«Цивилистика» по КС

Постановление КС РФ от 10 марта 2017 г. № 6-П по делу о проверке конституционности ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 ГК РФ.
КС РФ признал соответствующей Конституции РФ возможность взыскания с лица, гражданская ответственность которого застрахована по договору ОСАГО, в пользу потерпевшего, которому по указанному договору страховой организацией выплачено страховое возмещение в размере, исчисленном в соответствии с Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства с учетом износа подлежащих замене деталей, узлов и агрегатов транспортного средства, имущественного вреда исходя из принципа полного его возмещения, если потерпевшим представлены надлежащие доказательства того, что размер фактически понесенного им ущерба превышает сумму полученного страхового возмещения.

1 – убытки в полном размере;
2 – страховое возмещение, выплаченное страховой организацией в соответствии с Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт, т.е. стоимость восстановительного ремонта с учетом снижения стоимости заменяемых запчастей вследствие их износа;
3 – фактически понесенный ущерб, превышающий сумму полученного страхового возмещения потерпевшим от страховой организации.

Предмет проверки: ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 ГК РФ.

Вопрос, поставленный заявителями перед КС РФ: возможно ли взыскать с причинителя вреда в пользу потерпевшего фактически понесенные потерпевшим расходы на восстановительный ремонт автомобиля сверх страхового возмещения, выплаченного страховой организацией в соответствии с Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт?

Правовые позиции КС РФ

• В результате возмещения убытков в полном размере потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы его право собственности не было нарушено, т.е. ему должны быть возмещены расходы на полное восстановление эксплуатационных и товарных характеристик поврежденного транспортного средства.
• Законодательство об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств регулирует исключительно данную сферу правоотношений и обязательства вследствие причинения вреда не регулирует.
• Федеральный закон «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», как специальный нормативный правовой акт, не исключает распространения на отношения между потерпевшим и лицом, причинившим вред, общих норм ГК РФ об обязательствах из причинения вреда.
• Потерпевший при недостаточности страховой выплаты на покрытие причиненного ему фактического ущерба вправе рассчитывать на восполнение образовавшейся разницы за счет лица, в результате противоправных действий которого образовался этот ущерб, путем предъявления к нему соответствующего требования. В противном случае – вопреки направленности правового регулирования деликтных обязательств – ограничивалось бы право граждан на возмещение вреда, причиненного им при использовании иными лицами транспортных средств.
• На потерпевшего не может быть возложено бремя самостоятельного поиска деталей, узлов и агрегатов с той же степенью износа, что и у подлежащих замене.
• Полное возмещение вреда предполагает восстановление поврежденного имущества до состояния, в котором оно находилось до нарушения права; в таких случаях неосновательного обогащения собственника поврежденного имущества не происходит, даже если в результате замены поврежденных деталей, узлов и агрегатов его стоимость выросла.
• Размер расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства определяется на основании Единой методики лишь в рамках договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств и только в пределах, установленных Федеральным законом «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств»; произведенные на ее основании подсчеты размера вреда в целях осуществления страховой выплаты не всегда адекватно отражают размер причиненного потерпевшему фактического ущерба, следовательно, они не могут служить единственным средством для его определения.
• Положения ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 ГК РФ по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования (во взаимосвязи с положениями Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств») предполагают возможность возмещения лицом, гражданская ответственность которого застрахована по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, потерпевшему, которому по указанному договору страховой организацией выплачено страховое возмещение в размере, исчисленном в соответствии с Единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства с учетом износа подлежащих замене деталей, узлов и агрегатов транспортного средства, имущественного вреда исходя из принципа полного его возмещения, если потерпевшим представлены надлежащие доказательства того, что размер фактически понесенного им ущерба превышает сумму полученного страхового возмещения.

Вывод КС РФ: признать взаимосвязанные положения ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 ГК РФ не противоречащими Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования и во взаимосвязи с положениями Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» они предполагают – исходя из принципа полного возмещения вреда – возможность возмещения потерпевшему лицом, гражданская ответственность которого застрахована по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, вреда, причиненного при эксплуатации транспортного средства, в размере, превышающем страховое возмещение, выплаченное потерпевшему в соответствии с законодательством об обязательном страховании гражданской ответственности.

