16 января Верховный Суд вынес Определение по делу № 16-КГ23-68-К4, в котором разъяснил нижестоящим инстанциям, что при рассмотрении споров о признании сделки недействительной необходимо установить обстоятельства утраты собственником владения имуществом.
23 декабря 2020 г. между директором ООО «Рай-Грасс» Олесей Бирюлькиной и Екатериной Гамбарчаевой был заключен договор купли-продажи автомобиля Renault Kaptur, принадлежавшего обществу, а 25 декабря за Екатериной Гамбарчаевой было зарегистрировано право собственности на транспортное средство. 28 мая 2021 г. Екатерина Гамбарчаева заключила договор купли-продажи автомобиля с Денисом Нефёдовым, который является его собственником на данный момент.
При этом еще 24 апреля 2021 г. Олеся Бирюлькина обратилась в отдел полиции с заявлением о привлечении Екатерины Гамбарчаевой к уголовной ответственности по ст. 159 «Мошенничество» УК РФ, однако 27 июля в возбуждении уголовного дела было отказано.
Далее ООО «Рай-Грасс» обратилось в суд с иском к Екатерине Гамбарчаевой и Денису Нефёдову о признании сделок купли-продажи автомобиля недействительными и истребовании имущества из незаконного владения, указав, что в результате проведения инвентаризации активов общества установлено выбытие принадлежащего ему автомобиля. В обоснование заявленных требований истец указывал на то, что директор Олеся Бирюлькина не подписывала договор купли-продажи и не имела намерений продать автомобиль, а ее подпись в ДКП фальсифицирована.
Городищенский районный суд Волгоградской области назначил судебную почерковедческую экспертизу, однако согласно заключению эксперта ответить на поставленные вопросы не представляется возможным из-за малого объема содержащейся в исследуемых подписях графической информации. Суд назначил повторную экспертизу, производство которой поручил другому обществу, по результатам которой был сделан вывод, что подписи в договоре купли-продажи от имени Олеси Бирюлькиной выполнены не ей, а иным лицом. В связи с этим суд пришел к выводу, что воля истца на отчуждение спорного автомобиля отсутствовала и признал договоры купли-продажи от 23 декабря 2020 г. и от 28 мая 2021 г. недействительными сделками, истребовав автомобиль из незаконного владения Дениса Нефёдова. Апелляция и кассация оставили решение первой инстанции без изменений.
Екатерина Гамбарчаева обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС отметила, что поскольку добросовестное приобретение в смысле ст. 302 ГК возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, то последствием сделки, совершенной с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения, т.е. виндикация.
В связи с этим права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного п. 1 и 2 ст. 167 ГК. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные ст. 302 ГК основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя.
Как пояснил Верховный Суд, правовая природа таких способов защиты прав, как признание сделки недействительной или применение последствий недействительности сделки и истребование имущества из чужого незаконного владения, исключает одновременное их избрание лицом при выборе способа защиты своих прав. Однако это не было учтено судебными инстанциями при рассмотрении заявленных «Рай-Грасс» требований.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 39 Постановления Пленума ВС и ВАС № 10/22 от 29 апреля 2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой прав собственности и других вещных прав», собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражений ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли. Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.
Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению судом по данной категории споров, являются, в частности, разъяснил ВС, обстоятельства утраты собственником владения спорным имуществом или лицом, которому собственник передал владение этим имуществом: по их воле или помимо их воли. При этом следует учитывать, что выбытие имущества из владения собственника или лица, которому собственник передал владение, является следствием конкретных фактических обстоятельств. Владение может быть утрачено в результате действий этих лиц, направленных на передачу имущества, или действий иных лиц, осуществляющих передачу по их просьбе или с их ведома. В подобных случаях имущество считается выбывшим из владения лица по его воле.
