении дела на дополнительное расследование. В результате предпринимателю как утратившему статус реабилитированного судом было отказано в компенсации расходов лишь на том основании, что он утратил статус реабилитированного. Вскоре по этому же основанию ему было отказано и по другому заявлению, которое было частично удовлетворено судом.
После возобновления преследования следственные действия не проводились. Бондаренко безуспешно пытался найти материалы уголовного дела с целью ознакомления с ними, а также с целью выяснения своего статуса, прав и обязанностей. Спустя два с половиной месяца уголовное дело в отношении Максима Бондаренко вновь было прекращено по реабилитирующим основаниям.
Представитель предпринимателя Бондаренко адвокат МКА «Конфедерация» Валентина Леонидченко рассказала «АГ», что предметом и основанием принятой к рассмотрению КС РФ жалобы являются вопросы соответствия Конституции РФ ряда норм УПК РФ, регулирующих правоотношения, связанные с реализацией конституционных прав реабилитированных на возмещение вреда и на судебную защиту.
Во-первых, указала адвокат, обжалуемые нормы позволяют прокурору в любое время простым административным решением возобновлять прекращенное ранее уголовное преследование, тем самым прекращая и процесс реабилитации в отношении лиц, уголовное преследование которых было прекращено на стадии досудебного следствия. Таким образом, конституционное право на реабилитацию, признанное за лицами, реабилитированными на стадии досудебного следствия, полностью поставлено в зависимость от отдельных должностных лиц прокуратуры – органа, осуществляющего уголовное преследование. В такой зависимости и состоянии правовой неопределенности реабилитированные находятся вплоть до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности, поскольку в рамках этого срока прокурор имеет право приступить к проверке прекращенного уголовного дела, отменить постановление о прекращении уголовного дела.
Во-вторых, правоприменительная практика свидетельствует о том, что прокурор допускается к участию в судебных процессах по рассмотрению требований реабилитированных о взыскании компенсации материального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, при отсутствии норм, регламентирующих его функции, задачи и вытекающие из них права и обязанности в таких процессах. Соответственно, участие прокурора, по мнению адвоката, является произвольным, что порождает условия для злоупотреблений и превышений властными полномочиями.
В-третьих, правоприменительная практика подтверждает, что отсутствие в законе строгой регламентации порядка исполнения обязанности по принесению прокурором извинений реабилитированному за причиненный ему моральный вред в соответствии с ч. 1 ст. 136 УПК РФ позволяет уклоняться от исполнения этой обязанности.
В-четвертых, отсутствие ясности в нормах, регламентирующих порядок судопроизводства (гражданского или уголовного) при рассмотрении заявлений реабилитированных о компенсации материального вреда, влечет за собой различное толкование и правоприменение этих норм судами, отмену по протестам прокуратуры уже вступивших и исполненных решений судов по формальным основаниям, что в итоге не позволяет реализовать конституционное право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст. 53 Конституции РФ).
В-пятых, указанные статьи допускают к рассмотрению кассационных жалоб реабилитированных о компенсации вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, судей, выносивших в период уголовного преследования по жалобам указанных лиц, находившихся в статусе осужденного, решения, в которых выражали мнение о виновности этих лиц.
«Все обозначенные выше проблемы весьма актуальны, но особенного внимания государства требуют вопросы, связанные с участием прокурора в процессах по рассмотрению заявлений реабилитированных, а также с возможностью возобновлять уголовное преследование в отношении реабилитированных лиц без предварительного судебного контроля. Указанные недостатки закона позволяют органам прокуратуры оказывать давление на реабилитированных с целью понуждения их к отказу от прав, гарантированных ст. 53 Конституции РФ, во избежание служебных проверок и привлечения к ответственности лиц, виновных в длительном и незаконном уголовном преследовании, с последующим взысканием материального вреда в порядке регресса», – сказала Валентина Леонидченко.
Она добавила, что безосновательные и неконтролируемые возобновления уголовного преследования наносят вред не только реабилитированным, но и государству: «Во-первых, при возобновлении уголовного преследования для государства возникает ситуация неопределенности относительно тех средств, которые были взысканы в качестве компенсации вреда в пользу реабилитированного до возобновления преследования. Во-вторых, новый этап безосновательного уголовного преследования, сменившийся новым периодом реабилитации, влечет новый материальный вред для граждан, который впоследствии ложится бременем на государство».
Валентина Леонидченко подчеркнула, что конституционное право на реабилитацию не должно зависеть от органа, ответственного за незаконное уголовное преследование, поэтому одна из основных целей жалобы – добиться признания КС РФ необходимости внесения изменений в законодательство, которые будут предусматривать предварительный судебный контроль постановлений органов прокуратуры, отменяющих постановления следственных органов о прекращении уголовных дел. То есть отнести принятие решений, прерывающих процесс реабилитации, к полномочиям суда, установленным ч. 2 ст. 29 УПК РФ, подобно принятию решений о производстве обыска в жилище, избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и др.
Кроме того, по мнению Валентины Леонидченко, законодатель обязан установить, не нарушает ли участие прокурора в процессе по рассмотрению заявлений реабилитированных граждан принципы равенства и состязательности сторон. «Если законодатель придет к необходимости участия прокурора в данных процессах, то он обязан определить и закрепить в УПК РФ его функции, задачи, права и обязанности», – подчеркнула она.