Постановление КС РФ от 24 марта 2017 г. № 9-П по делу о проверке конституционности отдельных положений НК РФ и ГК РФ.

Предмет проверки: ст. 32, 48, 69, 70, 101 НК РФ и ст. 2, 9, 196, 199, 200, 980, 1102 ГК РФ.

Вопрос, поставленный заявителями перед КС РФ: возможно ли при выявлении факта предоставления имущественного налогового вычета по налогу на доходы физических лиц при отсутствии на то законных оснований предъявление налоговым органом в суд иска о взыскании сумм налога в качестве неосновательного обогащения без учета установленного НК РФ порядка взыскания налогов, в том числе без соблюдения досудебного порядка урегулирования налогового спора и за пределами установленных НК РФ сроков обращения в суд?

Правовые позиции КС РФ

• Налоговые обязательства по своей сути производны от деятельности в экономической сфере, а потому нормы налогового законодательства, направленные на урегулирование оснований, порядка и условий отчуждения собственности в целях финансирования деятельности государства, находятся в объективной взаимосвязи с нормами гражданского законодательства.
• Федеральный законодатель не лишен возможности применительно к определению правовых последствий образования задолженности у налогоплательщика перед бюджетной системой при получении (сбережении) денежных средств вследствие отступлений, допущенных от установленного правового регулирования уплаты налога, сбора, использовать правовые средства, как непосредственно относящиеся к законодательству о налогах и сборах, так и содержащиеся в нормативных правовых актах иной отраслевой принадлежности.
• То обстоятельство, что налогоплательщик мог добросовестно заблуждаться относительно законности основания получения имущественного налогового вычета, а налоговый орган по тем или иным причинам не опроверг правомерности заявленных им требований, не может служить основанием для невозврата задолженности перед бюджетной системой, образовавшейся в результате неправомерного предоставления налогоплательщику имущественного налогового вычета.
• Государство в лице уполномоченных органов должно эффективно и своевременно решать вопросы обеспечения уплаты в полном объеме причитающихся бюджетной системе налоговых средств, а налогоплательщики, действующие добросовестно, не могут быть поставлены в ситуацию недопустимой неопределенности возможностью предъявления в любой момент требований о возврате полученного ими имущественного налогового вычета по мотиву неправомерности независимо от времени, прошедшего с момента решения вопроса о его предоставлении.
• Необходимость соблюдения налоговым органом предусмотренного ст. 48 НК РФ шестимесячного срока для обращения в суд, исчисляемого со дня истечения срока исполнения требования об уплате налога, может приводить к тому, что налоговый орган, обнаруживший налоговую задолженность, но не зафиксировавший ее в установленном порядке (проведение налоговой проверки, составление акта, решения) либо пропустивший указанный срок в случае выставления требования об уплате налога, фактически лишается возможности обеспечить возврат налога в бюджет.
• Обращение для целей взыскания с налогоплательщиков денежных средств, полученных ими вследствие неправомерно (ошибочно) предоставленного имущественного налогового вычета, к общим (стандартным) налоговым процедурам, закрепленным, в частности, в ст. 48, 69, 70 и 101 НК РФ, хотя оно и не исключено, не может рассматриваться как обеспечивающее необходимые и достаточные возможности правомерного возврата в бюджет соответствующей налоговой задолженности.
• Правовое регулирование, как оно осуществлено федеральным законодателем, не исключает использования института неосновательного обогащения за пределами гражданско-правовой сферы и, соответственно, обеспечения с его помощью баланса публичных и частных интересов, отвечающего конституционным требованиям.

