Как исполнить решение единственного участника и не остаться виноватым?

Общее требование к действиям руководителя любой организации – действовать добросовестно и разумно в интересах юридического лица. Несоблюдение этого требования может стать основанием для привлечения директора к ответственности в виде возмещения убытков, причиненных неразумными и недобросовестными действиями (п. 1 ст. 53.1 ГК РФ). Одновременно с этим топ-менеджмент подчиняется общему собранию участников (или единственному участнику) и должен исполнять решения высшего органа управления обществом. Участники коллегиальных органов и иные контролирующие лица тоже должны действовать добросовестно и разумно в интересах общества (п. 2 и 3 ст. 53.1 ГК) и несут ответственность, если голосовали за решение, причинившее обществу убытки.

Хотя категории добросовестности и разумности являются оценочными, их применение на практике достаточно распространено благодаря позиции и разъяснениям Высшего Арбитражного и Верховного cудов РФ. Однако еще более оценочной и трудноприменимой оказалась категория «интересы юридического лица».

Что такое интерес юрлица? Можно ли сводить его к получению прибыли и как он соотносится с интересами участников общества? Несет ли ответственность руководитель в ситуации, когда в результате исполнения решения высшего органа управления у общества возникли убытки? Над этими и другими значимыми теоретическими вопросами нам пришлось поразмыслить в рамках дела о взыскании убытков с бывшего генерального директора общества с ограниченной ответственностью после продажи компании новому собственнику¹. Мы представляли интересы ответчика.

Коротко об обстоятельствах дела. Российское ООО обратилось в суд с иском о взыскании убытков с бывшего генерального директора. Сумма исковых требований превышала 118 млн руб. Истец утверждал, что ответчик продал по заниженной цене и утилизировал имущество общества (брендированные товарные остатки и сырье) – т.е. действовал неразумно и тем самым причинил юрлицу убытки.

В ходе судебного разбирательства мы сделали акцент на обстоятельствах совершения спорных действий. Единственный участник общества – финская организация – принял решение о закрытии бизнеса в России и готовился к сделке по продаже 100% доли в уставном капитале ООО третьему лицу. В качестве подтверждения добросовестности действий бывшего директора мы представили выдержки из договора купли-продажи (далее – ДКП) доли в уставном капитале общества (истца) и доказали, что:

• спорная продукция не входила в предмет сделки и не подлежала передаче покупателю (новому единственному участнику общества);

• товарный знак продавца не подлежал передаче в рамках ДКП, поэтому продукция, на которую он нанесен, и сырье для ее изготовления подлежали утилизации;

• в ДКП зафиксирована обязанность покупателя утилизировать запасы спорной брендированной продукции и сырья, если эти действия не будут завершены продавцом или обществом.

До продажи бывший участник и ООО расторгли лицензионный договор об использовании товарного знака – т.е. истец утратил право реализовывать брендированную продукцию. Неисполнение решения единственного участника могло повлечь использование этой продукции новым руководством общества, что нарушило бы исключительное право финской компании на товарный знак.

Ключевой вопрос, который был поставлен в этом споре перед судом: может ли общество после смены единственного участника взыскать с бывшего руководителя убытки, причиненные в результате исполнения решения предшествующего единственного участника?

Вопросы соотношения интересов общества и его единственного участника имеют принципиальное значение для правильной оценки правомерности действий руководителя.

Мы отстаивали позицию, согласно которой интересы единственного участника – это и есть интересы общества, поскольку юридическое лицо по своей природе является способом осуществления предпринимательской деятельности и самостоятельного интереса не имеет. Продажа общества (смена единственного участника) не влечет переквалификацию действий директора, совершенных до продажи, с позиции добросовестности – оценку правомерности действий необходимо осуществлять на момент их совершения. В рассматриваемой ситуации на момент исполнения решения единственного участника ООО действия ответчика соответствовали воле и интересам единственного участника, следовательно – и интересам общества.

Суд согласился с нашими доводами и подтвердил, что ответчик действовал в интересах компании, его действия не выходили за пределы обычного предпринимательского риска. В результате нам удалось отстоять права и законные интересы ответчика, доказать добросовестность его действий с учетом обстоятельств дела и защитить его деловую репутацию.

В ситуации, когда уход иностранных участников с российского рынка повсеместно сопровождается продажей и утилизацией имущества российских дочерних организаций, победа в описанном деле имеет принципиальное значение для правильного развития судебной практики, а сформированные в решениях судов правовые позиции могут иметь прецедентный эффект.

Анализ судебной практики, проведенный в рамках подготовки к делу, помог нам сформулировать некоторые рекомендации по минимизации рисков в подобных случаях.

Так, единственный участник может защитить менеджмент от недобросовестных действий новых собственников при продаже бизнеса следующим образом:

• предельно четко описать в ДКП предмет сделки, чтобы исключить возможные притязания покупателя на активы и товарные остатки, не подлежащие передаче в рамках договора;
• включать в ДКП доли условия о защите прав экс-менеджмента, в том числе обязанность покупателя не предъявлять претензии и требования к ним от имени общества в части взыскания убытков.

Минимизировать свои риски, исполняя решение участников, руководитель может, действуя на основании письменного решения единственного участника, принятого с соблюдением корпоративных требований (общее правило – с нотариальным удостоверением либо в простой письменной форме, если это прямо предусмотрено в уставе общества). При расторжении трудового договора по соглашению сторон стоит включать в соглашение пункт об отсутствии у общества претензий, связанных с исполнением функции руководителя, в том числе требований о взыскании убытков.

В заключение приведу примеры неразумных и (или) недобросовестных действий гендиректора:

• подписание гарантийного письма о погашении долга, акта сверки в ситуации, когда у компании-должника есть или могут быть возражения относительно задолженности²;
• необеспечение исполнения обществом законодательства РФ, что повлекло штрафные санкции³;
• расходование денежных средств без ведома единственного участника общества и без возможности пояснить цель расходования, включая изъятие наличных денежных средств⁴.