11 июня Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление о некоторых вопросах применения положений ГК РФ о прекращении обязательств.
Первая редакция документа обсуждалась 28 мая. Ранее «АГ» подробно проанализировала его основные положения.
Судья ВС рассказал об изменениях первоначальной редакции проекта
Выступая на сегодняшнем онлайн-заседании, председатель судебного состава Судебной коллегии по экономическим спорам ВС Иван Разумов отметил, что проект существенно не изменился.
Он отметил, что изменения, затрагивающие смысл проекта, внесены лишь в п. 7, 20 и 38. Так, из п. 7 исключено указание на то, что обладатель преимущественного права при выкупе отступного в любом случае должен выплатить кредитору стоимость прекращаемого обязательства. «Редакционная комиссия сочла, что для разных ситуаций величина денежного предоставления может различаться», – пояснил Иван Разумов.
В п. 20 исключен последний абзац как требующий, по словам докладчика, описания с точки зрения процессуального законодательства и правил об исполнительном производстве, а не норм материального права.
Кроме того, в итоговую версию документа не вошел абз. 1 п. 38. Иван Разумов объяснил это тем, что разъяснения по данному вопросу уже содержатся в п. 9 Постановления Пленума ВС от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств».
Напомним, что исключенный абзац предоставлял обеим сторонам право отказаться от договора при возникновении после его заключения обстоятельств непреодолимой силы, которые влекут объективную невозможность исполнения, но при этом носят временный характер, в случае, если сторона объективно утрачивает интерес к договору. В качестве примера приводилась ситуация, когда такие обстоятельства привели к существенной просрочке или с очевидностью приведут к ней в будущем.
Пункт 9 Постановления № 7, на который сослался Иван Разумов, гласит, что наступление обстоятельств непреодолимой силы само по себе не прекращает обязательство должника, если исполнение остается возможным после того, как они отпали. При этом кредитор не лишен права отказаться от договора, если вследствие просрочки, возникшей в связи с наступлением обстоятельств непреодолимой силы, он утратил интерес в исполнении. В этом случае должник не отвечает перед кредитором за убытки, причиненные просрочкой исполнения обязательств вследствие наступления указанных выше обстоятельств.
Эксперты прокомментировали поправки
Руководитель коммерческой практики АБ «Плешаков, Ушкалов и партнеры» Жанна Колесникова в комментарии «АГ» отметила, что основные изменения коснулись разделов, посвященных зачету и прекращению обязательств невозможностью исполнения.
«Итоговая редакция постановления, в отличие от первоначальной, содержит словосочетание “момент, когда обязательства стали способными к зачету”, которое ранее крайне редко употреблялось в судебной практике, а использовалось в основном в юридической литературе. В п. 13 также определен этот момент – когда наступили установленные законом условия для зачета», – пояснила она. В связи с этим, добавила эксперт, абз. 1 п. 15 постановления теперь изложен в более понятной редакции, согласно которой обязательства считаются прекращенными зачетом в размере наименьшего из них не с момента получения заявления о зачете соответствующей стороной, а с момента, когда обязательства стали способными к зачету.
«В разделе, посвященном прекращению обязательств невозможностью исполнения, существенные изменения претерпел п. 38. Ранее он позволял сторонам договора, объективно утратившим интерес в его исполнении вследствие обстоятельств непреодолимой силы, носящих временный характер, отказаться от договора. Сейчас же упоминание о возможности в такой ситуации выйти из договора из постановления исключено. Напротив, вместо этого, абз. 1 п. 38 прямо указывает, что наступление обстоятельств непреодолимой силы не прекращает обязательство должника, если исполнение остается возможным после того, как они отпали», – отметила юрист.
По ее мнению, ВС решил придерживаться принципа сохранения договора в случае возможности его исполнения, упомянув лишь, что сторона освобождается от возмещения убытков или уплаты другой стороне неустойки и иных санкций, вызванных просрочкой исполнения обязательства ввиду обстоятельств непреодолимой силы. Тем не менее, подчеркнула Жанна Колесникова, сторона, утратившая интерес в исполнении договора вследствие действия таких обстоятельств, все же может расторгнуть его в силу ст. 451 ГК, но только в судебном порядке.
Юрист практики коммерческого права юридической компании «Инфралекс» Ольга Жукова также обратила внимание, что в результате доработки документа из раздела о прекращении обязательств невозможностью исполнения было исключено разъяснение о праве сторон отказаться от договора – в частности, если форс-мажор привел к существенной просрочке или с очевидностью приведет к ней в будущем.
«Соответствующее разъяснение предоставило бы сторонам больше маневренности в сложившейся ситуации, так как не все посчитали нужным предусматривать в договорах последствия форс-мажора и порядок поведения сторон в таких обстоятельствах. Более того, в исключенном пункте была выражена идея отказа от договора в связи с предвидимым нарушением стороной ее обязательства, что отсылает к п. 2 ст. 328 ГК. Это позволило бы стороне отказаться от исполнения своего обязательства и выйти из отношений с минимальными потерями», – считает эксперт.
Возможно, предположила она, Верховный Суд отказался от этого пункта в связи с тем, что многие суды формально подходят к вопросу об утрате интереса: «Зачастую они не выясняют, действительно ли интерес был утрачен, принимая утверждение об этом “на веру”. Иногда суд считает достаточным, если в уведомлении другой стороны указано об утрате интереса».
В то же время, добавила Ольга Жукова, поскольку планировалось разрешить отказываться от договора в связи с предвидимым нарушением, в нынешней ситуации это могло бы открыть путь возможным злоупотреблениям: стороны не искали бы компромисс, а шли по более простому пути – отказу от договора.