Вывод КС РФ
1. Признать положения ст. 32, 48, 69, 70 и 101 НК РФ, а также п. 3 ст. 2 и ст. 1102 ГК РФ не противоречащими Конституции РФ, поскольку эти положения по своему конституционно-правовому смыслу при отсутствии в законодательстве о налогах и сборах специального регулирования порядка возврата неправомерно (ошибочно) предоставленного имущественного налогового вычета:

– не исключают возможности взыскания с налогоплательщика денежных средств, полученных им вследствие неправомерно (ошибочно) предоставленного по решению налогового органа имущественного налогового вычета по налогу на доходы физических лиц, в порядке возврата неосновательного обогащения в случае, если эта мера оказывается единственно возможным способом защиты фискальных интересов государства;

– предполагают, что соответствующее требование может быть заявлено, в случае если предоставление имущественного налогового вычета было обусловлено ошибкой самого налогового органа, в течение трех лет с момента принятия ошибочного решения о предоставлении имущественного налогового вычета; если же предоставление имущественного налогового вычета было обусловлено противоправными действиями налогоплательщика, то налоговый орган вправе обратиться в суд с соответствующим требованием в течение трех лет с момента, когда он узнал или должен был узнать об отсутствии оснований для предоставления налогоплательщику имущественного налогового вычета;

– исключают применение в отношении налогоплательщика, с которого взысканы денежные средства, полученные им вследствие неправомерно (ошибочно) предоставленного имущественного налогового вычета, иных правовых последствий, если только такое неосновательное обогащение не явилось следствием противоправных действий самого налогоплательщика, и не иначе как в рамках системы мер государственного принуждения, предусмотренных законодательством о налогах и сборах.

2. Федеральный законодатель, исходя из необходимости безусловного выполнения предписаний Конституции РФ, в том числе требования связанности налоговых органов законом, и во исполнение основанных на этих предписаниях правовых позиций КС РФ, выраженных в настоящем постановлении, в рамках имеющейся у него дискреции относительно формирования конкретного правового механизма принудительного возврата задолженности налогоплательщика перед бюджетной системой, образовавшейся вследствие неправомерного (ошибочного) предоставления ему имущественного налогового вычета по налогу на доходы физических лиц, включая определение пределов применения в этих целях институтов гражданского права в налоговой сфере, правомочен внести в действующее налоговое регулирование изменения, направленные на урегулирование оснований, порядка и сроков взыскания с налогоплательщика соответствующих денежных средств.

Постановление КС РФ от 22 июня 2017 г. № 16-П по делу о проверке конституционности положения п. 1 ст. 302 ГК РФ.
КС РФ признал соответствующим Конституции РФ истребование из чужого незаконного владения жилого помещения, являвшегося выморочным имуществом, от его добросовестного приобретателя, который при возмездном приобретении этого жилого помещения полагался на данные Единого государственного реестра недвижимости и в установленном законом порядке зарегистрировал право собственности на него, по иску соответствующего публично-правового образования в случае, когда публично-правовое образование не приняло в соответствии с требованиями разумности и осмотрительности при контроле над выморочным имуществом своевременных мер по его установлению и надлежащему оформлению своего права собственности на это имущество.

Предмет проверки: п. 1 ст. 302 ГК РФ¹.

Правовые позиции КС РФ

• Когда с иском об истребовании недвижимого имущества к добросовестному приобретателю, который в установленном законом порядке указан как собственник имущества в ЕГРН, обращается публично-правовое образование, не может не учитываться специфика интересов, носителем которых оно является. Особенности этой категории дел исходя из необходимости обеспечения баланса конституционно значимых интересов могут обусловливать иное распределение неблагоприятных последствий для собственника и добросовестного приобретателя, нежели установленное в ст. 302 ГК РФ и подтвержденное в правовых позициях КС РФ, содержащихся в том числе в Постановлении от 21 апреля 2003 г. № 6-П.
• Бездействие публично-правового образования как участника гражданского оборота, не оформившего в разумный срок право собственности, в определенной степени создает предпосылки к его утрате, в том числе посредством выбытия соответствующего имущества из владения данного публичного собственника в результате противоправных действий третьих лиц.
• При регулировании гражданско-правовых отношений между собственником выморочного имущества и его добросовестным приобретателем справедливым было бы переложение неблагоприятных последствий в виде утраты такого имущества на публично-правовое образование, которое могло и должно было принимать меры по его установлению и надлежащему оформлению своего права.
• Возможность истребования жилого помещения, являвшегося выморочным имуществом, не должна предоставляться публично-правовому образованию – собственнику данного имущества на тех же условиях, что и гражданам и юридическим лицам.

