26 июня Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-10270(3) по делу № А41-14480/2020, в котором разъяснил, в каком случае задолженность по обеспеченному ипотекой обязательству считается погашенной, а обеспеченное ипотекой обязательство прекращается.
В августе 2007 г. между АКБ «Банк Москвы» и Алесей Ковалёвой, а также ее супругом Александром Даняевым был заключен кредитный договор. Заемщикам были предоставлены 605 тыс. долларов США для приобретения жилого дома и земельного участка. Обеспечением исполнения обязательств по кредитному договору являлся, согласно его условиям, залог приобретаемых дома и земельного участка.
Вступившим в законную силу решением Октябрьского районного суда г. Санкт-Петербурга от 13 июня 2019 г. с Алеси Ковалёвой и ее супруга в пользу ПАО «Банк ВТБ» (правопреемника АКБ «Банк Москвы») солидарно была взыскана задолженность по кредитному договору в размере 952 тыс. долларов США. Также было обращено взыскание на предмет залога путем реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной цены в размере 16,4 млн руб.
Впоследствии Банк ВТБ обратился в арбитражный суд с заявлением о признании Алеси Ковалёвой банкротом. Определением Арбитражного суда Московской области от 28 августа 2020 г. заявление банка признано обоснованным: в отношении Алеси Ковалёвой была введена процедура реструктуризации долгов гражданина и утвержден финансовый управляющий. Также в третью очередь реестра требований кредиторов должника было включено требование банка по кредитному договору, обеспеченное залогом имущества должника, в размере 86,5 млн руб. Обязательство должника по требованию банка было признано общим обязательством супругов.
В июле 2021 г. решением АС Московской области Алеся Ковалёва была признана банкротом, в отношении нее введена процедура банкротства – реализация имущества гражданина сроком на полгода. В рамках процедуры банкротства на основании акта приема-передачи имущества должника, не реализованного на торгах, банк оставил за собой предмет залога, а именно жилой дом ценой в 19,5 млн руб. Однако финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с ходатайством о прекращении производства по делу о банкротстве, ссылаясь на погашение всех требований кредиторов должника, включенных в реестр требований кредиторов, в том числе требований банка – залогового кредитора, оставившего не реализованное на торгах залоговое имущество за собой.
Первая инстанция прекратила производство по делу о банкротстве Алеси Ковалёвой на основании п. 1 ст. 57 Закона о банкротстве. Суд учел, что согласно представленному финансовым управляющим имуществом должника отчету реестр требований кредиторов полностью погашен, сведения о наличии у должника просроченных обязательств перед иными кредиторами в материалах дела отсутствуют. Однако апелляция отменила определение первой инстанции, посчитав, что основания для прекращения производства по делу о банкротстве отсутствуют, направив вопрос на новое рассмотрение. Апелляционный суд исходил из того, что обязательство должника перед залоговым кредитором не было погашено в полном объеме, а в реестр требований кредиторов должника включено как обеспеченное залогом имущества должника требование банка в сумме 86,5 млн руб., в то время как на основании акта приема-передачи имущества банк оставил за собой предмет залога по цене 19,5 млн руб. Суд округа согласился с такими выводами.
Не согласившись с постановлениями апелляционной и кассационной инстанций, Александр Даняев обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что в соответствии со ст. 334 ГК РФ к залогу недвижимого имущества (ипотеке) применяются правила данного Кодекса о вещных правах, а в части, не урегулированной указанными правилами и Законом об ипотеке, – общие положения о залоге. Правила и последствия распределения суммы, вырученной от реализации заложенного имущества, установлены в том числе ст. 61 Закона об ипотеке. В соответствии с поправками в ст. 31 и 61 Закона об ипотеке (Федеральный закон от 23 июня 2014 г. № 169-ФЗ) положения п. 5 ст. 61 Закона об ипотеке применяются к обеспеченным ипотекой обязательствам, которые возникли до дня вступления в силу данных поправок.
Судебная коллегия учла, что в рассматриваемом случае заявление о банкротстве должника подано после 1 октября 2015 г., при этом договор страхования ответственности заемщика не заключался, а предметами ипотеки являлись жилой дом и функционально обеспечивающий этот дом земельный участок, и он оставлен залогодержателем за собой. В связи с этим ВС пояснил, что к возникшим отношениям применяются положения п. 5 ст. 61 Закона об ипотеке в редакции Федерального закона от 6 декабря 2011 г. № 405-ФЗ, который предусматривает, что если залогодержатель оставляет за собой предмет ипотеки, которым является принадлежащее залогодателю жилое помещение, а стоимости жилого помещения недостаточно для полного удовлетворения требований залогодержателя, задолженность по обеспеченному ипотекой обязательству считается погашенной и обеспеченное ипотекой обязательство прекращается. Задолженность по обеспеченному ипотекой обязательству считается погашенной, если размер обеспеченного ипотекой обязательства меньше или равен стоимости заложенного имущества, определенной на момент возникновения ипотеки.
