13 июля Госдума приняла во втором чтении законопроект № 357253-8, который направлен на ограничение во времени действия запрета на представительство в суде лица, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора о признании его виновным в умышленном преступлении.
Поправками предлагается внести изменения в п. 3 ст. 17 Закона об адвокатуре, установив в абз. 2 конкретный срок, в течение которого лицу, статус адвоката которого прекращен по основанию, предусмотренному подп. 4 п. 1 ст. 17 закона, запрещено быть представителем в суде, за исключением случаев участия его в процессе в качестве законного представителя. При этом запрет на осуществление судебного представительства для лица, адвокатский статус которого прекращен в связи с признанием его виновным в умышленном преступлении, предлагается установить до момента погашения или снятия судимости за совершение умышленного преступления, но не менее пяти лет со дня принятия решения о прекращении статуса.
В целях исключения бессрочного ограничения права на свободное распоряжение своими способностями к труду лиц, чей статус адвоката прекращен по причине неисполнения или ненадлежащего исполнения адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, нарушения адвокатом норм КПЭА, незаконного использования или разглашения информации, связанной с оказанием адвокатом квалифицированной юридической помощи доверителю, либо систематического несоблюдения установленных законодательством требований к адвокатскому запросу проект предлагается дополнить положением, устанавливающим запрет для лица, чей статус прекращен по вышеуказанным основаниям, осуществлять судебное представительство, за исключением случаев участия его в процессе в качестве законного представителя, в течение указанного в решении о прекращении статуса адвоката срока, по истечении которого лицо допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.
Ранее в комментарии «АГ» вице-президент ФПА Олег Баулин указывал, что предложения законопроекта соответствуют неоднократно высказанной позиции Федеральной палаты адвокатов о том, что неблагоприятные последствия совершения преступления, включая запрет на представительство, не могут быть бессрочными. Не менее позитивным, по его мнению, является отношение к использованию в целях определения срока ограничения судебного представительства положений КПЭА.
«Вслед за Конституционным Судом в качестве минимального возможного срока, в течение которого сохраняется запрет на представительство, Минюст России предлагает использовать установленный п. 7 ст. 18 КПЭА предельный пятилетний период, в течение которого лицо, лишенное статуса адвоката, не допускается к сдаче квалификационного экзамена. В отношении иных оснований для прекращения статуса адвоката, реализуемых в рамках дисциплинарных производств (подп. 1, 2 и 2.1 п. 2 ст. 17 Закона об адвокатуре), для решения вопроса о периоде действия запрета на судебное представительство в законопроекте также предлагается руководствоваться сроком, определяемым органами адвокатского сообщества по правилам п. 7 ст. 18 КПЭА», – пояснил Олег Баулин.
Адвокат АК «СанктаЛекс» Павел Гейко отмечал, что законопроект не дифференцирует срок запрета на судебное представительство для бывших адвокатов в зависимости от преступления: «Например, проект не различает совершившего насильственное преступление адвоката и адвоката, использовавшего поддельный документ, сам по себе вред от использования которого может быть совершенно незначительным. Или, например, адвокат, приговоренный к штрафу, и адвокат, отбывший за преступление средней тяжести два года лишения свободы, смогут быть представителями в суде по истечении одинакового срока – пяти лет, при этом первый после погашения судимости будет под запретом на деятельность еще четыре года, а у второго срок запрета на деятельность закончится одновременно с погашением судимости». Также, по его мнению, было бы целесообразно привязать ограничительный срок к дате погашения судимости.
Адвокат АП Санкт-Петербурга Константин Ерофеев указывал, что осуждение адвоката за совершение умышленного преступления – исключительная и чрезвычайно редкая ситуация: «Как указывает статистика ФПА, за 2019–2020 гг. было привлечено к уголовной ответственности около 100 адвокатов. Это мизерная доля из 80-тысячной армии российских адвокатов (около 0,1% от состава). Но даже относительно этой сотни нет сведений, что все они были привлечены к уголовной ответственности именно за совершение умышленного преступления».
По мнению Константина Ерофеева, адвокатская корпорация должна демонстрировать обществу и государству самые решительные требования к себе по поддержанию законности. «Если за стеклянной перегородкой будет сидеть осужденный гражданин, а перед ней – осужденный адвокат, это не добавит уважения к нашей профессии и вызовет лишь справедливые насмешки, тем более что осужденные по уголовным статьям и лишенные статуса адвокаты через сравнительно недолгий срок смогут снова вернуться в ряды адвокатуры», – посчитал он.
