Верховный Суд 10 августа вынес Определение № 305-ЭС19-22252 (4) по делу № А40-23687/2017, в котором он разъяснил порядок выплаты стоимости доли бывшему участнику общества-банкрота, которому стоимость доли не была выплачена, несмотря на решение суда о присуждении таковой.
Адетунжи Бамгбала наряду с иными лицами являлся участником ООО «Фетикор», но в конце 2013 г. он вышел из состава общества. В апреле 2016 г. суд вынес решение по делу № А41-47571/2014, которым с общества в пользу бывшего участника было взыскано свыше 58 млн руб. действительной стоимости его доли и 200 тыс. руб. расходов на оплату госпошлины, которое не было исполнено до настоящего времени.
В 2017 г. в отношении общества «Фетикор» было возбуждено дело о банкротстве, а в 2019 г. оно было признано несостоятельным, и было открыто конкурсное производство. Общий размер задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составил почти 39 млн руб. Согласно сведениям, полученным от конкурсного управляющего, после завершения расчетов с кредиторами должника остались 116 млн руб.
В сентябре 2021 г. Адетунжи Бамгбала заключил с Романом Вязовцом соглашение об уступке права требования к должнику на ранее взысканную судом денежную сумму. Далее конкурсный управляющий перечислил цессионарию 7 млн руб., но оставшаяся задолженность не была погашена, что послужило основанием для его обращения в суд с заявлением о разрешении разногласий в части определения размера выплачиваемых ему денежных средств.
Первая инстанция отказала в удовлетворении заявления, с чем согласились апелляция и кассация. Суды сочли, что требование Адетунжи Бамгбала, а впоследствии – Романа Вязовца, вытекает из участия в уставном капитале должника и подлежит погашению в порядке, установленном ст. 148 Закона о банкротстве в рамках распределения ликвидационной квоты наравне с иными участниками должника. Суды также отметили, что выход участника из состава участников ООО независимо от периода такого выхода не приводит к тому, что ранее вышедший участник получает большую гарантию по сравнению с остальными участниками должника при распределении имущества, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов. Они добавили, что действующее законодательство предусматривает пропорциональный принцип распределения имущества и денежных средств должника между его участниками, включая вышедших.
Рассмотрев дело по кассационной жалобе Романа Вязовца, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ напомнила, что оставшееся после расчета с кредиторами имущество должника передается его участникам в порядке распределения ликвидационной квоты. По общему правилу такое распределение происходит между действующими участниками организации-банкрота. При этом нередки случаи, когда кто-либо из участников вышел из общества до банкротства последнего, на основании чего у него возникает требование к юрлицу о выплате действительной стоимости доли (ст. 23 и 26 Закона об ООО). Законом о банкротстве напрямую не урегулирован порядок удовлетворения требования о выплате действительной стоимости доли, однако такое требование, имеющее корпоративную природу, не может конкурировать с требованиями кредиторов, включенных в реестр.
«Определяя соотношение между распределением ликвидационной квоты и выплатой действительной стоимости доли, следует проанализировать порядок и период возникновения такого требования. В случае если выход был осуществлен участником на стадии возникновения у общества признаков имущественного кризиса или объективного банкротства, необходимо исходить из того, что требования вышедшего участника подлежат удовлетворению наравне с требованиями оставшихся в обществе лиц, – отмечается в определении. – Если выход осуществлен участником до возникновения признаков неплатежеспособности общества, то его требование подлежит удовлетворению до распределения ликвидационной квоты между оставшимися участниками, однако после требований лиц, указанных в п. 3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом ВС РФ 29 января 2020 г.».
ВС добавил, что суд, реализуя цели банкротства, с одной стороны, должен способствовать удовлетворению требований кредиторов в установленной очередности, без нарушения прав лиц, имеющих приоритет (субординированные кредиторы), а с другой – не допускать преимущественного или пропорционального удовлетворения требований кредиторов, вследствие недобросовестных действий которых право другого кредитора на получение причитающегося ограничено или стало невозможным. Установив, что оставшиеся участники самостоятельно или через исполнительные органы общества недобросовестно уклонялись от выплаты действительной стоимости доли, суд вправе признать требование вышедшего участника подлежащим удовлетворению приоритетно перед конкурирующими кредиторами, совершившими недобросовестные действия. Кроме того, вышедшему участнику в подобной ситуации должен быть предоставлен комплекс полномочий, предусмотренных п. 14 вышеуказанного обзора, в целях обеспечения эффективной защиты его прав и соблюдения баланса между его интересами и интересами иных лиц, участвующих в деле о банкротстве.