Вывод КС РФ: признать положение п. 1 ст. 302 ГК РФ не соответствующим Конституции РФ в той мере, в какой оно допускает истребование как из чужого незаконного владения жилого помещения, являвшегося выморочным имуществом, от его добросовестного приобретателя, который при возмездном приобретении этого жилого помещения полагался на данные ЕГРН и в установленном законом порядке зарегистрировал право собственности на него, по иску соответствующего публично-правового образования в случае, когда данное публично-правовое образование не приняло в соответствии с требованиями разумности и осмотрительности при контроле над выморочным имуществом своевременных мер по его установлению и надлежащему оформлению своего права собственности на это имущество.

Постановление КС РФ от 6 октября 2017 г. № 23-П по делу о проверке конституционности положений п. 2 ст. 115 СК РФ и п. 1 ст. 333 ГК РФ.
КС РФ признал конституционной возможность уменьшения судом неустойки, начисляемой в связи с образованием задолженности по вине лица, обязанного уплачивать алименты по решению суда, по причине ее явной несоразмерности последствиям нарушенного обязательства.

Предмет проверки: п. 2 ст. 115 СК РФ, п. 1 ст. 333 ГК РФ.

Вопрос, поставленный заявителем перед КС РФ: возможно ли на основании п. 1 ст. 333 ГК РФ уменьшить неустойку, исчисленную в соответствии с п. 2 ст. 115 СК РФ?

Правовые позиции КС РФ

• Неустойка как способ обеспечения исполнения обязательств и мера имущественной ответственности за их неисполнение или ненадлежащее исполнение, по смыслу ст. 12, 330, 332 и 394 ГК РФ, стимулирует своевременное исполнение обязательств, позволяя значительно снизить вероятность нарушения прав кредитора, предупредить нарушение.
• Пункт 1 ст. 333 ГК РФ по существу предписывает суду устанавливать баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и размером действительного ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения.

Вывод КС РФ: признать положения п. 2 ст. 115 СК РФ и п. 1 ст. 333 ГК РФ не противоречащими Конституции РФ, поскольку эти положения по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду при наличии заслуживающих внимания обстоятельств уменьшить неустойку при образовании задолженности по вине лица, обязанного уплачивать алименты по решению суда, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушенного обязательства по уплате алиментов.

Постановление КС РФ от 26 октября 2017 г. № 25-П по делу о проверке конституционности п. 5 ст. 2 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».
КС РФ не признал правообладателя интернет-сервиса передачи электронных сообщений обладателем информации и расценил факт передачи информации гражданином с адреса электронной почты, контролируемой обладателем информации, на свой (личный) адрес электронной почты, если обладатель информации принял все необходимые меры, исключающие несанкционированный доступ к этой информации третьих лиц, в качестве нарушения прав и законных интересов обладателя информации.

Предмет проверки: п. 5 ст. 2 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»².

Вопрос, поставленный заявителем перед КС РФ: обладает ли лицо, оказывающее услуги электронной почты, правом разрешать или ограничивать доступ к информации, содержащейся в получаемых или отправляемых абонентами электронных сообщениях, что, в свою очередь, влечет привлечение работника, воспользовавшегося услугами этого лица, к дисциплинарной ответственности за разглашение охраняемой законом тайны?

Правовые позиции КС РФ

• Отсутствие в федеральном законодательстве прямого указания на обязанность именно правообладателя интернет-сервиса, посредством которого осуществляются отправка и получение электронных сообщений, обеспечивать тайну связи не может рассматриваться как свидетельство отсутствия у него такой обязанности.
• Условия пользовательского соглашения не могут трактоваться как предоставляющие правообладателю интернет-сервиса право самостоятельно – и тем самым в нарушение ст. 23 (ч. 2) Конституции РФ – разрешать или ограничивать доступ к информации, содержащейся в передаваемых с его помощью сообщениях.
• Пункт 5 ст. 2 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» не может рассматриваться как предоставляющий правообладателю интернет-сервиса, посредством которого осуществляются передача электронных сообщений и хранение информации, право на доступ к информации, содержащейся в получаемых или отправляемых пользователями электронных сообщениях, и, соответственно, как позволяющий говорить о наличии у него статуса обладателя информации.
• То обстоятельство, что при отправке информации гражданином в нарушение установленного правовыми, в том числе локальными, актами и (или) договорами запрета с адреса электронной почты, контролируемой лицом, которому на законных основаниях принадлежит эта информация, на свой (личный) адрес электронной почты правообладатель интернет-сервиса, с помощью которого осуществляется передача электронных сообщений и хранение информации, не приобретает статус обладателя информации, не означает, что лицо, которому принадлежит информация и которое допустило к ней этого гражданина, не претерпевает неблагоприятные последствия его действий с точки зрения полноты своего статуса обладателя информации.