Указанные правовые позиции не были учтены судом первой инстанции, подчеркнул ВС. Удовлетворяя исковые требования, суд ограничился лишь тем фактом, что подпись от имени продавца − директора «Рай-Грасс» Олеси Бирюлькиной в договоре купли-продажи автомобиля от 23 декабря 2020 г. выполнена не ей самой, а иным лицом. Однако данное обстоятельство само по себе не свидетельствует о том, что имущество выбыло из владения истца помимо его воли и не может служить безусловным основанием для истребования имущества. Иные обстоятельства выбытия спорного автомобиля из владения истца, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, судом на обсуждение не выносились, в связи с чем суд не дал оценку представленным сторонами и имеющимся в деле доказательствам.
В частности, пояснил ВС, суд не дал оценку доводам Екатерины Гамбарчаевой о том, что она в декабре 2019 г. за наличные денежные средства приобрела у Олеси Бирюлькиной автомобиль. 1 декабря 2019 г. Олеся Бирюлькина, действуя от имени «Рай-Грасс», выдала Екатерине Гамбарчаевой, не являющейся работником общества, доверенность на право управления автомобилем сроком действия с 1 декабря 2019 г. по 1 июля 2020 г. По окончании действия доверенности автомобиль истцом истребован не был, во исполнение ранее достигнутой договоренности 25 декабря 2020 г. представителем общества по распоряжению Олеси Бирюлькиной был передан уже подписанный договор купли-продажи от 23 декабря 2020 г. и документы, в том числе и паспорт транспортного средства.
Таким образом, Верховный Суд заключил: сведений о том, что утрата имущества произошла помимо воли истца, не установлено, и отменил решения апелляции и кассации, а дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
В комментарии «АГ» адвокат Палаты адвокатов Нижегородской области Валерия Грачёва обратила внимание, что в последнее время Верховный Суд вынес довольно большое количество определений, в которых последовательно внедрял правовые подходы, восстанавливающие права добросовестной стороны, и рассмотренное дело – очередной тому пример. «В очередной раз высшая судебная инстанция на примере конкретного дела “уличила” суд в формальном подходе и призвала отказаться от него, акцентируя внимание на том, что при вынесении решения необходимо учитывать весь комплекс фактических обстоятельств по делу, давая им надлежащую оценку», − указала она.
Адвокат полагает, что формальный подход к рассмотрению дел часто создает многочисленные возможности для злоупотреблений правом со стороны недобросовестных участников гражданских правоотношений. В рассматриваемом случае суды, признавая сделку недействительной и истребуя автомобиль у добросовестного владельца, по сути, исходили исключительно из того, что подписи в договоре купли-продажи транспортного средства выполнены не директором общества, а иным лицом, не дав никакой правовой оценки другим фактическим обстоятельствам дела. «А они, безусловно, заслуживали внимания: даже лишь указанные в определении обстоятельства самого факта владения транспортным средством (на основании доверенности, за определенный период времени до заключения договора купли-продажи), обстоятельства подписания договора как минимум заставляют сомневаться в том, что автомобиль выбыл из владения помимо воли истца», − добавила Валерия Грачёва.
Как отметила юрист Дарья Петрова, в определении рассматривается давно и хорошо известный практике вопрос о разграничении виндикации и реституции. Так, добавила она, если имущество было приобретено текущим владельцем не от его настоящего собственника, а от неуправомоченного отчуждателя, то собственник вещи может защитить свое право и вернуть себе вещь только по правилам ст. 301−302 ГК, но не путем оспаривания цепочки сделок, как это было в данном деле. Именно на эту ошибку нижестоящих судов и обратила внимание высшая судебная инстанция.
Эксперт заметила, что такое разграничение правил о виндикации и реституции было высказано еще в 2003 г. в Постановлении КС от 21 апреля 2003 г. № 6-П/2003, а затем нашло свое отражение в п. 35 Постановления Пленума ВС и ВАС № 10/22, поэтому абсолютно логично, что Верховный Суд исправил допущенное нижестоящими судами нарушение и вернул дело на новое рассмотрение. «Также Верховный Суд обратил внимание и на то, что сам по себе дефект в сделке − заключение договора неустановленным лицом − не означает, что вещь выбыла из владения собственника помимо его воли. А именно это является одним из обстоятельств, которое нужно доказать, чтобы собственник мог истребовать свою вещь из владения третьего лица. Это также не было в полной мере проанализировано судами нижестоящих инстанций», – отметила Дарья Петрова.