В определении подчеркнуто, что по рассматриваемому делу в реестр требований кредиторов должника включено как обеспеченное залогом имущества должника требование банка в сумме 86,5 млн руб. На основании акта приема-передачи имущества банк оставил за собой предмет залога по цене 19,5 млн руб. Размер предоставленного целевого займа на приобретение жилого дома и земельного участка составлял 605 тыс. долларов США, при этом стоимость заложенного имущества составляла 615 тыс. долларов. ВС подытожил: в силу п. 5 ст. 61 Закона об ипотеке оставление банком за собой предмета ипотеки повлекло погашение задолженности по обеспеченному ипотекой кредитному договору и прекращение обязательства должника по этому договору.
Таким образом, Верховный Суд счел, что суд первой инстанции обоснованно удовлетворил заявленное финансовым управляющим ходатайство, и прекратил производство по делу о банкротстве должника. Он заметил, что выводы апелляционного и окружного судов о неприменении положений п. 5 ст. 61 Закона об ипотеке и отсутствии в связи с этим оснований для прекращения производства по делу о банкротстве должника основаны на ошибочном толковании норм права. В связи с этим ВС отменил обжалуемые судебные акты, оставив в силе определение суда первой инстанции.
Комментируя определение, юрист компании «Финансово-правовой альянс» Евгения Боднар отметила, что ВС в данной ситуации попытался найти компромисс между конкурирующими правовыми нормами Закона о банкротстве и Закона об ипотеке. Эксперт заметила, что ранее в случаях, когда залогодержатель в реализации имущества оставлял предмет ипотеки за собой, арбитражные суды, как правило, руководствовались Законом о банкротстве.
«В рассматриваемом деле имеет место конкретная категория залога – ипотека, регулируемая отдельным законом. Несправедливость заключается в том, что если учитывать только Закон о банкротстве, то признанный несостоятельным залогодатель должен отвечать по “ипотечному” обязательству еще и другим своим имуществом», – полагает Евгения Боднар. Поэтому, как считает эксперт, в существующих обстоятельствах ВС в своем акте избрал экономически обоснованный и справедливый путь. Однако, по мнению Евгении Боднар, нельзя говорить, что такой подход будет повсеместно применяться в других банкротных кейсах с залогом, учитывая разницу в фактических обстоятельствах дел.
Адвокат АП Московской области, КАМО «Линников и Партнеры» Татьяна Цепкина указала, что основаниями для отмены судебных актов апелляционной и кассационной инстанций стали нарушения, связанные с применением закона, не подлежащего применению, и неприменение закона, подлежащего применению. Конкретно речь идет о возможности освобождения граждан от долгов после обращения взыскания на заложенное жилое помещение. «К сожалению, на практике довольно часто приходится сталкиваться с такими делами, когда банки продолжают взыскивать с заемщика-гражданина остаток задолженности по кредитным договорам, обеспеченным ипотекой, несмотря на то что обязательства перед кредитором являются прекращенными. Рассматриваемое дело – тому пример. Именно банк не согласился с выводами первой инстанции о прекращении дела о банкротстве физического лица и обжаловал судебный акт, который в последующем оставлен ВС в силе. Все это привело к затягиванию судебного разбирательства, к необоснованному увеличению долговой нагрузки и объема просроченных обязательств заемщика – физического лица», – подчеркнула эксперт.
Татьяна Цепкина отметила, что еще в июне 2019 г. Банк России в Информационном письме «О правовых последствиях обращения взыскания на принадлежащий гражданину предмет ипотеки» дал рекомендации по аналогичным делам. Так, ЦБ обратил внимание на недопустимость несоблюдения банками перечисленных положений закона, регулирующих прекращение заемного обязательства, обеспеченного залогом жилого помещения, по кредитным договорам с физическими лицами. По ее мнению, определение ВС РФ является положительным не только для конкретно взятого должника, но и для судебной практики со схожими фактическими обстоятельствами, а также важным для последующего правоприменения.
Адвокат АП Тверской области Ксения Егорова указала, что ВС в рассматриваемом определении в очередной раз сделал акцент на необходимости правильного определения и применения арбитражными судами материальных норм как Закона о банкротстве, так и Закона об ипотеке в той или иной редакции, в зависимости от момента совершения действий, которые являются предметом судебной оценки. Правильное применение норм материального права является основой принятия правосудных судебных постановлений и обеспечивает достижение целей и задач судопроизводства, разъяснила она.
Ксения Егорова подчеркнула, что Верховный Суд в январе 2022 г. уже освещал проблему неправильного применения норм материального права судами общей юрисдикции при оценке вопроса прекращения обеспеченного залогом обязательства должника при реализации права кредитора-залогодержателя в оставлении предмета ипотеки за собой (Кассационное определение от 19 января 2022 г. № 5-КАД21-62-К2). С учетом того что в рассматриваемом определении спустя полтора года ВС РФ пришлось повторить ранее озвученные выводы, проблема сохраняет актуальность на текущий момент, резюмировала эксперт.