В настоящем обособленном споре, заметил Суд, требования вышедших участников на получение действительной стоимости доли были подтверждены судебными актами. Так, вступившим в законную силу решением суда по делу № А41-47571/14 с должника в пользу Адетунжи Бамгбала было взыскано свыше 58 млн руб. действительной стоимости, в пользу В. – свыше 39 млн руб., в пользу Р. – свыше 171 млн руб. При разрешении этого спора суды исходили из того, что право участника выйти из ООО и обязанность общества выплатить ему действительную стоимость доли установлена уставом этой организации. Стоимость доли, принадлежащей Адетунжи Бамгбала, была определена в результате судебной экспертизы, а обстоятельств, препятствующих выплате ему действительной стоимости доли не было выявлено, заметил ВС.
Обращаясь с заявлением о разрешении разногласий в части определения размера подлежащих выплате денежных средств, Адетунжи Бамгбала и впоследствии заменивший его Роман Вязовец приводили доводы о том, что оставшиеся после выхода Бамгбала участники общества (в том числе и те, которые вышли позже) препятствовали в получении им действительной стоимости доли, несмотря на наличие у общества такой возможности. «Доводы Адетунжи Бамгбалы (Романа Вязовца) о наличии препятствий со стороны оставшихся участников в получении им действительной стоимости доли оставлены судами без проверки и оценки, в связи с чем выводы судов о пропорциональном распределении ликвидационной квоты между участниками общества (включая вышедших) являются преждевременными», – счел ВС, который отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение.
Руководитель арбитражной практики и банкротства КА г. Москвы «Правовик-К» Марина Марченко отметила, что Верховный Суд продолжает формировать и уточнять судебную практику по делам о субординации требований кредиторов, далее развивая положения, сформулированные в соответствующем обзоре его судебной практики. «На примере этого дела ВС поддержал ранее выработанный механизм защиты независимых кредиторов перед контролирующими должника лицами, расширив его действие теперь уже на участников общества. Отправляя дело на новое рассмотрение, Суд предписал суду глубже проанализировать обстоятельства банкротства должника и тем самым определить субординацию требований между бывшим и нынешними участниками компании-банкрота», – пояснила она.
По словам эксперта, основные критерии субординации и приоритетности одних требований над другими соответствуют ранее сформулированной тенденции. «Это, во-первых, причастность бывшего и нынешних участников к фактическому их участию в контроле над деятельностью компании-банкрота (контролирующие должника лица), а по сути, причастность к доведению компании до банкротства. На такую причастность могут указывать порядок и период выхода участника из общества, до или после возникновения признаков банкротства. А во-вторых, также важным критерием остается оценка действий (бездействия) на предмет добросовестности. В рассматриваемом случае это установление фактов создания препятствий нынешними участниками в выплате действительной стоимости доли вышедшему участнику при наличии возможности такой выплаты. Этот судебный акт отвечает общему вектору субординации требований в правоприменительной практике, который сводится к понижению контролирующих должника или аффилированных с ним лиц в очередности удовлетворения требований перед другими лицами, не осуществлявшими фактический контроль над деятельностью компании-банкрота», – заключила Марина Марченко.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян полагает, что судебный акт ВС развивает практику установления «подочередей», неизвестных Закону о банкротстве. «Но по существу он справедливо дифференцирует требования участников общества на ликвидационную квоту и требования бывшего участника, вышедшего из общества до возникновения признаков имущественного кризиса или объективного банкротства, претендующего на выплату действительной стоимости доли. Как указывает Суд, определяя соотношение между распределением ликвидационной квоты и выплатой действительной стоимости доли, следует проанализировать порядок и период возникновения такого требования. В случае если выход был осуществлен участником на стадии возникновения у общества признаков имущественного кризиса или объективного банкротства, нужно исходить из того, что требования вышедшего участника подлежат удовлетворению наравне с требованиями оставшихся в обществе лиц. Если выход осуществлен участником до возникновения признаков неплатежеспособности общества, то его требование подлежит удовлетворению до распределения ликвидационной квоты между оставшимися участниками», – пояснил он.
Вместе с тем, по мнению эксперта, вызывает большие вопросы установление приоритета требований субординированных кредиторов над требованиями такого бывшего участника. «Ведь такой бывший участник, исходя из позиции ВС, должен не иметь ничего общего с банкротством, в то время как субординированный кредитор сознательно предоставляет компенсационное финансирование неплатежеспособному лицу. На мой взгляд, было бы правильно удовлетворять сперва требования бывшего участника, не имеющего отношения к банкротству, а затем уже субординированных кредиторов», – полагает Артур Зурабян.
