21 мая 2020 г. Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ Определением № 305-ЭС18-15073 (4) направила на новое рассмотрение обособленный спор по заявлению кредитора «Сити Нортон Холдингз Лтд» о разрешении разногласий с конкурсным управляющим в рамках дела № А40-183194/2015 о банкротстве ООО «ТрансИнвестХолдинг».
Разногласия у кредитора и конкурсного управляющего возникли относительно порядка распределения выручки, поступившей от продажи единым лотом имущества должника – как обремененного залогом, так и не обеспечивающего его обязательств.
Лот представлял собой 160 вагонов-цистерн, а также права требования, вытекающие из договора лизинга, в частности:
- право требования ООО «ТрансИнвестХолдинг» к ООО «СпецТрансСервис» по договору финансовой аренды (лизинга) от 11 декабря 2012 г. № 12.01.677.0011, находящееся в залоге у ПАО «БМ-Банк» по договору залога от 1 марта 2013 г. № К2600/13-0013ЛВ/3010;
- объекты движимого имущества (80 вагонов), находящиеся в залоге у данного банка;
- объекты движимого имущества (80 вагонов), не обремененные залогом.
При изначальном распределении выручки конкурсный управляющий руководствовался отчетом об оценке подлежащего реализации с торгов имущества и распределил выручку от продажи лота пропорционально и соразмерно итоговой цене продажи имущества. Так, начальная цена лота составляла 677 207 421 руб., из которых стоимость переданных в лизинг не обремененных залогом вагонов – 153 289 000 руб. (22,63%). В итоге лот был продан за 294 058 376 руб., и после оплаты услуг организаторов торгов 80% от 77,3% выручки (100 – 22,63 = 77,37) подлежали распределению в пользу залогового кредитора.
Обращаясь с заявлением о разрешении разногласий, «Сити Нортон» исходила из того, что в стоимость прав требования лизинговых платежей уже включена стоимость самих вагонов и вырученные денежные средства должны были быть распределены таким образом, что залоговый кредитор вправе претендовать лишь на 80% от 58,47% (из стоимости прав требования подлежит вычету стоимость самих вагонов) из расчета: 370 184 421 – (153 289 000 + 153 734 000) = 63 161 421 руб.
Таким образом, общая доля залогового кредитора составила бы [(63 161 421 + 153 289 000) / 370 184 421 * 100] – то есть сумму стоимости прав требований (без учета выкупной стоимости) и обремененных залогом вагонов, разделенную на общую стоимость лота без двойного учета стоимости вагонов.
Данный подход компания обосновала тем, что стоимость одних и тех же вагонов не должна учитываться дважды (то есть стоимость вагонов непосредственно и она же, включенная в права требования лизинговых платежей).
Суды трех инстанций пришли к выводу о корректном исчислении причитающейся залоговому кредитору суммы денежных средств, с чем, однако, не согласился Верховный Суд. Направляя дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, ВС указал на необходимость более тщательного изучения договоров лизинга каждого из 160 реализованных вагонов, а именно выяснения:
- является ли лизинг выкупным;
- включают ли права требования лизинговых платежей права требования по вагонам, не находящимся в залоге;
- направлена ли воля сторон договора залога на передачу в залог прав требования лизинговых платежей по всем 160 вагонам либо только по 80 вагонам, находящимся в залоге у банка.
С учетом того что права требования лизинговых платежей вытекают непосредственно из передачи вагонов в лизинг, представляется, что залог указанных прав требования распространяется как на заложенные, так и на свободные от залога вагоны. В противном случае единство правовой судьбы предмета лизинга (незаложенных вагонов) нарушается, и покупатель лота становится собственником вагонов, в то время как лизинговые платежи поступают должнику, а далее наступает неопределенность, связанная с необходимостью продажи лизингополучателю вагонов, находящихся в собственности третьего лица.
Вопрос о том, является ли лизинг выкупным, при рассмотрении спора судами нижестоящей инстанции исследован формально, и даже в Определении Верховного Суда содержится ссылка на положение договора лизинга, согласно которому «после уплаты лизинговых платежей стороны обязаны заключить договор купли-продажи имущества [160 вагонов] по выкупной стоимости 246 934 000,20 руб.».
Несмотря на то что, казалось бы, лизинговые платежи не включают выкупную стоимость, «Сити Нортон» привела заслуживший внимания Верховного Суда аргумент – о том, что лизинговые платежи могли включать выкупную стоимость, поскольку рыночная стоимость вагонов оценена выше той, что указана в договоре (153 289 000 + 153 734 000 = 460 757 000 руб.).