Вывод КС РФ: признать п. 5 ст. 2 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», определяющий обладателя информации как лицо, самостоятельно создавшее информацию либо получившее на основании закона или договора право разрешать или ограничивать доступ к информации, определяемой по каким-либо признакам, не противоречащим Конституции РФ, поскольку данное законоположение по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования:

– не может рассматриваться как наделяющее правообладателя интернет-сервиса, с помощью которого осуществляются передача электронных сообщений и хранение информации, статусом обладателя информации в отношении сведений, содержащихся в сообщениях, получаемых или отправляемых пользователями по электронной почте, или в отношении информации, которую пользователи хранят с помощью данного интернет-сервиса;

– позволяет рассматривать как нарушение прав и законных интересов обладателя информации действия гражданина, осуществившего вопреки установленному правовыми, в том числе локальными, актами, с которыми гражданин был ознакомлен, и (или) договорами запрету передачу информации с адреса электронной почты, контролируемой обладателем информации, на свой (личный) адрес электронной почты, если обладатель информации принял все необходимые меры, исключающие несанкционированный доступ к этой информации третьих лиц.

Постановление КС РФ от 6 декабря 2017 г. № 37-П по делу о проверке конституционности абз. 13 ст. 12 ГК РФ, ч. 2 ст. 13 и п. 1.1 ч. 1 ст. 29 АПК РФ.
КС РФ подтвердил наличие у арбитражного суда обязанности проверить нормативный правовой акт, подлежащий применению в гражданском деле, на соответствие иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Предмет проверки: абз. 13 ст. 12 ГК РФ, ч. 2 ст. 13 АПК РФ.

Вопрос, поставленный заявителем перед КС РФ: обязан ли арбитражный суд в рамках рассмотрения спора о взыскании платы за аренду находящихся в публичной собственности земельных участков проверить обоснованность методики расчета арендной платы, установленной нормативным правовым актом, и не применить его, если он противоречит нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, но не был ранее признан недействующим СОЮ?

Правовые позиции КС РФ

• Осуществляемая судом оценка нормативного правового акта на предмет его непротиворечия нормативному правовому акту большей юридической силы, выступая частью процедуры выбора применимых норм права, относится к исключительным прерогативам суда, к самому существу судопроизводства, ключевая цель которого – защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.
• Праву лица, участвующего в деле и распоряжающегося процессуальными правами на всех стадиях процесса самостоятельно, поставить перед судом вопрос о неприменении нормативного правового акта, противоречащего нормативному правовому акту большей юридической силы, и о принятии решения в соответствии с последним корреспондирует безусловная обязанность суда рассмотреть этот вопрос, отразив в решении мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.
• Гражданское судопроизводство, посредством которого осуществляют судебную власть СОЮ и АС, в основных началах и чертах должно быть единообразным.

Вывод КС РФ: признать положения абз. 13 ст. 12 ГК РФ и ч. 2 ст. 13 АПК РФ не противоречащими Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования эти положения предполагают обязанность арбитражного суда, рассматривающего гражданское дело, проверить нормативный правовой акт, подлежащий применению в данном гражданском деле (включая утративший юридическую силу), на соответствие иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, в том числе если о противоречии между ними заявляет лицо, участвующее в деле, и в случае установления такого противоречия вынести решение в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим большую юридическую силу.

¹ «Статья 302. Истребование имущества от добросовестного приобретателя
1. Если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли».

² «Статья 2. Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе
В настоящем Федеральном законе используются следующие основные понятия: <…> 5) обладатель информации – лицо, самостоятельно создавшее информацию либо получившее на основании закона или договора право разрешать или ограничивать доступ к информации, определяемой по каким-либо признакам».