Юридически судьба прав требования лизинговых платежей неразрывно связана с предметом лизинга. Так, заложенные права требования и сами заложенные вагоны обеспечивают обязательства должника из кредитных договоров, в то время как вагоны находятся в лизинге и за них уплачиваются эти самые платежи. При таком подходе представляется обоснованным размещение как вагонов, так и прав требования лизинговых платежей на продажу одним лотом.
Общность судьбы имущества и платежей также подтверждается тем, что при исполнении лизингополучателем обязанности по уплате лизинговых платежей стороны договора обязаны совершить куплю-продажу предмета лизинга.
Таким образом, покупатель лота при получении в полном объеме лизинговых платежей обязуется продать лизингополучателю вагоны по цене, указанной в договоре. В противном случае права последнего нарушаются.
Из этого следует, что ООО «БрансвикРэйл» не только приобрело отдельно права требования и отдельно вагоны, но и заменило собой должника (ООО «ТрансИнвестХолдинг») в правоотношениях из договора лизинга. При этом передача полного объема прав и обязанностей должника по договору лизинга произошла в связи с рядом юридических фактов, а именно: заключением между банком и должником договоров залога и признанием должника несостоятельным.
Если бы должник не был признан банкротом, в условиях действительности договоров залога и лизинга именно к банку перешли бы права и обязанности по договору лизинга при обращении взыскания на предмет залога в случае нарушения должником обязательств по кредитному соглашению. В таком случае, учитывая неразрывную связь между переданными в залог вагонами и правами требования лизинговых платежей, при переходе правового статуса лизингодателя к банку тот в конечном счете смог бы претендовать лишь на один из двух залогов:
- в случае добросовестного исполнения лизингополучателем его обязанностей – на платежи и выкупную стоимость, поскольку по условиям договора вагоны подлежат продаже;
- при нарушении лизингополучателем условий договора банк вправе оставить у себя предмет залога с целью последующей реализации для покрытия убытков.
При этом денежные суммы, которые «Сити Нортон» приняла за двойную оплату стоимости вагонов, в действительности являются способом защиты имущественного интереса банка, связанного с тем, что часть вагонов, приобретенная должником на кредитные средства, не была передана в залог.
Однако более любопытно, на мой взгляд, то, каким образом суд первой инстанции при новом рассмотрении спора разрешит разногласия между «Сити Нортон» и конкурсным управляющим. Представляется, что произведенный компанией расчет не вполне корректен, так как не учитывает подлежащую уплате при выкупе стоимость вагонов.
Попытаемся рационально разрешить проблему, учитывая баланс интересов кредиторов в деле о банкротстве ООО «ТрансИнвестХолдинг».
Из стоимости прав требования лизинговых платежей (по результатам оценки) подлежит вычету не стоимость вагонов на основании той же оценки, а разница между такой стоимостью и установленной в договоре выкупной ценой:
370 184 421 – (153 289 000 + 153 734 000 – 246 934 000, 20) = 370 184 421 – 60 088 999,80 = 310 095 421,20 руб.
Данный расчет произведен исходя из того, что, по мнению «Сити Нортон», лизинговые платежи включали часть выкупного платежа, а выкупная стоимость не учитывалась.
Подход компании, согласно которому при учете долей залогового кредитора от продажи лота не принимается во внимание двойная стоимость вагонов, не может быть применен в том объеме, на который указала «Сити Нортон», поскольку банк в этом случае получил бы двойную стоимость лишь тех вагонов, которые находятся в залоге.
Однако с учетом осуществленной поправки сумма, из которой подлежит выделению доля банка, остается неизменной и равна начальной продажной цене лота (677 207 421 руб.).
В этом случае доля банка от продажи лота (после оплаты услуг организаторов торгов) составила бы (310 095 421,20 + 153 289 000) / 677 207 421 * 100 = 68,43%.
Соответственно, включению в конкурсную массу подлежит 31,57% от стоимости продажи лота.
Данный спор примечателен следующим. Несмотря на то что правовая позиция Верховного Суда сводится к необходимости более тщательного изучения доказательств и досконального установления волеизъявления сторон при вступлении в правоотношения, просматривается возможность в дальнейшем апеллировать к обсуждаемому определению.
Во-первых, движение дела подтверждает, что обращение в суд с заявлением о разрешении разногласий по-прежнему остается одним из наиболее эффективных способов защиты прав участника дела о банкротстве.
Во-вторых, любопытно, что оценка предмета залога хотя и является рыночной, ее применение приведет к некорректному результату.
В-третьих, при новом рассмотрении данный спор может «обрасти» массой интересных подробностей – вплоть до признания договора лизинга мнимым и заключенным во вред должнику на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве (благо совершили ее меньше чем за три года до принятия заявления о банкротстве) в связи с занижением выкупной стоимости отчуждения вагонов.
